Страница 6 из 7
Но просто так танкист уезжать не хотел!
Повертевшись немного вокруг оврага, он постарался запутать следы – так, чтобы не сразу было понятно – куда девался танк? Понятное дело, что надолго этим никого не обманешь… но всё-таки, какое-то время немцы на это потратят. Да и какой им смысл гоняться по степи за одиноким танком?
Хреново, что танк шёл не так-то уж и быстро, выше второй передачи коробка не переключалась. Да и башня опять стала туго проворачиваться… Отдача при стрельбе? Может быть…
Опять ремонт!
Ладно, сделаем! Главное – уехать подальше!
Рапорт
…. 1942 года, по получении приказа командования, моя рота, усиленная тремя средними танками под командованием обер-лейтенанта Хюммеля, выдвинулась к месту разгрома русской штабной колонны. Солдаты штурмгруппы, атаковавшие колонну, вынуждены были временно отойти, так как их атаковали превосходящие силы противника, при поддержке бронетехники.
В 14.20 моё подразделение завершило развёртывание и окружило район предполагаемого нахождения противника. Никаких русских танков нами обнаружено не было. Остатки колонны находились в указанном месте и, по словам отошедших ранее оттуда солдат, пребывали в том же состоянии.
Мы приступили к прочёсыванию местности, а первый взвод был мною направлен для осмотра тел убитых, сбора оружия и поиска штабных документов. При осмотре подбитого бронетранспортера, по солдатам был открыт пулемётный огонь с близкого расстояния. В результате этого было убито шестеро солдат и обер-ефрейтор Майнике. Трое солдат получили ранения. Пулемёт забросали грантами, и он прекратил стрельбу.
На месте боя нами был обнаружен офицер – капитан Ларионов, начальник штаба 142 пехотного полка. Не приходя в сознание, он скончался. Поэтому допросить его не представилось возможным.
Со слов уцелевший солдат штурмгруппы, ими было захвачено знамя указанного полка, которое должно было находиться в бронетранспортере командира группы, гауптмана Кюммеля. Сам гауптман погиб в результате разрыва снаряда, и его тело было нами найдено в указанном бронетранспортёре. Захваченное знамя отсутствовало. При тщательном осмотре места боестолкновения обнаружены следы русского легкого танка. А неподалёку от них найдено древко знамени. Каких-либо следов, указывающих ещё и на присутствие пехоты противника, нами не обнаружено. Вполне вероятно, что танк был один и без пехотного прикрытия.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что знамя было увезено на этом танке. Тот факт, что при этом на поле боя был оставлен офицер, свидетельствует о том, что помимо знамени, в танке, возможно, находился офицер более высокого звания, которого требовалось эвакуировать с места боя. Не исключено, что он имел при себе и какие-то штабные документы.
Русские, судя по тому, что ими были перевязаны и обработаны раны погибшего в бою капитана, имели достаточно времени для того, чтобы осмотреть колонну и забрать интересующие их вещи и документы.
Попытки обнаружить танк в близлежащих посадках успеха не принесли. Скорее всего, покинув место боя, русские укрылись где-то, ожидая наступления темноты.
В принципе – совершенно обыденная ситуация. На войне ещё и не такое бывает. Какие-то населённые пункты, так вообще – по нескольку раз в день, могут из рук в руки переходить!
И ничего. Отошли, перегруппировались, подтянули артиллерию – и вперёд!
А уж про всевозможные стычки с отступающими частями противника – так и говорить-то нечего. Это вообще реальность – их и не сосчитать-то даже все.
Так что и этот случай имел все шансы затеряться где-то в штабных архивах.
Имел…
Если бы не одно «но»!
Покойный гауптман, как всякий добропорядочный и исполнительный немецкий офицер (даже раненых солдат противника самолично пристреливал, не доверяя сей процесс рядовым исполнителям), о факте захвата знамени полка немедленно доложил по рации командованию.
Подробно описав весь процесс, упомянул отличившихся и, как само собою разумеющееся, сообщил номер и наименование части, которой упомянутое знамя принадлежало.
И надо же так выйти!
В штабе дивизии, куда поступила радиограмма гауптмана, в этот момент находился адъютант командующего немецкими войсками на данном участке фронта. Ждал срочное сообщение – и вот, услышал ещё и такую новость… Он немедленно доложил командующему – ему это будет приятно услышать!
А надо сказать, что его шеф – и его русский оппонент на этом участке фронта, были знакомы лично. Встречались когда-то на манёврах – ещё до войны. И командовал русский генерал той самой дивизией, в которою и входил разгромленный полк.
У немецкого же генерала особых поводов для радости не имелось.
Да, фронт его войска прорвали.
И русских опрокинули.
Но потери при этом оказались… весьма существенные!
Более того, вместо поспешного отступления противник пробовал маневрировать, нанося иногда весьма болезненные контрудары. Да, Красная армия отступала. Но совсем не так, как это планировалось в немецких штабах. Огрызаясь, контратакуя и ломая все графики успешного продвижения солдат вермахта.
Это не могло не вызвать определённого недовольства – и к генералу прибыл гость из вышестоящего штаба. В приватной беседе он тонко намекнул своему собеседнику, что наверху, мягко говоря, удивлены…
– Складывается впечатление, мой друг, – помешивая кофе, произнёс гость, – что ваш старый знакомый на той стороне, в своё время неплохо изучил вашу тактику. И пользуется этими знаниями весьма успешно!
И надо же такому случиться – именно в этот момент генералу и поступило сообщение от верного адъютанта! Как чуял…
– Не думаю, что у моего русского оппонента есть поводы для радости, – сухо ответил генерал высокому гостю. – Как раз сегодня мы разгромили дивизию (тут он приврал – только один из её полков), которой он тогда и командовал. Его любимую часть! И знамя одного из её полков сейчас везут в штаб. Я полагаю, вы не откажетесь передать этот небольшой презент командующему, когда будете вылетать назад?
– О! – поднял палец гость. – Это есть хороший презент! Он заткнёт рот некоторым… болтунам…
И адъютант, майор Форер, получил недвусмысленный приказ – немедленно доставить захваченное знамя в штаб, для его отправки вышестоящему командованию!
Хм…
К моменту его получения, майор уже читал рапорт командира роты, которая осматривала место разгрома русской штабной колонны.
Прочитал, отложил в сторону и поднялся.
– Господин полковник… – он посмотрел на командира дивизии, в чьём кабинете сейчас находился. – Что я должен доложить генералу? Конечно, я могу позвонить – и процитировать данный рапорт…
Командир дивизии насупился. Майор, как ни крути, абсолютно прав – реакция генерала на такое сообщение будет… будет весьма негативной. И ничего хорошего за этим точно не последует. О генеральских погонах можно будет позабыть! Но, похоже, адъютант командующего не склонен афишировать его промах… Пока майор на его стороне – и этим надо воспользоваться!
– Я отдам соответствующее приказание – мы отыщем этот танк! Никуда он не уедет! Подключим к его поискам авиацию…
– Со своей стороны я тоже обещаю вам максимальное содействие, – кивнул Форер. – Позвоню в штаб авиакорпуса – там есть хорошие знакомые. Они не откажут мне в таком пустяке!
Там и не отказали – было выделено два самолёта-разведчика. Со строжайшим приказом – по танку не стрелять! Навести на него наземные части, они всё сделают сами.
Но первый день поисков результатов никаких не принёс…
После того, как Колесников выбрался наружу, его не только ноги не держали – даже руки подрагивали мелкой дрожью! Башню починить удалось – теперь она могла поворачиваться во все стороны. А вот с коробкой… тут всё обстояло намного хуже! Совершенно очевидно, что танк уже не сможет далеко уехать. Ладно бы, хоть скорость можно было развить – так нет же! А таким черепашьим шагом… да тут топливо раньше закончиться!