Я. Тебя. Заставлю

Следом я вспоминаю, что видела Кирилла на обручении. Больше не хочется доедать ужин, я беру мундштук и глубоко затягиваюсь, после чего начинаю неуклюже кашлять в салфетку.

Я ещё удивилась, что он делает на греческой тусовке. Да ладно! Он ведь не единственный холостой судья в арбитраже. Наверное, совпадение. Шторка резко скользит в сторону, мы с Еленой вскидываем глаза и видим Евгения в компании Кирилла Богданова.

Мне конец.

Брови Богданова слегка приподнимаются, он смотрит на меня сверху вниз.

– Кирилл, это Лада, подруга Елены. Она тоже юрист, у вас много общего, —подкидывает нам тему для беседы наивный Евгений, надеясь на двойное свидание. Он простой хороший человек, который, вероятно, даже не в курсе наших грязных разборок с Леонидасом. Не знаю, почему Елена никак не сдастся его пассивному многолетнему штурму. – Лада, это Кирилл, мой сосед и хороший друг. И вообще отличный парень. Я за него ручаюсь.

– Мы знакомы, – говорим мы с Кириллом почти хором. Он смотрит на мои губы, и я невольно касаюсь их костяшкой пальца, но тут же отдёргиваю руку. Он замечает этот жест.

– С Еленой вы тоже знакомы, – сухо добавляет Евгений, расставляя границы.

– Добрый вечер, – вежливо здоровается Богданов бросая на гречанку мимолетный взгляд, и снова возвращается глазами ко мне. Очевидно, что девушка друга для него по умолчанию среднего пола.

На секунду мне кажется, что он развернётся и уйдёт, но нет. Богданов присаживается рядом со мной, Евгений же плюхается на диванчик к Елене.

– Юриспруденция мне всегда казалась интереснейшей наукой, – внезапно ляпает Елена. – Мы изучали право в университете, это единственный предмет, ни одной лекции которого я не пропустила.

– Ага, – отвечает Кирилл. Берёт из моих рук шланг кальяна, не меняя мундштук подносит к губам и совершает долгую затяжку.

Глава 9

«Он русский!!» – пишу я Елене в сердцах, понимая, что между нами с Кириллом расстояние меньше метра. Я помню твёрдость его эрекции, когда он прижимался ко мне. Так хорошо помню, что в ушах шуметь начинает. Наши тела разделяло буквально несколько слоёв ткани.

Я… мои ноги сейчас так близко от его ног. В любую секунду он может положить ладонь на моё колено. И я – клянусь – не знаю, как отреагирую! В его присутствии я почему-то цепенею. Он может оборвать любую мою фразу, он всё время подавляет меня. И кажется, получает от этого удовольствие.

«Он судья», – отвечает мне Елена. Потом добавляет: «Национальность судьи значения не имеет».

Мой рот поражённо открывается.

«То есть, будь я судьей, вы бы разрешили Леонидасу жениться на мне?» – и дополняю сообщение злобными смайликами.

Она бросает на меня недоумённый взгляд и строчит ответ.

– Девушки, отвлекитесь от телефонов, – шутливо ругается Евгений, разливая вино по бокалам.

Кирилл делает заказ. Судя по количеству еды, он снова без ужина. Пока ждёт официанта, с интересом поглядывает на мои недоеденные тефтели, но я боюсь предлагать, вдруг расценит как взятку. Я вообще на него даже смотреть боюсь, особенно после того, как меня отругала Маша. Мне хочется уйти из этого ресторана, уехать из города и начать всё сначала под новой фамилией, уже не допуская прежних ошибок.

Но разве это про меня: не допускать ошибок?

– Больше не буду! – улыбается Елена Евгению, тот тут же кивает, разрешая ей. Он ей разрешит, наверное, что угодно. Почему она не замечает, насколько он милый и преданный?

«Ты же женщина», – приходит мне от Елены. Ну да, значит, просто без шансов. Как тут не стать сексистом, живя в таком мире?

– Кирилл, можно вопрос? – Елена решает не терять зря времени и кидается в атаку.

Тот кивает, и она начинает пересказывать ситуацию своей подруги. Говорит довольно долго, подробно, срываясь на смех и улыбки. Иногда путаясь, поправляя себя. Мне кажется, она либо сочиняет на ходу, либо что-то где-то слышала, а теперь пытается импровизировать.

– И вот на неё подали в суд, представляешь! Да, она сама подписала те бумаги, но при этом она совершенно не виновата! Её обманули. Кирилл, можно хоть что-нибудь сделать в такой ситуации?

– Выводы на будущее, – отвечает он, пожимая плечами. – Сочувствую.

Она глядит на него с восторгом и надеждой, он молчит. Евгений издаёт веселый смешок, и Елена бросает на него раздражённый взгляд. Мне тоже становится немного смешно.

– А твой отец не может ей подсказать? – подает идею пытающийся реабилитироваться Евгений. – Уверен, у него есть на примете хорошие адвокаты.

–Есть, конечно, просто я так переживаю! – вздыхает Елена.

– Если по-честному, то ничего не поделаешь, – встреваю я. – Выиграть такое дело нереально, там стоит её подпись. Понимаешь, она будто добровольно призналась в том, что украла киловатты, и расписалась под этим. Огромнейшая глупость.

– Но она не крала! – жестикулирует в возмущении Елена.

– Так а чеки есть? – спрашивает Кирилл. – Договор с энергетиками и чеки об уплате за весь период?

– Нет, кажется.

Он разводит руками, дескать, такова судьба.

– Но она сожгла намного меньше энергии, чем указано в этих дурацких бумагах!

«Не грузи его по работе, он устал, видишь же», – пишу Елене под столом.

Получив сообщение, она вспыхивает и благодарно кивает мне. Поспешно переводит тему. Дальше мы с Еленой пьём вино, мужчины – виски. Разговаривать нам вчетвером совершенно не о чем, поэтому мы с Еленой обсуждаем её предстоящий отпуск в Сочи. Я жалуюсь, что мне отдых в ближайшее время не светит: только устроилась на работу, первые три месяца испытательный срок.

– Теперь я девушка свободная, независимая, обеспечиваю себя сама, – говорю вкрадчиво, надеясь, что Кирилл услышит. Не понимаю почему, но мне важно, чтобы он знал: я не на букву «ш», и на обручении ничего не было.

В какой-то момент Евгений отлучается ответить на важный телефонный звонок.

– Извините, я на пять минут. Консультирую приятеля, у него никак лошадь не может разродиться, – смущается он, встаёт из-за стола и уходит.

Евгений ветеринар, причём очень хороший, у него своя клиника.

– Лошадь не может разродиться, – хмыкает Елена и делает большой глоток.

Мне становится не по себе от её выражения лица и даже немного стыдно за подругу. Возможно, ещё несколько лет назад я бы поддержала её, но не сейчас. Не после всего пережитого.

– Мне кажется, Евгений – герой! Он спасёт и животное, и детёныша, его день пройдёт не зря.

– Да, конечно, настоящий герой, – поспешно соглашается Елена и показывает мне глазами, чтобы оставила их с судьей вдвоём.

Делать нечего, я скомканно извиняюсь и пробираюсь к выходу, перелезая через ноги Кирилла. Напоследок задёргиваю шторку, оставляя их наедине.

Спускаюсь на второй ярус, прохожу мимо затаившегося под лестницей с телефонной трубкой Евгения, наконец, добираюсь до дамской комнаты. Но торчать там без дела мне не хочется. Евгений всё ещё трещит по телефону, поэтому я прогуливаюсь по этажу и выхожу на террасу.

Улица неплохо освещена, я рассматриваю украшенные фасады домов, разнообразные вывески. Провожаю глазами красиво одетых прохожих, приехавших в центр города в пятницу вечером, чтобы погулять и развлечься.

      Балкон бара украшен крошечными фонариками. Выглядит уютно и привлекательно, но при этом лампочки излучают скудный, даже интимный свет. Со стороны улицы никто не может рассмотреть меня, поэтому я чувствую себя в безопасности и без зазрения совести пялюсь на красивую влюблённую парочку вдалеке на лавочке.

Проваливаюсь в свои мысли, забывая о том, что давно пора вернуться назад и продолжить разыгрывать двойное свидание. Мне этого не хочется. Усталость тяжеленным коромыслом давит на плечи, я прикидываю, не взять ли такси домой. В голове проносятся дела моих клиентов, я машинально их кручу-верчу, обдумываю, проверяя, не упустила ли чего. Больше нельзя облажаться, последние два месяца я постоянно чувствую себя полной дурой.