Страница 6 из 9
– Может всё-таки напишем серию историй и издадим книгу? – спросила Мария, не отрываясь от спиц. – Твои истории очень душевные, я думаю многие бы с удовольствием читали их на ночь своим детям. Да и нам было бы проще с Алексом, он ведь отца тоже донимает: расскажи, да расскажи, а Стефан и половину не помнит.
– Стефан всегда их слушал вполовину уха. – засмеялся Ромул.
– Зато Алекс ими живёт.
– А мне вот всегда было интересно, – включился в разговор Стефан. – как ты помнишь все имена? Или каждый раз придумываешь новые? Я вот никак не могу вспомнить как звали жену Аарна.
– Ариа. – опустив глаза тихо сказал Ромул.
– Точно. Ариа! – Алекс перевернул страницу. – Мне всё равно кажется неправдоподобным, что две птицы из всей стаи, вдруг стали моногамными.
– А может он её всю жизнь искал. – так же тихо пробурчал Ромул, выглядывая за шторку на улицу.
– Как ты?
– Может и как я.
Стефан закрыл журнал и посмотрел выжидающе на отца:
– А как он знал кого он ждёт? Как ты знаешь? Ты же никогда не видел её. Ты даже не знаешь, как она выглядит.
– Ты ждёшь от меня ответа. – Ромул закрыл окно, поправив штору. – А я не знаю, как тебе это объяснить. Я её узнаю и всё.
– А она-то знает, что ты её ждёшь?
– Она знает, и тоже ждёт… и ищет. Я уверен.
– Имени её ты тоже не знаешь?
– Знаю. Ариа.
– Так же как жену археоптерикса?
– Да.
– А почему именно Ариа? Ну откуда ты можешь знать? В каждой твоей истории разные имена. Почему ты назвал её именем, именно доисторическую птицу? Почему не Ки? Как возлюбленную Ченглея?
– Потому что её имя Ариа.
– Ну откуда ты знаешь, если никогда не видел и не знал её? Ты ищешь её два года! Ну хоть для приличия бы траур по матери выдержал не три дня! Ну месяц! Папа, может ты ищешь маму? Может доктор был прав, и ты просто не смог смириться с её смертью? А может ты начал искать её раньше? Что было тогда два года назад, когда у мамы оторвался тромб? Она перенервничала? Ты каждые пять минут выглядывал в окно? Она разозлилась? Папа! Ну не бред ли, ждать неизвестно что и своим ожиданием полоскать всем нервы?
Стефан не на шутку вспылил, как будто всё что копилось долгие два года, сейчас прорвалось наружу и это было уже не остановить:
– Папа! Ну услышь меня! Я устал! Устал от историй, от поисков, от той, которую никто никогда не видел и не знал!
Стефан окончательно психанул и хлопнув входной дверью, вышел на улицу.
– Ромул, – тихонько спросила Мария. – расскажите, кто она? Откуда вы знаете её имя?
После перепалки с сыном, Ромул как будто постарел на несколько лет прямо на глазах:
– У каждого в этой вселенной есть своя половинка. Вот она – моя половинка.
– А почему не мама Стефана? Почему вы решили, что не Лаура ваша вторая половина? Ведь с ней вы прожили почти тридцать лет вместе! Вы же были с ней счастливы.
– Мы были очень счастливы. Я был уверен, что Лаура это Ариа. Я любил её как Арию!
– Мне кажется это жестоко, жить с одной, и всю жизнь любить её… но любить как другую…
– Я не виноват! – Ромул постарел и осунулся ещё на несколько лет. – Я не виноват, что не могу забыть Арию! Разве я виноват в этом? Ты думаешь я счастлив? Ты знаешь, что такое жить в ожидании десять, двадцать, тридцать лет… тысячу лет? Ничего не могу с собой сделать. Моя память – моё проклятие и наказание. Я ни на грамм, ни разу не обидел Лауру. Зря Стефан так злится, он не понимает ничего…
– Как можно думать, что Лаура, это Ариа, и наоборот?
– Можно. Думаешь мне нравится так жить? Я хочу наложить на себя руки. Я устал.
– Наложить на себя руки? Какая глупость!!! Ромул!!! Не смейте! Для Алекса вы чудо света, для меня вы как родной отец, а Стефан очень сильно любит и вас и маму… ему просто немного ревностно слышать про другую женщину в вашей жизни, но это пройдёт! – угнетенно пробормотала Мария.
– Страшно, что если я наложу на себя руки, я прерву и её жизнь… а ведь возможно именно сейчас, она счастлива как никогда!
– Почему вы считаете, что прервёте её жизнь?
– Потому что я – это она. А она – это я. Мы две половинки одного целого. Когда умираю я, Ариа тоже умирает.
– Это как? – удивилась невестка.
– А как умирают люди? Навсегда… Как же ещё… – Ромул выехал из комнаты, давая понять, что диалог окончен.
Через два часа после этого разговора, когда все уже собирались ложиться спать, Стефан пришёл в комнату отца чтобы поговорить ещё раз.
Он очень любил его, безумно… и нехотя признавал… семья у них была идеальная! Они очень много путешествовали, обязательные праздники у семейного очага, рыбалки и футбол, дорогущие подарки от Санта Клауса и тихие семейные вечера. Детство и юность Стефана прошли в огромной любви и заботе со стороны родителей. Мама всегда пекла пироги и тортики, а папа уделял всё своё свободное время ему. Скорее всего, произошёл сбой в голове отца в связи со смертью любимой жены, и психолог был прав… Он всё ещё не верит в её смерть. Ведь они всегда держались за руки и ни разу в своей жизни не повышали друг на друга голос.
Стефан это понимал, и чувствовал себя виноватым за срыв в гостиной. Мария тоже подлила масла в огонь, устроив мужу неплохую взбучку за это, ведь для неё эта семья была самой лучшей, как и для любого ребёнка из детского дома.
– Я был не прав папа.
– Я тоже Стефан, я тоже во многом не прав.
– Спасибо что не держишь зла, Мария переживает, да и мне не даёт покоя, что накричал на тебя.
– Я очень хорошо понимаю твои чувства, сам очень переживал… потеря Лауры чуть не убила меня. Я очень любил твою маму. По-своему. Не могу тебе это объяснить, но поверь мне сын, мы были счастливы с ней.
– Я верю тебе папа.
– Люблю тебя мой мальчик, и Алекса люблю, больше жизни!
– Мне бы твою мудрость и терпение.
Ромул сжал руку сына и улыбнулся:
– Всё будет! С годами ты станешь спокойнее и умнее, рассудительней и неторопливей.
– Сколько помню, ты всегда был таким. Для обретения покоя и терпения, тебе не понадобилось прожить целую жизнь, как мне.
– Кто знает… Может я прожил и не одну жизнь, чтоб это понять… – дедушка засмеялся и протянул руки, чтобы Стефан наклонился к нему для объятия.
– Люблю тебя папа.
– И я тебя люблю, сын мой!
Засыпая, Ромул вспоминал свою жену. С самого детства у неё была одна проблема – выжить и прожить ещё один день. Не самое правильное для ребёнка – родиться в семье алкоголиков…, и она так стремилась вырваться из их плена, так хотела простого человеческого счастья, что начала свою взрослую жизнь крайне рано для девочки.
Если для многих мужчин она была лишь удовлетворением на пару минут, то Лаура за эти минуты в своих мечтах создавала крепкую и счастливую семью с каждым, улыбнувшимся ей.
Когда она встретила Ромула, то блеск в её глазах уже значительно померк, вера и надежда на безоблачное будущее почти растворились в буднях девушки по вызову. Для начала она нахамила ему в магазине, а он улыбнулся ей в ответ и предложил помочь с продуктами, которые предательски позвякивали в пакете и были куплены явно только в отделе алкогольных напитков.
– Я просто помогу. – сказал он ей, нежно проведя по шраму на левой щеке, который она заработала от пьяного отца, разбившего об её лицо пустую бутылку.
От этого прикосновения Лаура замерла, закрыла глаза впервые в жизни ощутив тепло, нежность и искреннюю заботу.
– Вам нужен секс? – спросила она на всякий случай.
– Мне просто хочется помочь тебе с продуктами.
Их отношения развивались не спеша, и очень красиво. Ромул рассказывал ей о динозаврах и деревьях… ей нравились его истории, всегда с удовольствием их слушая она с огромным нетерпением ждала каждую новую сказку. Ромул называл её своей Арией, и как будто ждал что она тоже назовёт его каким-нибудь интересным именем, но Лауре до дрожи в коленках нравилось именно его настоящее имя.
Через год он сделал ей предложение, и ещё через год родился Стефан.