Страница 12 из 27
Гальперину и Акушскому повезло. Сотням (м. б. тысячам) евреев – нет. Они первыми сделали ручкой Софье Власьевне. Наконец, Кириллова – Угрюмова «ушли», но вовсе не из – за евреев. Уехавшие на Западе получили признание в соответствии с их научной ценностью (и, увы, пробивной способностью).
Хотелось бы вкратце рассказать о людях, встреченных мной при защите или связанных с ними.
С Борисом Григорьевичем Доступовым мне довелось встречаться в Москве не раз. Ко времени моей чистки в ВАКе он в Академии Генштаба уже не работал. Он пострадал за кибернетику.
В Академию Генштаба его пригласил ее командующий, генерал армии Иванов. Уволил его тоже Иванов, генерал армии, но другой. Первый, был современным генералом, остро чувствующим потребность армии в вычислительной технике и системах автоматизированного управления, на ней основанных. Второй был противников всяких кибернетических штучек, вскрывающих всю дурь, которую совершали генералы, единолично принимающие решения по доступной им и не сохраняемой потом информации. Он был не одинок – ему было за кем следовать, таким же был его главный начальник – министр обороны маршал Гречко. Красочный эпизод описан в воспоминаниях Г. А. Миронова [Мир08], пристававшего ко мне на Экспертном Совете ВАКа[18].
Автор воспоминаний – Миронов – работал тогда под руководством отца советской кибернетики А. И. Китова, в первом созданном в Союзе вычислительном центре ВЦ‑1 Министерства обороны. Китову приходилось водить маршалов по машинному залу, в котором была установлена первая серийная ЦВМ «Стрела» за № 6 (быстродействие 2000 операций в секунду, занимаемая площадь более 500 кв. м). Маршалу Гречко (тогда командующему Сухопутными войсками СССР) Китов показывал систему отображения текущей военной обстановки на купленной через третьи страны (по сути – украденной у американцев) электронной трубке типа Характрон.
«В процессе объяснений Китов несколько раз повторял: «А сейчас на экране дисплея можно видеть…». Внезапно Гречко закрыл своей фуражкой экран и самодовольно сказал: «А вот теперь ничего нельзя видеть». И вообще всю информацию доклада об использовании ЭВМ для информирования о военных действиях и моделировании военной обстановки воспринимал скептически».
Прошло 13 лет, и генерал армии Иванов‑1й (Вл. Дм.) пригласил Бориса Григорьевича решать задачи автоматизированного управления боем, хотя ГречкоК65 еще оставался министром обороны.
Обещаны были самые современные вычислительные средства, штаты и, думаю, звание генерала.
Ничего этого Иванов‑2й (С. П.), сменивший внезапно умершего Вл. Дм., давать не собирался, но сразу закрыть тему не мог.
Борис Григорьевич ушел, как только смог, и распрощался с армией. На него косо смотрели коллеги – генералы – кандидаты и генералы военных наук – у него – то, в отличие от них, на гражданке работа была.
Но прежде чем начать заведовать кафедрой в МАИ, он некоторое время работал в Институте США и Канады АН, заведующим сектором в отделе военно – политических проблем, о чем в биографиях Доступова почему – то умалчивается.
Спустя пару лет я приехал летом в Москву, и мы встретились с Б. Г. в этом институте. Он был практически пуст, а в секторе и отделе вообще никого не было. «Неужели все сразу в отпуске»? — удивился я. «Нет, они в Штатах, в командировке». Там открылась выставка новых вооружений (она проходит ежегодно в Вашингтоне). Поехал весь отдел, включая машинисток, а начальника – Борис Григорьевича – не выпустили. Вроде бы он слишком много знал.
Борис Григорьевич рассказал, что недавно в их институт – академический, изучающий США – приезжал Гарольд Браун, министр обороны США. Его интересовало, какими же проблемами и как занимаются в институте. Гарольд Браун был ученым. В 18 лет получил в Колумбийском университете бакалавра, через год – магистра, еще через три года (в 22) доктора философии в области физики. Занимался ядерной физикой, читал лекции в Колумбийском университете, работал в радиационной лаборатории в Беркли. У него проявились и административные таланты, и он в 33 года стал директором Ливерморской Национальной лаборатории. Работал на Пентагон и в 38 лет стал министром ВВС, затем президентом знаменитого Калтеха, а в 1977 году – министром обороны США.
В качестве информационного взноса в исследования Браун привез многотомный бюджет Пентагона. Чем взорвал информационную бомбу в КГБ и ГРУ. Ведь за «добывание» сведений из этого бюджета получали внеочередные звания и ордена. А он был доступен в библиотеке Конгресса.
У нас такой министр (даже не обороны) в то время был малопредставим. Выше я писал, что Доступов познакомил меня с БусленкоК67. Николай Пантелеймонович был не только проводником в СССР метода статистических испытаний Монте – Карло, но и создателем теории сложных систем. И все это он сделал на военной службе. После Артиллерийской Академии он попал в ВЦ‑1 к Китову и вырос там до начальника управления. После снятия Китова ушел в ЦНИИ‑45 МО замом по науке, а потом вернулся уже начальником в ВЦ‑1, ставшим к тому времени ЦНИИ‑27. Должность была генеральская (м. б. даже генерал – лейтенантская) — заместителями у него были генералы. Вот они – то и погубили военную карьеру своего командира. Правда, вначале они одобрили его кандидатуру в члены – корреспонденты АН СССР по отделению математики. Была одно время такая кратковременная тенденция: производственников – в Академию. Имелись в виду, прежде всего Главные и Генеральные конструкторы. Но и генералов – научников, выдающих (подписывающих) ТЗ этим конструкторам (Агаджанов), причислили туда же.
Ну а потом заместитель Бусленко по политчасти и другие генералы из Политуправления МО стали вмешиваться не только в кадровую политику, кого выдвигать и кому что поручать, но и в то, чем заниматься следует, а чем нет. Они уже уничтожили создателя ВЦ‑1 Китова (слава Богу, не физически). Для них еще был актуален гимн Артиллеристов, который они интерпретировали по – своему[19]. По легенде, после одного такого случая Бусленко вызвал генералов – заместителей и, после того, как они продолжили настаивать на своем праве «поправлять» его технические решения, обозвал их неучами, долбо*бами и послал к ближайшей родственнице. Генералы обиделись. Был ли Бусленко тогда генералом или только был представлен к этому званию, в легенде не уточняется, по официальным данным он оставался полковником. Где – где, а в науке о доносах, подсиживании и проведении правильной линии партии эти генералы были специалистами высокого уровня. И подали в суд чести – младший по званию похабно, нецензурно обозвал не просто старших по званию, а генералов, блюдущих партийную линию. Суд чести состоялся. После чего Бусленко был отправлен (ушел) в отставку.
Следует сказать, что на XXIII съезде партии (1966 г.) готовилась реабилитация Сталина. Письмо 25, затем 13, затем еще 3‑х (Александрова, Харитона и Семенова) в адрес Брежнева и съезда остановили это действие. Но политические и военно – политические генералы не унимались.
Примерно в это же время началась травля Е. С. Вентцель в ВВИА им. Жуковского за повесть «На испытаниях». Ее блестящие лекции по теории вероятности и по исследованию операций, учебник «Теория вероятностей», ставший настольной книгой для многих тысяч инженеров, также являлись раздражающим фактором для политиков в погонах. Да и прижившихся в Академии профессоров тех еще наук, остепенявшей в Академии таких «ученых», как адъюнкт Чинаев.
Не нравилась генералам, например, открытая лекция по теории вероятностей, которую она читала для «широких кругов» офицерства и гражданских специалистов. Я про нее знал, но лучше передам ее в изложении И. А. Ушакова [Уш2].
«Профессор Вентцель оглядывает зал и спрашивает:
— Нет ли среди вас генералов?
Зал, похихикивая, отвечает, что нет.
Тогда я начну лекцию с небольшого примера. После учебного бомбометания по мосту, начальник испытаний докладывает генералу:
18
Кстати, Миронов после Экспертного Совета приехал в киев – ский Институт Кибернетики и красочно рассказывал, как он пы – тался хоть как – то придать дискуссионный характер обсуждению работы, защищаемой одним слишком знающим и уверенным в себе молодым человеком, но ему не дали – Совету и так все было ясно. В. Н. Коваль сообщил мне об этом только после пришедшего положительного решения
19
«Артиллеристы, Сталин дал приказ/уже решила партия за нас/ из сотни тысяч батарей/не жалко слез их матерей/ по умникам – полковникам – огонь, огонь!