Путь Самирана

…

Но закрывание и открывание глаз не помогало. Я видел все те же бревенчатые стены хлева. Под ногами бродили всё те же свиньи. Выглядели они непривычно: не розовые, а чёрные, подтянутые, словно накачанные атлеты, больше похожие на диких кабанов. Они безжалостно толкали меня клыкастыми мордами, сбивали с ног своими тушами и постоянно лезли ко мне, ожидая еды.

Нашим заданием было расчистить от грязи пол в свинарнике «МУДРОСТЬ» и застелить его свежей соломой.

Реально свинарник так так назывался — «МУДРОСТЬ». Для нумерации зданий дивианцы использовали иероглифы смыслов вместо иероглифов цифр.

Ранее я видел склады под названием «РАДОСТЬ БУДУЩЕГО ОЗАРЕНИЯ», амбар «ЗОЛОТОЙ ЛУЧ В ХОЛОДНОЙ ВОДЕ» и скотобойню «АЛАЯ ЗАРЯ НАД СЕРДЦЕМ ДИВИИ».

Свинарник «МУДРОСТЬ» большой, как футбольное поле. Деревянные стены высотой метров в десять, а под крышей прорезаны узкие окна, из-за чего в гигантском хлеву сумрачно. Для свиней не предусмотрено отдельных домиков, поэтому они толпились в хлеву, как обезумевшие фанаты, выбежавшие на поле, чтобы побить футболистов.

Я совершенно не представлял, как мы вычистим такое пространство? Только мы застилали соломой одну часть деревянного пола, как свиньи бежали туда и за минуту превращали свежий настил в несвежий.

— Эх, дружище, — сказал Хаки, — нам бы сейчас кристалл «Внушения Неразумным», мы заставили бы свиней стоять на месте, а сами быстро настелили бы солому.

«Эх, дружище, мне бы знать, о чём ты вообще, — подумал я.

Но намёк понял:

— Ты хочешь, чтобы я где-то достал этот кристалл?

— У тебя есть золото? — быстро спросил он.

— Ну, не знаю. Может, дома лежит. Только мне сказали на суде, что я должен отдать потерпевшим двадцать тысяч золотых граней.

— О Создатели! — воскликнул вдруг Хаки. — У меня отец за жизнь столько не заработал!

— Сколько золота будет стоит этот кристалл?

— У меня есть друг, — издалека начал Хаки. — А у друга есть знакомый, который знает, где можно купить кристалл яркого озарения «Внушения Неразумным» по самой низкой цене.

— За сколько?

— Намного ниже, чем на рынке.

— А если с точностью до грани?

— За тридцать.

Чтобы не выдать непонимание, много это или мало, я закивал:

— А, ну да, ну да.

Расценив мою осторожность, как торг, Хаки пообещал:

— Я могу договориться за пятнадцать.

— С собой денег нет.

— А дома? — быстро спросил Хаки. — Купим кристалл и вмиг расчистим всё это свинство.

Да уж, я ведь даже не знал, где вообще дом Самирана!

— Я подумаю. Родители и так должны уйму граней.

Пока мы разговаривали, свиньи обступили нас со всех сторон.

— Назад, назад! — заорал на них Хаки.

Отгоняя атлетичных кабанов деревянной лопатой, он ударил самого крупного и наглого свина по хребту. Тут же получил ответку — с разбегу кабан ткнулся мордой ему в ноги и опрокинув в грязь. Потом, довольно похрюкивая, отбежал.

Я подал Хаки руку, помог подняться.

— Играете со свинками, мальчики? — произнёс вдалеке певучий голос. — Они у нас весёленькие и умненькие.

В ворота свинарника вошла девушка, облачённая в длинный плащ из материала похожего на брезент. Хлюпая по грязи, она перелезла заборчик и направилась к нам.

Перед началом работы мне и Хаки выдали такие же плащи, а на ноги дали что-то вроде кирзовых сапог на мягкой подошве. Они были мне велики, поэтому иногда застревали в грязи, и я голой ногой ступал в нечистоты.

При виде девушки, Хаки принял позу покрасивее, отперевшись на лопату. И… сделал вид, что не заметил гостью. Ох, уж эти подростки. Я наоборот, приветливо помахал девушке.

Её звали Виви Карехи, дочь Вакаранги Карехи, владельца свинарников.

Животновод Карехи — один из богатейших людей в этой части «летающей тверди». Семья Карехи снабжала свининой и говядиной половину Дивии. Коровники, кстати, располагались в другой части летающей тверди. Вакаранга Карехи стал мясным монополистом сразу после того, как весь род его конкурентов внезапно погиб. Когда они собрались на семейный праздник в дом ударила мощная молния, спалившая его дотла. Другие конкуренты после этого случая внезапно вышли из торговли мясом и продали семье Карехи все свои коровники, свинарники и места на рынке.

Об этом мне успел рассказать Хаки, когда стражник высадил нас из экипажа.

— Поговаривают, что соперников Вакаранги убило яркое озарение «Удар Молнии», — сообщил Хаки. — Но небесные стражники так и не нашли того, кто его применил.

Виви вовсе не выглядела дочерью бандита. Пухлолицая, румяная с постоянной улыбкой от уха до уха. Виви — лет двадцать. Фигуры под плащом не видно, но можно догадаться, что там плотная «кровь с молоком».

Кстати, Хаки, судя по его угреватому лицу, лет шестнадцать-семнадцать. Физически он намного развитее меня, мускулистые руки, широкие плечи. Разве что волосы похуже — слипшиеся пряди выглядели так, будто ему на голову накидали чёрных тряпок.

— Расступись, — прикрикнула Виви на животных, и они послушно отбежали, образовав пустоту вокруг девушки.

Она быстро дохлюпала до нас. Сняв со спины квадратный короб, поставила его в грязь и открыла крышку.

— Принесла вам подкрепиться.

Запах чего-то жареного пробился даже сквозь вонь свинарника.

Вот за что я люблю такой тип девушек — они знают, что нужно мужчинам.

С момента моего появления в этом мире я не только не ел, но и не пил. В горле пересохло ещё во время суда, но на просьбу напиться, стражник не ответил.

В хлеве стояли лохани с водой, но я ещё не дошёл до той степени отчаяния, когда стал бы пить со свиньями. Поэтому появление милой девушки, которая принесла «подкрепиться» стало двойной радостью.

В коробе Виви лежали квадратные лепёшки, завёрнутые в горячие листья какого-то растения, а между лепёшками дымились тонкие ломтики жареного мяса: свинина, наверняка. Сбоку воткнут металлический кувшин с деревянной крышкой.

Виви вытянула его, открыла и сказала:

— Сначала вымойте руки.

— У меня чистые, — важно ответил Хаки, обтирая грязную ладонь о брезентовый плащ.

Но Виви настояла:

— Ты разве не знаешь, что в воздухе живут маленькие зверьки? Некоторые из них попадают в наше тело, кусают его изнутри и сотворяют болезни.

— Бактерии и вирусы, — кивнул я. — У нас однажды чуть весь мир от пандемии не умер.

Виви замерла, поливая мне руки:

— Что за бака-тери и пан… деми?

— И что за мир? — осведомился Хаки.

— Ну, — смутился я. — Тот мир, который внизу. Не летает который. А пандемия — это когда много-много людей, целые города, заражаются и заболевают.

— Да, — кивнула Виви. — Низкие царства постоянно страдают от ядовитых укусов невидимых зверьков. А всего-то нужно мыться почаще. Но вместо этого низкие приносят жертвы богам, которых нет, и просят спасти их от чумы.

— Дикари, — шмыгнул Хаки, подставляя ладони под воду. — Но я бы хотел прогуляться по их землям.

— Зачем? — удивилась Виви. — Низкие живут хуже этих свиней. Или ты хочешь стать падшим?

— Девушка, — наставительно сказал Хаки. — Любой падший живёт как бог и царь среди низких. Лучше я буду царём внизу, чем уборщиком за свиньями наверху.

Мне было интересно слушать их разговор, но я не вытерпел:

— Умоляю, госпожа Виви, дай мне воды.

Чуть ли не вырвав кувшин из рук девушки, я надолго припал к горлышку. Утолив жажду, вернул:

— Прости, очень пить хотел.

Виви весело тряхнула головой:

— Все наказанные, которых приводят к нам на работу, хотят есть и пить. Но вы первые, кто моего возраста. Обычно всякие взрослые забулдыги с Ветроломов попадаются или блудливые женщины.

Хаки глупо ухмыльнулся:

— Гы, блудливые!

— Кушайте же, — сказала Виви.

Второй раз нас не надо было упрашивать. Присев на корточки, запустили руки в короб с едой.

Схватив тёплую лепёшку, я замер и проследил за действиями товарища, чтобы повторить.

Еда — это один из вещественных носителей духовных и ценностных смыслов. Принятие пищи — важный, ритуальный процесс в любой культуре. Мало ли как я оскорблю присутствующих своим неправильным поведением?