Бесстыжая для нахала

Разлепляю веки и понимаю, что сон куда-то исчез, а вот лицо продолжало становиться все мокрее. Стоило чуть выше задрать голову и причина моего "увлажнения" сразу же находится.

— Баранкин, твою налево! — отталкиваю пса от подушки. Именно этот пушистый тюфяк нагло пускал на меня свои слюни и выжидал, когда я наконец проснусь. — Фу!

Не успеваю спустить ноги на пол, как квартиру заполняет истошный вой дверного звонка. Недобрым взглядом кошусь на будильник. В такую рань здесь могла оказаться только еще одна очередная воздыхательница Дамира. Все остальные и более порядочные люди спят. Потому что на дворе суббота и половина шестого утра. Ну это же ни в какие ворота уже не лезет!

— Дамир! — Гаркаю так, что пес, прижав уши, шустро ныряет под кровать. — Дамир!

— Че ты так орешь? — Парень выходит из комнаты и появляется в прихожей, где мы с ним и состыковываемся. — У тебя совесть есть?

— У меня она как раз таки есть, а вот у твоих подружек это еще надо выяснить. Нет, я серьезно, угомони их или…

— Или что? — щурит он глаза и подтягивает пижамные штаны выше, чем сбивает весь мой воинственный настрой. Еп вашу мать, надо ввести правила нахождения в этом доме… щеголяет он тут в таком… таком виде видели те!

— Или переселю тебя в твою квартиру! — Наконец-то нахожусь с ответом, а звонок тем временем не умолкает. — И ключи заберу!

— А я дубликат уже сделал.

— А я замки поменяю.

— А я дверь вышибу. — Парень гневно фыркает и идет к той самой пресловутой двери. Щелкает замком и застывает на пороге.

Мне лично нифига не видно из-за его широченной спины. Только слышится его сопение.

— А вы к кому?

— Во-первых, юноша, утро доброе, — слышится подозрительно знакомый голос. — Во-вторых, это я должна у вас уточнить о том, что вы делаете в квартире моей внучки?

Пи***ц. Просто грандиозное даже пи****ще.

— Ба? — неуверенно зову я.

— Ну не восставший же из мавзолея Ленин. — Слышится в ответ. — А вы, дорогой, не стойте на пороге и занесите мои чемоданы в помещение. Судя по вашим мускулистым рукам, вам это будет сделать гораздо легче, чем старушке, что перед вами.

— Ты же должна быть на островах, — брякаю первое, что приходит на ум. Нет, бабулю я свою любила и считала ее крутейшей бабушкой на свете. Но когда ей было нечем заняться между своими путешествиями, ее становилось очень много. В ней бушевало столько энергии, что некоторые двадцатилетки молча курили в сторонке. Обычно "везло" маме потому, что именно к ним бабушка и сворачивала по пути из аэропорта. В последний из ее приездов, она воспользовалась отсутствием родителей и за несколько часов переклеила им обои в зале. Сказать, что у них разные вкусы… ничего не сказать. Мама у меня была сторонницей всего бежевого и нежного, в то время как у бабули на тот период была зацикленность на кубофутуризме. Если вкратце, то это когда не понимаешь, это на картине изображено веко или то дырка между полужопиями. Папа лаконично обозвал это безобразие "вырви глаз" и поспешил скрыться в своем кабинете. Мама еще с недельку ходила под антидепрессантами пока бабуля не отбыла на очередной курорт, а белые обойки в нежный цветочек не вернулись на свои прежние места.

И то, что бабушка стояла у меня посреди прихожей, навевало на весьма страшные мысли.

— Как уехала, так и приехала, — машет она рукой. — Чаем хоть напоишь или в тебе проснулись гены твоей мамы?

— О, конечно, — отмираю и перемещаюсь на кухню к плите.

— А вы, молодой человек чего стоите?

— Да я… как бы… — впервые на моей памяти стушевался Дамир. — Я наверно, пойду к себе.

— Стоять, — властно скомандовала женщина, — чаю попьем и тогда свалишь.

Всегда поражалась тому, как она мгновенно меняла форму разговора. Кстати, папа пошел в нее. Но не характером, а маниакальной любовью к науке и докторским степеням. За плечами у бабушки был не один десяток лет отданных на изучение, защиту и последующее преподавание русского языка и литературы. Поэтому иногда она говорила как барышня восемнадцатого столетия, а иногда как гопник из подворотни. В зависимости от ее настроения.

— Ах, я ж с презентами, — бабуля щелкнула пальцами, — а ну, крепыш, сгоцай обратно и притарабань красный саквояж.

Дамир ошалело посмотрел сначала на меня, потом на нее. Даже с этого расстояния был виден шок в его глазах. Представляю, что за мысли крутятся в его голове. Маман он уже знает, а теперь вот и бабушку узрел. Картинка на лицо так сказать. На его бы месте я бы под шумок покинула квартиру и для надежности заперла бы дверь с обратной стороны. А, нет, вон вернулся. Ну, значит, сам виноват.

Бабушка копошится в чемодане и затем с гордым лицом вытаскивает статуэтку. И почему-то протягивает ее Дамиру.

— Это вам.

— Мне? — кажется, его левый глаз дернулся.

Мне вдруг стало смешно. Такой брутальный парень, который всегда знал, что ответить вдруг превратился в молчаливого и безропотного мальчишку. Я с ним справиться не могла, а бабуле для этого понадобилось всего пять минут. И смешно мне было ровно до того момента, как я увидела сам презент.

— Ба, это что?

— Это? — Спрашивает она таким тоном, будто я школьница, которая плохо подготовилась к уроку. — Бог любви и секса. Была в Египте и не могла пройти мимо. Правда, прелесть?

Прелесть? Если вы извращенец и претесь по статуэткам, где оттопыренный фаллос длиннее самого человечка, то да. Лично мы с Дамиром пребывали в состоянии прострации. Даже уродская вазочка, которую мне притащила мать, теперь казалась не такой уж и страшной.

— А зачем мне это? — парень крутит в руках божка. — Спину чесать или ключи вешать?

— Отбивные отбивать, — бабуля мило улыбается. — Не будьте как дети. Все здесь взрослые люди и прекрасно понимаем значение слова "секс". Так вот, этот божок приносит благополучие в семью, стабильность в постели и много-много детишек. Короче, чтоб вы под одеялом делом были заняты, а не кроссворды разгадывали. Майя, ты что покраснела?

И она, и Дамир устремляют взгляд на меня и я чувствую, что уже не просто красная, а багровая от смущения. И есть же из-за чего. Моя престарелая бабушка как ни в чем не бывало сидит у меня на кухне и ведет разговор о сексе. Краснеть? Пф, вот вы выдумали… Да я готова была провалиться сквозь землю.

— Благодарю, — парень натянуто улыбается. — Правда, мне нечего подарить вам взамен.

— Ну так вот плодотворно поработай и потом подаришь. — Бабушка допивает чай. — Внуков.

И она преспокойненько хлопает в ладоши и встает.

— Приютишь старую перечницу на недельку? Не боись, подслушивать не стану. И по ночам я очень крепко сплю.

— Ба, хватит! — Чуть ли не взвизгиваю. — Конечно, оставайся. Только прошу, больше без нравоучений.

— Гавно вопрос, — бабуля задорно подмигивает, — дай пятюню. — Комната для гостей где? Пора кинуть свои старые кости на мягкую постельку.

Дамир вызвался показать комнату и заодно забрать свои вещи. Затем вернулся ко мне и хихикнул. Даже почти что заржал.

— Ни слова. — Шиплю в его сторону.

— А бабуля у тебя знатная.

— Поживешь с ней недельку, будешь другого мнения.

— Ээ, нет, подруга, — он качает головой. — Я, пожалуй, к себе пойду. Чего я тут мешать буду?

Успеваю вовремя схватить его за край футболки и притягиваю к себе.

— Ты не понял, да? Ты тоже попал, крепыш. — Шепчу так, чтоб гостья не услышала. — Она посчитала, что ты мой парень. Какая бы она крутая ни была, но объяснятся ей в том, что я живу с соседом, у меня нет ни малейшего желания. Так что будь другом и помоги мне, подыграй.

Зеленые глаза напротив почти не мигают.

— А что я получу взамен? Ты, кстати, мне уже должна одну услугу. — Парень облизывает губы и выглядит это… отвлекающим маневром.

— Черт бы тебя побрал, Дамир, — вздыхаю, — хорошо, я согласна на съемку.

Дамир прерывисто вздыхает и улыбается улыбкой, которой позавидовал бы даже Чеширский кот.