И 7

Еще интересней…

Врубив обновление, я дождался, когда оно загрузится и установится, после чего планшет перешел во внешне ничем не отличимый от прежнего режим работы. Но вроде как планшет работать стал чуть быстрее, плюс появился загадочный и пока неактивный ярлык программы «Нейрохран», а в выпадающем меню добавилась серая и едва заметная строчка «******». Какие мы шифраторы…

Ладно… ладно…

Раздевшись до трусов, вытряхнул и осмотрел одежду, придирчиво проверив каждый шов. Сложив ее на рюкзак, занялся снаряжением и проверил его столь же тщательно. Проводя в паре мест небольшой ремонт и добавляя несколько дополнительных бронепластин, я продолжал слушать эфир и ближе к полудню убедился, что все кроме Садов Мутатерра поклали хер на наши предупреждения. В эфире слышались тщательно замаскированные под добродушное подтрунивание насмешки и оскорбления. Мы не отвечали. Вернее, Рэк сначала ответил им. И ответил так, что насмешники чуть не обосрались, но на нашей волне я велел орку заткнуться. Пусть смеются… а мы послушаем…

Закинувшись энергетиком, я сдвинул пару столов, отбросил несколько скамеек и получил достаточно пространства для тренировки. Начал с приседаний…

Когда ноги отказали повиноваться, я сделал короткую передышку и по рации велел доставить ко мне тех самых Степу и Клементину. И пусть прихватят с собой термос кофе, обед на четверых и кружки. В то же время пришло оповещение, что пустая техника без малейших проблем дошла до Форта и они уже загружаются, но потребуется чуток времени на подзарядку — не на все машины есть уже заряженные сменные батареи. Следом пришел запрос брать ли с собой всех рвущихся в наши ряды — причем некоторые пришли из лагерей, а некоторые вылезли из каки-то мутатеррных нор, и они совсем дикие, внешне походя на прокаженные бородатые грибы.

Я ответил коротко — брать всех. Даже тех, кто представляет собой студенистую жопу-ампутанта. Но грузить их на броню, приоритет отдавая драгоценному грузу. Услышав подтверждение приказа, я упал и начал отжиматься. Так меня и застали явившиеся новые любимчики Хорхе. Взглядом велев им располагаться на любой из сдвинутых мной к стене длинных скамей, я закончил подход и, с трудом поднявшись, дал время горящим мышцам груди и рук чуток восстановиться, потратив минуту на рассматривание явившихся гоблинов.

Оба условно молодые. Мутатерр старит быстро. Но им на вид не больше тридцатника с небольшим. Оба недомута.

Она невысокая, темноволосая и миловидная — из тех, кому надо лишь пару грамм обычной косметики, чтобы стать красивой. Ее левая нога неимоверно раздута в области от ступни до колена, а в остальном она обычный гоблин. Чистые серые шорты до колен, тесноватая футболка облегает груди, а не сходящаяся маловатая куртка не сходится на груди, отчего она с трудом скрывает стеснение.

Он чуть выше, с обширной лысиной, бородатый, в черной просторной майке и рваных штанах, немилосердно щурящийся и старающийся сидеть прямо, но из-за огромной опухоли-горба вынужденный упираться руками в расставленные колени. И первым делом он попросил меня не считать его позу угрожающей и не пугаться — она вынужденная из-за его больной спины. Меня это так рассмешило, что я едва не забыл про второй раунд отжиманий. Кивнув на термос и подносы с мисками, велел им приступать к еде и в то же время начинать рассказ про странные сюрпризные проекты Хорхе.

И стоило первым ложкам с горячей похлебкой попасть им в желудки, а мозгам задуматься о родной им теме, как весь их страх исчез и они разом заговорили, причем не перекрикивая друг друга, а умело дополняя, что сразу показывало, насколько хорошо они знали друг друга. То и дело один из них вскакивал и начинал расхаживать по заброшенному высотному кафетерию и бешено жестикулируя. Им понадобилось меньше десяти минут, чтобы пояснить самое главное по обоим интересующим меня пунктам. И начали они с «Нейрохрана».

Для начала Степа сообщил, что слово «нейро» тут добавлено большей частью для красивости и внушительности. Но в целом они просто обнаружили старую скрытую программу, что при наличии коннектора-липучки позволит добраться до нейрочипа в любой башке. Не до его содержимого, само собой, а только до входного меню — через которое еще надо пробиться. Но в целом сама почти восстановленная ими программа была разработана для полиции и служб безопасности, поэтому большую часть гражданских мозговых чипов она вскроет на раз. И если дело выгорит хотя бы ряде случаев — мы сможем получить доступ к содержимому нейро-чипа. А там может храниться многое… ведь многие использовали размещенный прямо в башке чип как пусть небольшое по объему, но все же хранилище для особо важных данных — будь то фотография семьи, банковские счета или еще что… В свое время это было сделать крайне легко — существовала прорва лицензионного и паленого софта по взаимодействию с нейрочипами. И степень взаимодействия была разная… от закачки или просмотра данных до перепрошивки и прочих абсолютно незаконных действий… Но даже если банк данных пуст, то там должна находиться хоть какая-то системная информация. Личный идентификационный номер, статус… возможно номер статьи… ведь вполне разумно дублировать подобные данные — те же тюремщики раньше ведь пользовались ручными сканерами для считывания инфы… Пока ничего не работает, но они в процессе — нужно лишь время, оборудование и безопасность. И они все сделают. Все получится. Должно получиться…

Вторая же задумка куда интересней на их взгляд и программка под нее практически полностью написана ими с нуля… Дело в том, что…

Прервав их, я велел начать с самого начала их истории. Они переглянулись и, окончательно забыв про остывшую похлебку, заговорили еще быстрее и слаженнее…

Они рождены таинственным Монолитом — как и все из здешнего сектора Мутатерра. Рождены в один и тот же день, что послужило первым поводом для их сближения. Новички всегда стараются держаться вместе. Всего их было пятеро в тот день, но другие трое были выше, сильнее, злее. Ими быстро заинтересовались в то время неизвестные им внешние силы — лагеря Мутатерра и Форт Славы всегда искали свежее мясо, причем желательно непопорченное ядомутом. И на то, чтобы оставить люда людом, не дав зашитым в их тела капсулам лопнуть и обратить их в мутов, бросалось немало сил. Главное получать отсрочку за отсрочкой… а затем получить свободу и… попасть в долговую каббалу к тем, кто помогал тебе до этого. Долги ведь надо отдавать…

С теми троими так и сложилось. Это было с год назад. На текущий момент двое из тройки погибли, а еще один превратился в калеку, что вечно сидит во дворе Мутатерра и жалобно выпрашивает воду, болеутол и сигареты.

А вот им двоим — Степе и Клементине — повезло куда сильнее. Когда они поняли, что никто им помогать не собирается, они начали действовать сами. И первым делом решительно избавились от первоначального уважения к Монолиту. Появлению тупорылого трепетного уважения способствовали и другие обитатели той зоны, постоянно вознося хвалы какому-то Владыке и Святому Монолиту… Это послужило новым этапом их сближения — они поняли, что мыслят одинаково. Они мыслят как технари и предпочитают доверять собственному видению.

Нет никакого бога! Нет никакого Владыки!

Монолит — всего лишь огромный странный куб, что выдает странные и порой бессмысленные задания, даря за их выполнение предметы и отсрочки. Задания повторяются так часто и порой так предсказуемо, что на второй день стала ясно видна четкая последовательность. Запрограммированность. То есть тут не было ничего кроме зацикленного алгоритма… Ни намека на разумное эмоциональное управление или хотя бы на грамотное руководство пусть и примитивного искусственного интеллекта. Ими правила простенькая программка…

И это сразу насторожило. Как так? Они ничего не помнили о своем прошлом, но понимали, что все это очень и очень неправильно. Какая-то гребанная извращенность.

Следующее, о чем они подумали — гаджеты. Они подметили у друг друга схожие микродвижения. Они оба то и дело поглаживали подушечки пальцев, трогали запястья, массировали затылки, прикасались к векам, будто надеясь ощутить за тонкой кожей нечто чужеродное… Всеми своими инстинктами они ощущали огромную потерю. И вскоре они поняли, что тоскуют по электронным устройствам. Дико тоскуют. Их тела сотрясала безумной силы жажда цифры… вот их божество, вот их главная зависимость — цифра…