Договор с Судьбой

- Он должен вернуться, - Леопардик тихо подошла к нему сзади.

- Ты знала об этом и ни слова мне не сказала?!

- Он просил не говорить никому, даже тебе и Пантере.

- Но почему?!

- Боялся, что вы не сможете скрыть своей радости, не сможете держаться с ним как с Эарианом. А время еще не пришло. Если бы ты сейчас не влез так некстати, он бы все рассказал после возвращения.

- Рин, я совсем ничего уже не понимаю, как же так? Получается, что тогда, с Пантерой его кто-то здорово подставил. А мы изгнали его из Круга и теперь...

- Все не совсем так... - и Леопардик рассказала ему все, что до того поведал ей Гюрза, умолчав только о том, что было сказано в беседке. Она рассудила, что эту тайну Т'химо должен сам рассказывать тогда, когда посчитает нужным и тому, кому захочет.

- Как же все запутано, - сказал Волк, когда Рин закончила говорить. - Вот только теперь, если Пантерка его убьет, то будет абсолютно права. Представляю, какой это для нее сюрпризец будет. Мне интересно только, она что, влюбилась в Эариана, или же просто почувствовала, что он - Гюрза? В первом случае, я ей не завидую, да и во втором... тоже не здорово получается. Ох, что же он наколбасил-то...

- Да запутался он. Просто запутался. Представь себя на его месте. Вот уж случай, когда живой может только позавидовать мертвым. Ему придется заново теперь привыкать, что он больше не один, что у него есть все мы. Это не легко. Кстати, - хитро улыбнулась она, - так что ты там говорил насчет того, что я - твоя девушка? Когда это знаменательное событие, если его там можно назвать, произошло, и почему я этого не заметила?

Волк покраснел, но отступать было уже некуда.

- Я... Ты мне очень нравишься, Рингевен. Я сказал Эариану... в смысле, Гюрзе, что ты - моя девушка, потому что... - он запнулся. - Я же тебе тоже нравлюсь?

- Ну ты даешь, Волчище, - звонко рассмеялась Леопардик. - Когда Т'химо вернется, я отправлю тебя к нему на обучение. Нравлюсь я ему, видите ли, и он мне нравится! Вы только подумайте! Между прочим, мне Гюрза тоже нравится, и Медведь, и Пантерка, и вообще все наши ребята и девчонки.

Волк окончательно залился краской. Он прекрасно понимал, чего от него добивается Леопардик, и даже знал, каков будет ее ответ, но все равно переступить через себя было сложно. Слишком уж он привык к тому, что его ничего не связывает, что он абсолютно свободен. Настолько, насколько может быть свободен тот, кто принадлежит Кругу. А теперь нужно было произнести вслух то, что и так было очевидно и ему, и Леопардику, но, только не будучи высказанным, это ни к чему не обязывало, а, прозвучав однажды, это может изменить очень многое. Он молчал и молчал. Сначала Рингевен улыбалась, но потом, когда молчание чересчур затянулось, улыбка начала пропадать с ее лица. Волк понял, что если он сейчас же не сделает хоть что-то, то Леопардик уйдет и вряд ли простит ему его трусость. Эйрен вспомнил, как отчаянно и упорно ухаживал Гюрза за своей Пантерой. Т'химо не боялся говорить о своих чувствах. Он говорил Ясь, что любит ее, даже зная, что она опять нахмурится и прогонит его прочь. А здесь же совсем другое дело. Нужно только сказать...

- Сейчас, подожди минутку, ладно? - он опрометью бросился из беседки. Верный прыжками последовал за ним.

Рингевен грустно посмотрела ему вслед. Ей было обидно и досадно. Они с Волком уже столько времени вместе, а он ни разу... ни разу не сказал, что любит. Да ладно, любит, он даже ни разу не сказал, что она ему нужна, словно полагал, что это и так очевидно и само собой разумеется. Но ведь порой хочется услышать это вслух. Прошла минута, другая... Эйрен не возвращался. Десять минут... Пятнадцать... Леопардик вздохнула и уже собралась уходить, как услышала, что в сторону беседки кто-то быстро бежит. Из-за деревьев показался Волк. Весь мокрый, вода течет даже с волос, но в руках у него была огромная охапка белых лилий. Сзади еще более мокрый Верный. Ошеломленно застыла Рингевен, увидев его в таком виде. Эйрен подошел к ней, и положил весь этот огромный букет к ее ногам.

- Не сердись на меня, ладно, Рин? Ты мне очень-очень дорога, ты самая лучшая девушка на всем белом свете и я люблю тебя, правда, - вид у Эйрена был совершенно трогательный, жалкий и виноватый одновременно, он очень походил в этот момент на своего мокрого аватара, стоящего рядом с ним.

- В таком виде на тебя просто невозможно сердиться, - нежно улыбнулась Рингевен, взъерошив рукой мокрые растрепанные волосы Волка. Пойдем, тебе переодеться нужно, да и подарок твой пристроить надо - лилии быстро вянут. Чувствую, сейчас на озере не осталось ни одного живого цветочка, только листья по воде плавают. Ты браконьер, Эйрен. Ужасно - я люблю браконьера! - добавила она весело.

- Да... я такой, - довольно улыбнулся Волк, его обычная уверенность в себе быстро возвращалась. - Подумай, нужен ли тебе преступник, которого сегодня-завтра могут посадить под домашний арест за браконьерство. Кстати, если ты не поняла, я переселюсь в твою комнату, так что после того, как меня поймают, она будет считаться моим домом. Я тебе даже спать нормально не дам!

- Заманчивая перспектива. Всегда считала сон излишеством, - Рин звонко рассмеялась, Волк стремительно поднял ее на руки и закружил. Солнечные блики испуганно заметались по рыжим волосам.

- Знаешь, что я сейчас сделаю? - спросил Волк, ненадолго остановившись.

- И что же?

- Я коварно тебя похищу и утащу в свое логово, - он легко подбросил Леопардика в воздух, поймал и перекинул через плечо. - Вот так бывалые преступники тащат награбленное. А чтобы тебе было не так обидно висеть на моем мужественном плече - цветочки понюхай, - он, не отпуская Рин, присел на корточки, собрал рассыпанные цветы, вручил их "жертве похищения", встал и быстро направился по тропинке к дому.

Рядом со входом их встретил Медведь.

- Это что еще за процессия? Спросил он? И почему в таком мокром виде?

- Рейм, не мешай, не видишь - я тут красавицу-девицу похитил, домой несу.

- А мокрый почему?

- Он пытался утопиться в озере, рассчитывая, что груз преступлений, лежащий на его совести, утянет его на дно, но просчитался - все самое гениальное не тонет, поэтому решил вместо утопления набрать цветочков - вдруг поесть захочется. А меня по дороге прихватил, решил, что я смогу украсить его интерьер, - нахально заявила Рин, устраиваясь поудобней на плече.

- Понятно все с вами, - рассмеялся Медведь. - Ступайте с миром, дети!

- Сам ты... такое слово, - фыркнул Волк, подмигнул ему и потащил свою добычу дальше.

***

- Ты заставляешь себя ждать...

- Виноват, Великий. Были небольшие проблемы.

- Что с лицом? - Магистр заметил кровоподтек от удара Волка.

- Не всем по нраву то, как я выполняю Ваше задание... в отношении Пантеры, Великий...

- Понятно. Ты готов?

- Да, - твердая, почти каменная рука впивается в плечо. Кабинет исчезает, а глаза видят одну только темноту, черную, словно вечность. Мгновенье и вокруг двух появившихся из пустоты фигур ослепительно вспыхивает лед.

Гюрза огляделся - они оказались в обледеневшем гроте. Солнечный свет, врываясь в пещеру, миллионами бликов скользил по сосулькам, натекам и ледяным глыбам. Безумно красиво. Безумно холодно. Т'химо поежился. Его предупредили, что будет холодно, но не настолько же! Оставалось надеяться, что встреча состоится вскоре и не продлится слишком долго. Он быстро обошел пещеру по периметру - никаких лазов и дополнительных коридоров не обнаружил. Вышел наружу. Пещера находилась в горе, причем еще и в горной породе, а в теле ледника. Короткая площадка, на которой сейчас стоял Эариан, заканчивалась крутым обрывом. А вершина горы была намного выше.

- Великий, можете ли Вы сказать мне, какого рода встреча нас ожидает? Эта пещера - не самое безопасное место. Ее свод не настолько прочен и его легко можно обрушить на наши головы.

- Тем не менее, ждать мы будем здесь. А встречаемся мы... с Магистром Нерсаном.