Сыщик поневоле

Текущие расходы нашлись сразу же – машина жрала бензин не хуже пылесоса. Конечно, у бензинового атмосферника куча плюсов, один из которых – нормальная работа в мороз, когда соляр густеет и с трудом ползет от бака до двигателя.

В их климате этого уже достаточно, чтобы сделать выбор при покупке, но одного у дизелей не отнять: кушают они, как ни крути, почти вдвое меньше. Как представишь это – так и начнет тебя душить жаба. Впрочем, Виталий не жаловался. Вслух – уж точно.

Короткая, в три машины, очередь, обменять у кассирши деньги на чек, вставить заправочный пистолет в горловину… На все про все от силы десять минут. Давным-давно привычные действия, проходящие как-то даже мимо сознания. И сильное, вплоть до дерганья рулем, удивление, когда, только отъехав от заправки, Валерий услышал за спиной:

– Не дергаться! Ехать прямо!

То, что голос был женский, да вдобавок дерганый, с нотками испуга, эффект неожиданности не сгладило. Как бы не наоборот. Подпрыгнуть сидя, без помощи ног, усилиями одной задницы… Специально не получится, а тут аж головой по потолку слегка звезданулся. Однако же управления не потерял, а дорога была почти пустая, так что, хотя машина и вильнула, ничего страшного не произошло.

Короткий взгляд в зеркало.

– Катя, ты? Живая?

– Живая, живая, – в голосе проскочили едва заметные ворчливые нотки. Что же, главное, не истерит. – Поехали.

– Куда?

– К вам. Если не боитесь, конечно.

– Не боюсь. Мать где?

– Не знаю. Пожалуйста, не надо сейчас. Я потом все объясню. И извините, мне не к кому больше идти.

Через полчаса, когда они сидели в гостиной холостяцкой квартиры и пили кофе, девушка рассказала, что все же произошло вчера ночью. Почти сразу после того, как она позвонила Виталию, к ним в квартиру вломились какие-то люди в масках. Кто? Хрен их знает. Такие украшения для лица и камуфляж таскает и всевозможный мелкоэлитный спецназ, которого ныне будто грязи, и бандиты, опять же, мелкие. Их вроде бы вычистили давно, однако мало ли… Да и вообще, напялить чулок на голову могут все кому не лень. Причем дверь, что характерно, открыли своим ключом (или отмычкой, сделал в голове зарубку Виталий), не потревожив хозяев раньше срока. Ну а дальше – классика жанра. Правда, жанра отечественного, без английской утонченности или американской изобретательности. В смысле никакого тебе хлороформа, а просто кулаком в лицо. Хорошо еще, матери не было – попала в больницу. После смерти мужа сердце начало болеть. В кои-то веки серьезная болячка стала удачей, но зато дочери пришлось отдуваться за двоих.

Катерину долго расспрашивали о каких-то бумагах, но ответить она не могла – просто не знала, о чем речь, и даже несколько пинков по ребрам ситуацию не изменили. Тогда нападавшие обшарили всю квартиру, перевернув ее буквально с ног на голову, после чего некоторое время спорили, что делать с женщиной. Кто-то предлагал просто уйти, кто-то – грохнуть ее за ненадобностью, но, как это часто бывает, сошлись на компромиссном варианте: уволокли ее с собой, запихнули в машину и увезли. Больше Катерина ничего не знала.

Позже ей, словно в голливудском кино, удалось сбежать. Как? Да просто, в общем-то. Те, кто их вывозил, запихнули девушку в багажник самой обычной «копейки». Таких машин по дорогам страны все еще бегает немало, стоят они меньше, чем можно выручить, продав их на металлолом, так что выбросить-спалить не жаль, и внимания не привлекают. Но есть у них одно слабое место, о котором, правда, знают немногие. Катерина, все детство хвостиком бегавшая за отцом и возившаяся с ним в гараже как раз вокруг подобного агрегата, знала.

Замок багажника у «копеек» имел не то чтобы дефект, а так, одну милую особенность. Если правильно толкнуть крышку, она открывалась самостоятельно, без ключа. Разумеется, делать это проще было снаружи, чем изнутри, в темноте, тесноте и парах бензина, но Катя справилась. Наверное, со страху. Крышка открылась, скорость была небольшой, и она сиганула на дорогу, а с нее бросилась в лес, благо начинался он от дороги в жалком десятке метров. Искать же человека в лесу, в темноте и без собак – занятие неблагодарное.

Утром, сильно замерзшая (тонкого свитера в конце сентября оказалось явно недостаточно), она кое-как вышла к дороге аккурат возле бензоколонки. Думала отсидеться возле гаражей, которые стояли буквально в нескольких метрах, и какое-то время даже честно этим занималась, но тут подрулил Виталий на своем пепелаце, и девушка, не долго думая, рискнула, благо стояла машина удобно. Наверняка попала в поле зрения камер, но, судя по тому, что тревогу никто не поднял, работники заправки на экраны не слишком смотрели.

Да уж, возможно, и так. Тем более что под глазом имелся подтверждающий ее слова шикарный бланш, да и на теле синяки – тоже. Во всяком случае, девушка не стала корчить из себя недотрогу и задрала свитер, показав следы, подозрительно смахивающие на те, что оставляют ботинки. Правда, насколько смог понять Виталий, били Катерину сильно, но неумело. Впрочем, это были только его домыслы, все же профи в этом деле он никогда не был.

Кстати, свитер был его собственный – длинный, точнее, растянутый, даже высокой Катерине доходящий почти до колен, толстый и теплый. Ее собственная одежда грудой валялась на полу в прихожей, мокрая и воняющая. И вопрос, что теперь делать с гостьей, стоял во весь рост. Но прежде следовало уточнить еще один момент.

– Вот ты скажи мне… – Виталий сделал паузу. – Почему ты мне звонила? Что случилось?

– Мне тоже звонили… Много раз. Звонили и требовали отдать бумаги.

– Какие?

– Не знаю… Да не знаю я! Что вы на меня так смотрите?

– Ну-ну, спокойно. Просто не понимаю.

Спокойный тон в зародыше подавил начинающуюся истерику, и Катерина, справившись с ней, пояснила:

– Я действительно не знаю. Просто отец, когда еще только заболел, сказал, что если случится что-то по-настоящему серьезное, то обратиться стоит к вам.

– Вот как? – Виталий удивленно поднял брови.

– Ну да. Он считал вас человеком, которому можно доверять и который не откажет. Говорил, что купить вас слишком дорого, а запугать не получится.

Что же, Петрович и впрямь неплохо знал Виталия. Не один год вместе проработали. И знал, что долги его бывший ученик отдавать умеет. Пусть так.

– Ладно. Овощ в помощь.

– В смысле?

– Хрен с тобой. Остаешься у меня. Места хватит, – он прихлопнул ладонью по столу. – Ты лучше скажи: до твоей матери не доберутся?

– В Питере?

– То есть? – не понял Виталий.

– Да у нее давно была запись на лечение туда, как раз срок подошел. Ну и…

Да, стоит признать, удачно совпало. Если болезнь вообще можно считать удачей. Разумеется, при допущении, что на Катерину и впрямь наехали дилетанты, которым непонятно что потребовалось, то до Северной столицы они не доберутся. Если же, наоборот, кто-то чрезмерно хваткий, замаскировавшийся под мелких гопников, то разницы нет. Везде достанут, и на этой квартире, кстати, тоже. Рискованно, черт возьми. Но сдавать назад категорически не хотелось…

А еще было в этой истории пару моментов, которые Виталию не нравились категорически. Впрочем, об этом говорить пока было рано.

Жить нужно так, чтобы депрессия была у других. Увы, эти самые другие с такой постановкой вопроса часто бывают не согласны и начинают вносить в твои планы коррективы, причем, как это иной раз случается, из самых лучших побуждений. В этот раз индикатором такого вмешательства послужил телефонный звонок, раздавшийся аккурат под ухом и буквально выдернувший Виталия из объятий Морфея. А так как просыпаться он любил неспешно и плавно, желательно повалявшись в постели, то нынешнее пробуждение удовольствия однозначно не доставило.

Некоторое время Виталий настороженно смотрел на заливающуюся веселым писком трубку. После недавних событий телефонные звонки у него восторга не вызывали. Однако аппарат упорно не унимался. Пришлось взять, посмотреть на номер… Опять незнакомый! И не мобильный, кстати, но какому городу он принадлежал, вспомнить упорно не получалось. Осторожно, будто в руках у него была готовая взорваться мина, Виталий нажал на кнопку и поднес аппарат к уху.