Страница 4 из 30
Вокруг нас сиял утренний Шолох. «Город магии, загадок и уюта», как гласят рекламные афиши Лесного ведомства, которое несет ответственность за непрекращающийся поток туристов и такую приятную вещь, как связанное с ними золото.
Буйство набережных и аллей, бульваров и знатных поместий, шелестящих рощ и причудливых министерских зданий. Плеск воды, птичье пение, смех, запахи свежего кофе и сдобной выпечки; мальчишки-газетчики, лодки, кентавры и уютные магазинчики – все это обступило нас прельстительным шуршаще-звенящим водопадом.
– Сдадим лошадей и пойдем завтракать в «Сонный грош»! – решил Внемлющий. – Никаких новых дел нам до сих пор не прислали, а значит, мы свободны и вольны греться на солнышке, сколько влезет.
– В последние дни вообще что-то тихо, – прикинула я.
– Да, это классика марта-апреля. Преступность слегка подморожена после зимы и берет передышку перед летним сезоном. Так что весна скорее по профилю Лазарета: несчастные влюбленные, насморки да нервы. Ближайшие два месяца мы с тобой, скорее всего, будем заниматься какой-нибудь мелочовкой. – Куратор расслабленно пнул камешек, тотчас запрыгавший по мостовой.
Как выяснится в дальнейшем, Полынь, при всех своих достоинствах, – никудышная гадалка. Но пока Ловчий продолжал уверенно вещать:
– Поэтому завтра вместо кабинета мы пойдем в тренировочное крыло: я хочу проверить, чему ты научилась по боевым искусствам.
Я азартно пнула все тот же камень, едва остановившийся, и с интересом вскинула брови:
– Звучит как вызов!
– Это он и есть, – доверительно объяснил куратор. – Проиграешь – дальше буду сам тебя тренировать.
Интереса в моем взгляде только добавилось.
– Ох, зря ты это сказал, Полынь! Ведь теперь у меня есть стимул проиграть.
– Только не говори мне, что весна и на тебя влияет, малек, – намеренно строго прищурился Внемлющий. – Ты что, кокетничаешь со мной?
– Пф, еще чего! Я действую из холодного расчета.
– Ну-ка?
– Ты ведь сам рассказывал мне древнее поверье о том, что учиться надо обязательно у лучших. Причем неважно, умеют они преподавать или нет: куда ценнее сам факт того, что тебе перейдет частичка их энергии, опыта и удачи… Так что я очень хочу тренироваться именно с тобой – с тех самых пор, как узнала, что у тебя были лучшие показатели по бою среди студентов Теневого факультета всех времен.
Полынь усмехнулся, а потом педантично уточнил:
– Высший балл был у моей тетушки Тишь[1]. Но из мужчин – у меня, да. В любом случае следует признать, что все это было очень много лет назад.
– Вот и проверим: вдруг теперь я разобью тебя в пух и прах?
– Да я съем свою хламиду, если ты меня победишь!
Не то чтобы Полынь не считал меня способной на битву на мечах или посохах – именно этому я училась весь год, – но в нашей паре бой действительно считался его стихией. Будучи напарниками, мы обладали разными сильными сторонами – и неплохо дополняли друг друга.
Внемлющий – мощный колдун с набором запредельных Умений, превосходный боец, бывший контрразведчик, гений сыска (ну, не считая сегодняшнего провала с аванком!) и манипулятор экстра-класса. Расчетливый, упрямый, эксцентричный, себе на уме, принципиальный и легко нарушающий правила, которые пришлись ему не по нраву.
Я – эмпатичная симпатяга без капли классической магии, зато умеющая подружиться с кем угодно (опять же, сегодняшнее дело не в счет!), катастрофически везучая на приключения, смешная, наблюдательная, с богатой фантазией и знаниями из самых неожиданных сфер, что бывает очень кстати в работе Ловчих.
В общем, если однажды я побью Полынь в бою – это будет внезапно. И сногсшибательно!
А пока, не успели мы сдать лошадей в ведомственную конюшню, как нам навстречу выскочил один из младших сотрудников департамента.
– Тинави! Это тебе! – он всучил мне какое-то письмо.
Ой.
Темно-изумрудная бумага и жемчужный оттиск с профилем ястреба не давали усомниться: это послание из кабинета А́вена Карли́ннана – главы всего Иноземного ведомства. Я еще не открыла конверт, но уже почувствовала, как ледяные ножницы волнения и страха щелкают по всему телу, обрезая нервы, обдавая холодом.
Такие письма не получают просто так.
– Вот пепел. Кажется, мастер Улиус ошибся в своих оптимистичных расчетах, – пришел к тому же выводу Полынь.
И действительно. На гербовой бумаге было написано:
«Госпожа Тинави из Дома Страждущих,
Мы рады уведомить вас,
что комиссия по делу о вашем предполагаемом повышении или увольнении
состоится завтра в десять утра».
Я скомкала послание, а потом улыбнулась широко, лучисто и немного чокнуто:
– Мне конец!
Полынь только хрустнул пальцами, как перед дракой.
2. Комиссия
Иногда, когда мы считаем, что идем по кругу, мы на самом деле идем по спирали. Мир цикличен. Но каждый виток – сложнее прежнего. Не надо недооценивать себя.
На следующий день я проснулась гораздо раньше, чем планировала.
Кровать была темной, приятно-прохладной и прямо-таки умоляла провалиться обратно в сон. Одеяло хватало меня за ноги, а будильник возле макушки молчал, будто прижав несуществующий палец к несуществующему рту: тс, тс-с-с, спи, хорошая! Тебе ведь что-то приятное снилось?
Это точно. Но вернуть ушедшую дрему я не смогу, а в щель между тяжелыми тканями балдахина уже проникали настолько яркие лучи солнца, что я решительно села и распахнула шторки.
– Доброе утро! – окликнула я филина Мараха, моего домашнего питомца, вовсю чистящего перышки в клетке. Он ответил галантным «уху» и подставил бок для традиционного почесывания.
Листва на деревьях была нежного, какого-то хрупкого цвета; на клумбах упоенно благоухали сиреневые гиацинты, а мимо лесной калитки катил телегу мальчишка-молочник – толстые стеклянные горлышки бутылок были обвиты побегами горошка, как принято в Шолохе в соответствии с сезоном. Весь Мшистый квартал звенел и пел в преддверии нового дня, и тени от вездесущих пиний кружевом разбегались по аккуратным газонам соседей.
За выпуклым панорамным окном царила ранняя весна.
Приняв душ, я занялась утренней чьягой. Самое то: и размяться, и успокоить нервы перед грядущей комиссией.
– Я проявлю себя лучшим образом и получу заслуженное повышение. Я проявлю себя лучшим образом и получу заслуженное повышение… – старательно бубнила я, вкладывая эту немудреную мысль в свои «настройки».
Мысль вкладывалась очень условно: скрипела и взбрыкивала всполохами волнения. К сожалению, в ней не хватало главного – веры. В глубине души я была согласна с шефом: такая монструозная вещь, как «комиссия» (только вслушайтесь в эти серые слоги!), наверняка не захочет менять вековые устои ради одной жизнерадостной и шустрой, но, пожалуй, отнюдь не незаменимой Ловчей.
– Я могу быть несправедлива к комиссии, зато комиссия – справедлива и даст мне заслуженное повышение… – поразмыслив, сменила вектор «настройки» я.
Балансируя на одной ноге и подтягивая вторую к затылку – поза танцора, – я фиксировала взгляд на каминной полке. Среди прочего на ней в ряд стояла дюжина крохотных пузырьков из багрового стекла.
Моя прекрасная коллекция. Волшебная подборка, которая наверняка пришлась бы по вкусу любому вампиру, потому что в пузырьках – кровь, причем кровь бога-хранителя Рэндома.
«Да осветится твоя жизнь магией, лапушка!» – написал Рэнди прошлым летом, когда неожиданно подбросил мне банку с алой жидкостью под окно.
Это был щедрый подарок.
Прелесть божественной крови не только в том, что вне тела она не сворачивается и не киснет. Влей такую кровь в человека – и он получит магический бонус, возможность творить колдовство, недоступное смертным. Так, на капельницах с божественной кровью зиждятся запредельные Умения Ходящих, в том числе Полыни.
1
Тишь из Дома Внемлющих – бывшая глава Теневого ведомства, также известного как департамент Ходящих.