Как стать директором

  Никакой интриги, граждане фраера. Всё по мотивам рассказа, который вы наверняка успели прочитать.

  И всё же стараюсь изложить заученную уже историю интересно и эмоционально. Чувствую себя обезьяной в клетке, на которую со всех сторон пялятся садистские взгляды пришедших на экскурсию в зоопарк школяров. Вспомнилась эта зашуганная мартышка, в которую все тыкали пальцами, пытались накормить её засохшим печеньем и соевыми конфетами, которые просовывали в клетку. Мартышка металась по клетке, не зная, куда ей деться от десятков диких взглядов, в конце концов, видимо устала и начала мастурбировать.

  Сейчас главное не начать метаться как эта мартышка, бегая взглядом с одного на другого, в противном случае можно, как и она закончить публичной мастурбацией.

   Я нахожу опору в огромных, излучающих огонь глазах финансистки. Рассказываю про фирму, ситуацию на рынке, сложных клиентов, высокую себестоимость и низкую маржу, а сам утопаю. Как бы не завязнуть в этом болоте, которое так и норовит засосать. Она смотрит на меня, как удав на кролика, так бы и проглотила, вобрала всего в своё ненасытное лоно, терзала и мяла там внутри, выжимая все соки до последней капельки. Её взгляд ползёт вниз по моему подбородку, ласкает шею, словно кончик языка спускается вниз по груди, оставляя влажный покрывающийся гусиной кожей след, останавливается на ладонях, которыми я активно жестикулирую. Я пытаюсь вернуть её взгляд, который задержался там, в районе моих запястий. Что её так заинтересовало? Может быть котлы?

  "Карп, ты на руки то его посмотри! Из него такой же водила, как из Промокашки скрипач!"

  Вдруг я понимаю, куда она смотрит. Паучок! Я забыл заклеить его пластырем. Бля-я, вот это попандос. Хватаю со стола ручку, зажимаю её между пальцев и как ни в чём не бывало, продолжаю отвечать на сыплющиеся со всех сторон вопросы.

  ‒ Какой был оборот?

  ‒ Сколько человек в штате?

  ‒ Кто непосредственно находился в вашем подчинении?

  ‒ Какие изменения вы ввели в течении своей службы?

  Каждый хочет показать степень своей компетентности. Каждый хочет засветить свой запредельный айкью, стараясь задать вопрос, который сможет поставить меня в тупик. Таких вопросов нет, фраера, просто я умею от них уходить, или переводить в другую плоскость.

  ‒ Как вы относитесь к откатам? ‒ внезапно встревает со своим вопросом луноликий улыбчивый азиат.

  Молодец Чингиз Хан, бьёшь не в бровь а в глаз. Если отвечу, что положительно, значит сам не брезгую левым лове; отрицательно, покажусь некомпетентным дураком, не умеющим в нужный момент закрыть вопрос.

  Морщу лоб, выдерживаю длинную паузу, а затем перевожу взгляд от Чингиз Хана к Царю.

  ‒ Хорошо тут у вас Андрей Вениаминович. Не успел устроиться, уже откат предлагают.

  Пять, четыре, три, два, один, старт...гробовая тишина взрывается громким смехом. Заливисто хохочет Царь, Барби прыскает в ладони, тряся худенькими плечами, Чингиз Хан важно смеётся и одобрительно кивает большой головой. Громче всех заливается до сих пор державшийся невозмутимо снабженец . Тема его оживила, завела. Так алкаша заводит разговор о стакане. Только Аллочка не смеётся, она хитро улыбается, заглядывая мне в глаза. Всё выражение её лица говорит о том, что она меня раскусила.

  "Я знаю, что ты не тот, за кого себя выдаёшь" ‒ азбукой Морзе телеграфируют мне искорки в огромных глазах.

  "Сдай меня, Аллочка, сдай" ‒ телеграфирую в ответ.

  "Не сейчас, я с тобой ещё поиграю".

  ‒ А кто сейчас вместо Арутюняна? ‒ я в первый раз услышал её голос. Он оказывается неестественно низким для женщины. Глаза удава смотрят в упор. "Идите ко мне, бандерлоги!" На губах всё та же улыбка.

  Вот ты как, значит? Какого на хрен Арутюняна? Понятно, что речь идёт о той конторе, где я, якобы работал. Этот Арутюнян оттуда. Только кто он и кем там числится. Знает ли о нём ещё кто-то из сидящих здесь? В любом случае, делать нечего и нужно идти ва-банк.

  ‒ Ашота Хачиковича? ‒ непринуждённо спрашиваю Аллочку.

  Ну всё, вот он момент истины!

  Есть! Она кивает головой.

  ‒ Вместо него сейчас Смирнов Петя. Этот молодой из недавно пришедших. Да-а молодёжь уже не та. Но что поделаешь, это было решение самого Хачика...ммм...Ашота Хачиковича.

  Она продолжает улыбаться.

  Хочешь поиграть со мной как кошка с мышкой, а потом сдать? Смотрите, мол, перед вами самозванец. Лже Сергей Иванович третий. Нет уж, давай расставим точки над "И".

   ‒ А вы с ним знакомы?

  ‒ Да, раньше вместе работали. ‒ Качает головой, улыбается. Она мне подыгрывает.

  ‒ Мы кстати с ним до сих пор в дружеских отношениях. Часто собираемся семьями, шашлычок и всё такое...Могу от вас привет ему передать.

  ‒ Да уж, обязательно передайте!

  А ты, я смотрю, огонь. Может быть, у тебя на меня далеко идущие планы? Может кролик зря радуется, ведь соседство с удавом не сулит ничего хорошего. Тем более кролик мечтает о беленькой крольчихе, ради которой, кстати, вынужден торчать в этом зоопарке.

  Разговор перевалил за экватор и близится к хэппи энду. Всё складывается, как нельзя лучше, у меня появился неожиданный союзник.

  ‒ Хорошо! ‒ Царь потирает волосатые руки, видимо, пришла пора подводить итог.

  ‒ В целом, вы производите неплохое впечатление. Насколько я понимаю, с нашей вакансией вы знакомы?

  Фиг его знает! Вроде читал что-то. В целом ничего хорошего здесь не светит, иначе я б вас не отбраковал.