Страница 42 из 55
- Под дудочку этого недомерка, Вова, пляшет весь город, криминал, банкиры, бизнесмены, депутаты и даже сам мэр. Почему ты думаешь, что он не заставит плясать нас, тем более нам есть за что. Ты уж меня прости. Я должен был остановить Буратину, или по крайней мере поставить в известность вас, - говорю я, продолжая скрипеть подошвами по глянцевому полу.
- Сейчас-то чего...дело прошлое. Нужно думать, как выкарабкаться из этой жопы, а извиняться будете потом.
- Давай решать по обстановке, дружище!
По мере продвижения по коридору, ватные ноги замедляют ход. Чем ближе мы приближаемся к этой проклятой двери, тем больше нарастает тревога, а инстинкт самосохранения, парализует разум, но какая-то его частичка ещё жива, и только она мобилизует меня прибавить шаг и поднять голову. Я знаю, для чего туда иду. Моя задача сделать всё, чтобы в Светкины руки не попал атрибут этой дьявольской рулетки.
За спиной неожиданно раздаётся весёлое бренчание гитары.
"Вместе ве-есело шага-ать по просто-орам,
По просто-орам, по просто-орам..."
Бодрый баритон Геракла разливается по коридору, отражаясь от мрачных синих стен.
"...и конечно при-ипевать лучше хо-ором,
Лучше хо-ором...лучше хо-ором...".
На моем лице непроизвольно возникает широкая улыбка. Тревогу снимает как рукой, и я переношусь в безоблачное детство.
***
Я марширую в центре раскачивающейся и горланящей кучки, одетой преимущественно в синие и коричневые цвета. Это наш класс, который участвует в смотре строя и песни. Мы с Вовиком, как всегда плечом к плечу, вышагиваем в середине строя. В отличие от класса, где нашим излюбленным местом является задняя парта, в строю мы предпочитаем находиться посередине. Передние, задние и боковые ряды всегда на виду, и это обязывает неистово маршировать и горланить песню на разрыв глотки. Посерёдке же, можно чутка расслабиться, шагать не в ногу и не петь. Передо мной кудрявая шевелюра Лысого, который распевая писклявым голоском, так трясёт башкой, что с волос, подобно снегопаду сыпется перхоть, накрывая белой позёмкой синюю ткань. Кличка "Лысый" образована от фамилии и несколько диссонирует с образом патлатого паренька.
Вовик, как обычно криво ухмыляется и держит руки в карманах. На нём синий костюм с затёртой эмблемой на рукаве пиджака и лоснящиеся вытертые штаны. Галстук на тонкой шее повязан криво, а по центру красного узла темнеет пятно, образованное упавшей на него кашей, либо соплями, так как Вова обычно пользуется этим аксессуаром как носовым платком. Перед его носом хаотично болтается огромная, толстая в кулак, коса Надьки Евграфовой.
"Спой нам песню перепёлка перепёлочка-а..."
На последнем протяжном звуке, Геракл дёргает за косичку, будто за верёвку на унитазном бачке, от чего рот у Надьки открывается шире и протяжная "а-а-а" в конце фразы звучит очень убедительно.
"Раз иголка два иголка будет ё-ёлочка-а-а..."
И снова ручонка Геракла дёргает заветную верёвочку, после чего тут же прячется в карман.
Надька не оборачивается, и лишь по малиновому цвету мочек ушей видно, насколько она зла. Но она знает, кто это делает, а главное за что, поэтому по окончанию смотра не отхлещет негодяя по морде мешком со сменной обувью. Сама виновата.
Надька сдала нас пионервожатой, что явилось следствием жуткого скандала с вызовом родителей и угрозами завуча поставить маленьких мерзавцев на учёт в комнату милиции. А дело то было дрянь. Просто Вовик, уже с детства имевший тягу к музыке и всяческим музыкальным инструментам, вздумал создать рок-группу. Вдохновившись примером таких восходящих звёзд отечественного рока, как "Кино", "Наутилус Помпилиус", "ДДТ" и "Аквариум", Вова однажды произнёс: "Они могут, а мы , что рыжие?". Репертуар можно было пока заимствовать у известных групп, благо, главный солист тоже имеется и поёт ничем не хуже.
Остальные члены группы подбирались не по музыкальным навыкам, а по единственному принципу. Все они, то есть мы, были друзьями Вовика. Дело оставалось за малым, за инструментами. В наличии была гитара отца Вовика и домбра, стянутая Уксусом с кружка, который он посетил всего один раз. Хоть все мы и были начинающими музыкантами, но подозревали, что этих инструментов недостаточно для полноценного звучания. Нужны были как минимум барабаны. Где же их взять? Ну, разумеется, в пионерской комнате. Там их столько, что можно смастерить из них целую барабанную установку не хуже, чем у "Наутилусов". Ещё там есть горн, который тоже пригодится, хотя пока не понятно как. Оставалось только придумать, как всё это позаимствовать. Собственно, там и думать было нечего. Замочек, на который запиралась комната, с ценным инвентарём, был простейшим. Такие замки вешали на почтовые ящики и открывались они, любым попавшимся под руку острым предметом. Наша пионервожатая Тамарка, либо не знала об этом факте, либо не могла предположить, что кто-то может позариться на пионерский инвентарь, но на любое плохо лежащее имущество в то время всегда находились охотники.
Всё шло, как по маслу. После уроков мы с Вовиком зашкерились в предбаннике, находящегося в подвале тира, где часа два сидели на ступеньках, дожидаясь вечера. Под покровом сумерек, стараясь быть незамеченными техничкой, мы выбрались из подвала и порскнули на запасную лестницу, которая находилась рядом. Запасной выход не закрывался, и в дневное время там просто ставили двух дежурных, до сих пор не понимаю зачем. Мы беспрепятственно зашли в дверь, от которой было буквально два шага до заветного кабинета. Дежурное освещение ещё не включили, поэтому всё вокруг было окутано голубыми сумерками. В этих сумерках мы и наткнулись на Надьку, которая как раз направлялась из коридора к лестнице. Непонятно, что она там делала, а мы и не интересовались, лишь обменялись при встрече глупыми улыбками. Мы и предположить не могли, какую опасность таит за собой это случайное столкновение, и продолжили путь.
Вова за секунду вскрыл замок, дверь со скрипом отворилась и мы оказались внутри. В маленьком кабинете было уже темно, так как узкое слепое окно находилось под самым потолком. Мы примерно знали обстановку пионерской комнаты, поэтому двигались почти на ощупь. Нашей задачей было захватить трофеи в виде трёх барабанов и горна. Одолженное без спросу имущество планировалось протащить через узкий коридор, который заканчивался холлом. Затем оставалось открыть окно, шпингалеты и рамы которого, были предусмотрительно очищены от краски, и выбросить всю музыку на улицу, где должны находиться Уксус и Поночка. Вот и вся недолга.