Страница 2 из 55
которого не смог поменять даже возраст.
С этими "если" я давно уже смирился и разобрался, но было бы хорошо, ЕСЛИ бы эти "Если" не появлялись снова. Они совокупляются и плодятся. Большие "ЕСЛИ" порождают маленьких отпрысков, те, со временем, подрастают и тоже дают потомство. Сегодня меня интересуют только самые последние - пра-пра-правнуки тех первых "Если", и звучат они следующим образом. Что бы было ЕСЛИ БЫ
"... я не пошёл на эту вечеринку..."
"...это был бы любой другой караоке-клуб..."
"...Геракл не уронил кальян..."
"...Буратина не был одержим своей шизофренической идеей..."
"...он не заразил этой идеей сначала меня, а потом всех присутствующих..."
Пожалуй это основные "Если"...хотя нет...есть ещё одно:
"Если бы там не было Светки..."
На все эти вопросы есть только один ответ, и звучит он так:
"Тогда бы мы не..."
Хотя...давайте по порядку.
***
- Мне нужно пятьдесят миллионов.
Пухлые губы Буратины находятся буквально в сантиметре от моего уха, и его жаркий шёпот, едва не переходит интимные границы. Он будто клеит девочку, приглашая её пройти в будуар.
- Рублей, или баксов? - Я глубоко втягиваю в себя приторно сладкий дым из мундштука, отваливаюсь на диван, даже не глядя в сторону Буратины, и не придавая значения его очередному бреду.
Мой взгляд прикован к, стоящим в обнимку, Поночке и Уксусу, которые в два горла орут "Рюмку водки...". Микрофон в руке Уксуса совершенно лишний атрибут. Они горланят будто в последний раз. Так орут заплутавшие в лесу грибники в надежде, что их кто-то услышит за десятки километров, или чтобы, в крайнем случае, распугать всё зверьё. Недоделанные вокалисты принялись лажать с самого начала песни, как только "ночь по улицам пошла, звездной поступью цариц...". Ближе к припеву накал голосов усиливается, и жилы на шее Поночки разбухли до того, что вот-вот лопнут.
" То-альк-а-а-а рюмка водки на стале-е-е-е
Ветер пла-ачет за акно-о-ом...".
На припеве Поночка сдох. Сначала он дал "петуха", а потом и вовсе засипел сорванной глоткой. Уксусу приходится отдуваться за двоих. Ноты, которые ему приходится брать (точнее мимо которых он поет), настолько высоки, что он завывает бабьим голосом.
"Бо-о-олью-ю атзыва-а-ются ва мне-е-е..."
Создаётся ощущение, что человек громко рыдает из-за того, что на столе осталась последняя рюмка. Но наш стол ещё полон. На только что принесённом официантом блюде дымится огромная гора жареного мяса, вокруг которого расставлены салаты и нарезки, сеты суш и роллов, исходит паром кальян. И водки здесь далеко не рюмка, а две пузатых бутылки. Кроме водки на столе красуются две бутылки вискаря и бутылка винтажного Вермута (специально для Светки).
- Рублей конечно! - Дует жаром в ухо Буратина.
- Хм...- я презрительно морщусь, продолжая наблюдать, за плавающими в клубах дыма звёздами эстрады. - А чё не баксов?
- А ты Славик не прикалывайся. Мне нужно пятьдесят лимонов рублей, а не баксов, потому что я реалист.
Последняя фраза Буратины вызывает у меня непроизвольный спазм в горле, как раз во время затяжки, и я закашливаюсь, порционно выплёвывая дым, который небольшими клочками ваты повисает над столом.
Сидящая напротив Светка, настороженно привстаёт.
- Слава, ты в порядке?
- Нормуль, Светик, - сиплю я, поворачиваясь к Буратине. - Так значит ты у нас реалист?
- Да реалист! Пятьдесят лямов, это вполне реальная сумма, которая нужна мне для определённых целей.
Чтобы сбить першение в горле, я делаю большой глоток виски, занюхиваю запястьем, взбодрившись, иду в атаку.
- Даже стесняюсь спросить, что это за определённые цели такие.
- А ты не стесняйся, у меня от друзей секретов нет. Я свалить хочу, Славик. - Последнюю фразу Буратина произносит с надрывом, и мне на секунду показалось, что он вот-вот разревётся.
- К-куда? - Я настораживаюсь.
- Куда угодно, лишь бы подальше...в идеале, в Америку.
- А здесь тебе чего не живётся?
- А это что, жизнь? Совсем задавили, продыху не дают. Ты смотри, чё вокруг творится. Цены растут, чиновники беспредельничают, налоги, менты вообще страх потеряли. Здесь свободы нет, Слава!- Буратина оттягивает ворот рубахи, будто ослабляет петлю на шее.
Я лениво улыбаюсь и участливо трясу головой, продолжая смотреть на заполненную дымом сцену, где два певца закончившие с "Рюмкой" уже начали беспощадно уродовать "Натали".
- Ты ещё про пенсионный возраст скажи, отсутствие рабочих мест и полное падение нравов. Тебя-то каким боком все эти проблемы касаются? Ты и это государство живёте параллельными жизнями. У вас с ним взаимопонимание: ты ему ни копейки не принёс, а ему с тебя и спросить нечего. Тебя налоги напрягают, с чего? Или у твоих богатых мамочек денег стало меньше, ну это тогда другое дело.
- Ну тебя...всё со своими смехуёчками...- Буратина в сердцах машет широкой лапой, мизинец которой увенчан золотым с камушком перстнем и закидывает в себя полстакана виски. - Я ведь серьёзно, Слава. Ты вот на свою жизнь посмотри. Кто ты есть, что у тебя за душой? Работы нормальной нет, машина - ржавое корыто, хата - хрущоба, и та от матери осталась, от тебя даже жена сбежала.