Страница 16 из 103
Верно она решила, что он просто строит уверенную мину, и это было жалко.
Что ж, — Игорь размял свои руки в стальных застёжках, — женщина ошибалась. Он был действительно доловлен.
Почему же?
А просто потому что он только что совсем малой ценой выявил своего врага. Женщина явно имела против него что-то. Что — не важно. И всё-таки очень благосклонно было с её стороны было просто взять и заявить о своей враждебности в открытую. Намного страшнее когда тебя бьют из-за спины, нежели в лицо, а потому всегда приятно, когда твой враг просто срывает свою маску.
Можно сказать, что Игорь, совершенно ничего не делая, уже выиграл первый ход начинающейся шахматной партии.
Кстати говоря… А вот и прочие её игроки… Или фигуры? Это ещё предстоит узнать, подумал юноша и посмотрел на открывшиеся в зал двери, из которых на серую дорожку стали заходить один за другим важнейшие люди…
Сразу после княгини Масодовой в помещение ступила ещё одна женщина, — даже не женщина, а девушка, которая всем своим видом создавала для неё контраст. Она была очень молодая, даже не восемнадцати лет. Стройная, на вид бойкая. Волосы у неё были не чёрные, но яркие, рыжие. Лицо не измазанное макияжем, но посыпанное веснушками.
В то время как у платья княгини Масодовой был глубокий вырез на груди, у этой девушки оно было довольно консервативное, если бы не нарочно закатанные рукава. И если бы открытые руки этой девушки не были бы такими белыми и нежными, явно не знавшими в своей жизни никакой тяжкой работы, её из-за грубых манер впору было спутать с молодой кухаркой.
Ах, и ещё взгляд. В то время как у княгини он был горячий, но не обжигающий, словно тёплая ванна, у этой девушки он был прохладным, как осеннее утро, тем паче, что платье у неё было цвета рябины.
Явно недовольная всем и вся, девушка заняла место возле ещё одной золотистой подставки и сложила руки.
Григория Савелова, пронеслось в голове Игоря имя этой девушки, а за ним пронеслись некоторые подробности касательно её удивительного положения… Однако останавливаться на них не было времени, ибо в зал уже заходил ещё один статный человек. В этот раз это был мужчина. Высокий, в годах, уважаемого вида старик с прекрасной осанкой и в нарядной военной форме. В его стриженной белой бороде с бакенбардами не было ни одного серого волоска, а на губах играла добрая улыбка.
Причём улыбался мужчина Игорю. И не просто так, ведь это был давний друг его семейства, князь и бывший фельдмаршал Кутузов, чрезвычайно влиятельное лицо во всех военных делах Империи. Он тоже занял своё место напротив золотистой подставки.
И наконец в зал зашёл последний обещанный на сегодня человек. После его появления глаза Григории Савеловой сделались ещё холоднее. Но почему? Игорь присмотрелся к последнему присяжному на своём процессе. Им оказался молодой юноша, примерно тех же лет, что и сам Игорь, но при этом, и тут уж придётся повториться, он создавал на фоне Игоря определённый контраст хотя бы своими волосами, светлыми и неряшливыми, и светло-голубыми весёлыми глазами.
Юноша был одет во всё чёрное, изящное, но при этом казался очень светлым и позитивным. Совершенно непринуждённо он занял своё место, а затем улыбнулся всем остальным присяжным и даже Игорю. Некоторые на его улыбку ответили, другие её вовсе проигнорировали, но именно что показательно проигнорировали, ведь вовсе не обращать внимание на юношу было невозможно.
Виной тому была его фамилия.
Рюрикович.
Павел Рюрикович. Глава едва ли не самого древнего рода Российской Империи. После его появления половина золотистых мест оказались заняты. Всего их было восемь, однако упаси господь, чтобы однажды пришёл день, когда всем восьми пришлось бы заполниться. Это могло произойти лишь в самом страшном кошмаре, который может постичь государство…
Для сегодняшнего же процесса все необходимые присяжные были на месте. Судья кивнул, взял деревянный молоточек и начал им постукивать. Раз постучал, два, три, четыре… Пять, шесть, семь… Восемь, девять, десять… Вскоре все посторонние шумы в зале суда притихли. Все собравшиеся только и слышали, что ритмичные удары молоточка.
И продолжались они одну минуту, две, три… Многие люди, сидевшие на платформе, уже даже не слышали собственные мысли из-за всех этих ударов. Тук-тук-тук-тук… Тук! Когда судья таки отбил последний из них, воцарилась звенящая тишина. Все собравшиеся, даже Игорь, ощутили после этого поразительную ясность сознания, и когда судья заговорил, они ловили каждое его слово и каждую интонацию:
— Суд по делу Игоря из рода Трубецких объявляется открытым. Генерал-лейтенант обвиняется в измене родине… А конкретно в работе на иностранную силу и пособничество данной силе, которой является…