Страница 10 из 11
Меня так взбудоражила мысль о теплых струях душа на двоих, что едва удалось застегнуть змейку на джинсах. Откидываю покрывало в поисках рубашки, и… что это? Пятна крови? Нам постелили несвежие простыни? Они бы не посмели, это же люкс! Или… нет, нет, нет! Я не мог! Не мог переспать с девственницей! Или…мог?
Язык прилипает к нёбу. Ужас парализует сознание. Да, да. Ее слишком громкие крики, странное препятствие на пути к блаженству, на которое я имел неосторожность натолкнуться… Черт!
Мысли проносятся в голове с дикой скоростью. Как она могла?! Почему не предупредила?! Это… так нечестно! Или это очередная шутка от дядюшки? Почему этот великовозрастный выпендрежник еще не позвонил мне? Это не в его правилах! Обычно он звонит или появляется на месте преступления. А тут – тишина!
Я снова смотрю в инстаграм. Тишина.
Ничего себе, шуточки! Мне подсунули девственницу, и никакого ответа от дяди Вовы?!
Как ошпаренный, я покидаю проклятый гостиничный номер. И мне уже не до сытного завтрака. Сбегаю вниз по ступеням, вручаю девушке на рецепшене ключ, и выкатываюсь на полуденное солнце. Цепляю на нос очки от солнца, которые чудом не потерял прошлой ночью. Я тебе устрою, дядя Вова! За украденную кредитку, выставление меня нищебродом перед девушкой и еще за подсунутую девственницу, которая даже не пикнула о том, что она девственница!
В полдень солнце палит нещадно. Моя бедная голова шумит и пульсирует болью. Я подхожу к одному из таксистов и называю адрес. Сумма за частный извоз даже меня заставляет поморщиться. Тут я вспоминаю, что у меня пустой бумажник. Благодаря дядюшке я не то, что на такси не могу сесть, я даже холодной минеральной воды купить не могу!
Чертыхнувшись, засовываю руки в карманы джинсов и плетусь пешком по обочине дороги до самого дедового поместья. Как паршиво! Сразу захотелось домой, в Москву, где в просторной квартире идеально работает сплит-система и не надо мучиться от жуткой жары. Потом вспоминаю перекошенное лицо моей родной матушки после того, как Тыковка отказалась выходить за меня замуж за сутки до церемонии бракосочетания, и сглатываю противную, тягучую слюну. Нет уж, лучше оставаться в Ялте. Путь в Москву закрыт для меня до самого сентября. Подумаешь, пару километров пешком придется пройти? Где наша не пропадала…
Через двадцать минут показалась крыша трехэтажного особняка с ухоженным двором, включающим бассейн и зону барбекю.
Но что происходит? Грохочет музыка, железные ворота открыты.
В нашем доме пляжная вечеринка у бассейна? Или…утренник?
Захожу во двор, и у меня отваливается челюсть. Не просто вечеринка-утренник. У нас тусовка для тех, кому глубоко за сорок пять. Человек двадцать пенсионеров тусуются вокруг бассейна.
Миловидные бабульки в откровенном бикини и соломенных шляпках посылают мне воздушные поцелуи тщательно выкрашенными алой помадой губами. Официанты разносят вокруг бассейна тропические коктейли с кусочками фруктов и красивыми трубочками. Мой дедушка в плавках-шортах из парчи выплясывает рядом с приглашенным к бассейну ди-джеем и еще каким-то чудилой в белом халате с напомаженными волосами.
– Элеутерокк – это жизненная сила! – громко произносит в микрофон чудило. – Наши коктейли на основе элеутерококка вернут вас к жизни!
– Никита, наконец-то! – машет мне дедушка. – Живительного коктейля хочешь? Он и мертвого поднимет! Элеутерококк – наше все!
– Кто этот чудик с напомаженными волосами? – чувствуя, как в голове бьют набаты, брезгливо морщусь я.
– Это создатель живительных коктейлей на основе элеутерококка. У нас с ним заключен договор на распространение этого чудодейственного средства.
– Запатентованная формула, между прочим! – орет в микрофон чудило, и я зажмуриваюсь от усилившихся набатов в голове.
– Присоединяйся! – приглашает дедушка. – Это мисс Ялта-85. А ее подруга, вон та блонди – мисс Ялта-88.
– Чуть позже, – с опаской передвигаясь с гибкостью кобры дабы не быть загробастанным двумя любительницами молодых мужских тел с коктейлями в тощих старческих руках, отзываюсь я.
Подхватываю с подноса изумрудно-голубой коктейль с запатентованной формулой элеутерококка, одним махом опрокидываю его в себя, и взбегаю по мраморным ступеням в дом. Прохлада выложенного камнем холла расслабляет, и виски уже меньше пульсируют болью.
Дядюшка в черных джинсах растянулся на лежаке на террасе. Закинув ногу на ногу, он листает новости в телефоне.
– Какого черта?! – скрестив руки на груди, нависаю над ним я.
– О! Никита! Наконец-то, – расплывается в веселой ухмылке он.
– Какого черта ты вытащил у меня кредитку и всю наличность?!
– Так…э-э… я верну сейчас. Мне чужого не надо, – невинно хлопая глазами, подтягивается на лежаке он.
– И я выложил пост в инстаграм! От тебя ни привета, ни ответа!
– Не было никакого поста.
– Был!
– Не было.
– Ты меня за идиота держишь?!
– А ты меня?! Вот, смотри!
Дядя сует мне свой сотовый, экран которого настроен на мой инстаграм. Я озлобленно листаю посты. Выложенного фото с девственницей нет.
– Сбой? – я хмуро достаю свой телефон и загружаю инстагам. Пост на месте.
– Вот! – тычу дядюшке пост с глупой подписью.
– Хм… – он потирает жесткую щетину подбородка и сравнивает два экрана в инстаграм – с его сотового, и с моего сотового. В его телефоне поста нет. А в моем – есть. С кучей комментариев от каких-то подружаек.
«А он симпатичный!»
«Совет да любовь!»
«Как имя зеленоглазого красавчика?»
«Выходи за него, вы идеально друг другу подходите!»
– Что за ерунда? – таращусь на комментарии я.
– Дай сюда! – выхватывает у меня сотовый дядя. Выходит на аккаунт.
@A
– Вашу мать…
У меня потеют ладони от напряжения. Я не просто лишил невинности эту девицу. Я еще опростоволосился, отправив фото с палевной подписью в ЕЁ инстаграм. Представляю ее шок. Стоп. А где мой сотовый телефон?
– Мой телефон! У нее остался мой сотовый! – спустя секунду после инсайта судорожно сглатываю противную тягучую слюну в пересохшем горле я.
– Похоже, в этот раз что-то пошло не так? – обескуражено приподнимает гламурную бровь дядя.
– В этот раз мы знатно облажались, – шумно втягиваю грудью воздух я.
– Идем на кухню. Пообедаем, и ты расскажешь все по порядку, – хмурится он.
Громкая музыка от ди-джея у бассейна заглушает все вокруг. Обилие чужих людей в поместье слегка напрягает. Но мы ничего не можем поделать с дедушкиной вечеринкой «Элеутерококк – наша сила» – он здесь хозяин, а мы гости.
Я открываю холодильник и натыкаюсь на жареную с луком барабульку. Она везде. Во всех отделах холодильника. С моих губ срывается стон.
– Достань мне тоник, – просит дядюшка.
Подбрасываю в воздух банку тоника, и дядя едва успевает ее поймать.
Обреченно высыпаю гору вчерашней жареной с луком барабульки на тарелку и принимаюсь за еду. Как бы мы не вляпались, а еда мне необходима. Мозг не работает на все сто, если желудок пуст.
– Ты уверен, Никита? Уверен, что на простыне были пятна крови? – испуганно допрашивает меня дядя.
– Еще как уверен.
– Может, у девушки просто начались критические дни?
– Нет.
– Почему?
– Потому что… это не объяснить. Я помню все, что мы с ней делали. До мельчайших деталей, понимаешь? Мне непонятно одно – почему она не предупредила?
– Может, хотела избавиться от своей неопытности с человеком, которого больше никогда не встретит?
– Для чего?
– Ума не приложу. Женщины вообще странные существа. Логикой их действий не понять. Вы хоть предохранялись?
– Нет.
– Ты идиот? Или притворяешься?
Я не отвечаю. В голове всплывает тот же самый вопрос – я идиот? Если нет, то почему так много дров наломал прошлой ночью?