Страница 73 из 90
Глава 20
«Гроза морей»
На рассвете Артёма разбудили соленые брызги (кораблик сменил галс и палубу начали захлестывать небольшие волны) и тёплый, но пронизывающий ветер.
С восходом солнца ветер усилился, а солёные брызги заставили поднять как временный капитан, доложил Артёма, как командующему походом, что ночью происшествий не было, курс норд-норд-ост, больных и пропавших без вести не найдено. Начало тренировочного рейда началось довольно удачно.
После завтрака, состоявшего из куска хлеба и кружки теплой затхлой воды, для профилактики закисленной уксусом, «морские пехотинцы» под командованием дона Северино вытащили на палубу сразу пять пулеметов и принялись их изучать под чутким наблюдением китайского инженера. Как понял из его объяснений Артём, практическая скорострельность данного «агрегата» составляла около ста выстрелов в минуту.
— Ого! Это же настоящая «коса смерти»! — восхитился парень. Ему, привыкшему к механическим гаджетам двадцатого и двадцать первого века, хватило пяти минут на изучение «пулемета системы Минжа», а солдаты только озадаченно чесали затылки, когда «товарищ Джу» инструктировал как пользоваться клино-поршневым затвором, словно это было нечто несусветное. Мотивировав бойцов, проявлявших особенное рвение в изучении новейшей военной техники, обещанием дополнительных денежных премий и внеплановых увольнительных, Артём отправился изучать морское дело.
Макаров к тому времени отправился спать после ночного бдения, а сменивший его на боевом посту Апраксин принялся показывать парню, как правильно брать в руки допотопный секстан, именуемый астролябия и определять с его помощью своё место в море. Теоретически широту можно определить и по полярной звезде. Одна беда, ночью не видно горизонта и результат получится как в анекдоте: — «южнее полярного круга, но севернее экватора». Давая краткий теоретический курс навигационной науки, русский волонтёр рассказал несколько историй из своей, наполненной непрерывными приключениями, жизни.
Время от времени Апраксин командовал смену галса, черные матросы вполне сноровисто лезли на мачты, скрипел такелаж и гудели ванты, корабль менял курс. Артём внимательно следил за всеми действиями военного моряка, тщательно фиксируя их в памяти.
Морские пехотинцы наконец-то освоили теорию управления «пулеметов системы Минжа» и приступили к практическим стрельбам. Даже сейчас, поначалу путаясь в последовательности операций, толкаясь локтями и мешая друг другу, бойцы выдали невиданный в этом времени результат скорости стрельбы — по двенадцать выстрелов в минуту на каждый «девайс». На радостях Артём громко объявил, что дарует каждому члену экипажа по стопке пальмовой водки к обеду, время которого как раз и наступило.
Самым тяжёлым испытанием оказалась кормёжка: основным блюдом, после того, как доели взятый с на берегу хлеб, была похлебка из вяленой рыбы, которую негры рубили в кашицу. В качестве «второго блюда» шла солонина (к счастью, пока еще свежая) с лепешками из пресного теста. Артём с трудом ел «эту мерзость», только по причине голода, а его команда реально наслаждалась сим «деликатесом». Несколько иное «лакомство» предложили волонтёры: прокаленные в печи ржаные сухари, которые эти «железные» люди ели на десерт, рассасывая во рту, как карамельку.
На пятый день бригантина подошла к каким-то крошечным островкам, показавшимся Артёму спасительным раем. Поставив корабль на якорь в довольно уютной бухте, матросы и морпехи разбили лагерь на берегу и по распоряжению командира организовали «праздник живота» — собирали на дне огромных моллюсков, тут же их варили и без промедления пожирали.
Внезапно рядом с островом появились чужие паруса, причем не на горизонте, а рядом, практически у начала кораллового рифа — расслабленная импровизированным «отпуском» вахтенная команда прохлопала ушами потенциальную опасность. За что Артём тихонько пообещал сгноить раздолбаев в нарядах после возвращения на базу.
Взобравшись в сопровождении офицеров на прикрывавшую бухту скалу, парень осторожно оглядел море. Всего кораблей оказалось три — первым шёл военный корабль класса «фрегат», чья мощь чувствовалась даже при закрытых орудийных портах. Форштевень легко вспарывал лазурную гладь.
— Красиво идёт, ничего не скажешь! Рулевой уверенно держит «ветер в парусе»! — восхищенно прокомментировал «картинку» Макаров.
Пристроившиеся за лидером пузатые «купцы» отставали на полкилометра (или, как сказали бы моряки, на два с половиной кабельтова).
— А почему они прут так близко от берега? — не оборачиваясь на собеседников, спросил Артём.
— Так ведь мористее проходит очень неприятное встречное течение, вот они и вынуждены поворот к осту недалеко от берега делать! — объяснил Апраксин. — Мы вчера это течение поперек проходили, потому что на стоянку шли, а эти явно с материка на восток идут, и здесь другой дороги нет — южнее проходит ветровая тень от острова. Вот только мне кажется, что их навигаторы немного ошиблись… Надо было на милю дальше проходить… Эх, не случилось бы беды!
Русский волонтёр оказался прав в своем предположении: фрегат вдруг неожиданно резко накренился, затем словно «ванька-встанька» пару раз качнулся. Скорость и масса позволили проскочить через подводное препятствие — оконечность кораллового рифа. Ветер снова наполнил паруса, а перед форштевнем поднялся весёлый бурунчик. На «купцах» заметили это происшествие и там началась паника: вахтенные офицеры подали сигнал «все наверх», послышались трели боцманских дудок. Спасаясь от неведомой подводной опасности, капитаны судов начали поворачивать под ветер — прямиком на рифы — это четко видели с высоты скалы Артём и волонтёры.
— Что за дураки там командуют? — проворчал Апраксин. — Подобный маневр говорит о незнании карты и общей бестолковщине!
— Идиоты, надо на ветер поворачивать! — громко сказал Апраксин, словно на судах могли его услышать. И объяснил, обращаясь к Артёму: — Поворот на ветер позволит быстро остановиться, встать на якорь и оценить опасность.
— Эй, лодыри! Хватит дурака валять! Собирайтесь! Возможно, нам придется оказать помощь! — крикнул солдатам и матросам дон Северино.
— Не спеши! — остановил его Артём, — ты их флаг видишь? Это англичане!
Тем временем «купцы», подгоняемые попутным ветром выскочили на рифы. Фантастическими змеями в небо взмыли лопнувшие ванты и штаги, вопли отчаяния перекрыли треск ломающихся мачт. К англичанам подкрался песец.