Незримое сражение

НИКОЛАЙ ТАРНОВСКИЙ

ВСЕГДА НА ПЕРЕДНЕМ КРАЕ

За несколько дней до личного знакомства с Александром Николаевичем Володиным я знал, что он много лет работал в органах государственной безопасности, имеет на своем счету немало успешно проведенных операций по выявлению и обезвреживанию вражеской агентуры.

По имеющимся у меня данным я мысленно создал портрет героя своего будущего очерка. Воображаемый портрет был похож на артиста Тихонова из телевизионного фильма «Семнадцать мгновений весны», имел отдельные черты Майора Вихря и других героев такого плана.

Когда же в комнату вошел человек среднего роста, в темном плаще, смуглый, с черными густыми вьющимися волосами и представился: «Я — Володин», я немного растерялся.

Но это чувство очень скоро прошло. В первые же минуты нашего разговора мы нашли много общего. Выяснилось, что мы с ним ровесники, в одно время начинали трудовую деятельность на учительском поприще, в один год призывались на военную службу. Потом мы на время поменялись местами: я в сорок втором освобождал от фашистских оккупантов его Смоленщину, а он в сорок третьем очищал от гитлеровцев украинскую землю. Великая Отечественная война обоих нас застала на западной границе Родины. Правда, уже в разных ролях: к тому времени он осваивал нелегкую и опасную профессию чекиста.

Своим боевым крещением Александр Николаевич считает участие в задержании трех агентов немецкой разведки. Было это в конце мая 1941 года. Стало известно, что в определенное время будут переброшены через границу вражеские лазутчики. Сообщены приметы агентов, приблизительный маршрут их продвижения и место возможной явки. В районе их высадки действовала специальная группа, в задачу которой входило «сопровождать» агентов до явочной квартиры.

Александр Николаевич был тогда в роли рабочего парня, который шел себе на работу, насвистывая веселую песенку. Шел он по переулку, имея задачу задержать лазутчиков, если они, почуяв опасность, будут искать спасения именно здесь. В соседних переулках были друзья, а здесь он был один.

Три вражеских агента были взяты у явочной квартиры. Сделали это такие же, как Володин, «рабочие пареньки», будто случайно сошедшиеся в одном месте и в одно время.

Мне не трудно представить ту обстановку, в которой приходилось работать нашим чекистам в тревожное предвоенное время в западных пограничных районах. Гитлеровская Германия мобилизовала все для того, чтобы наводнить приграничные советские земли своими разведчиками, диверсантами, террористами, сигнальщиками.

— Почти каждые сутки на нашем участке задерживали вражеских агентов, — вспоминает Володин те далекие дни. — Как только ни маскировались лазутчики! Пытались проникать под личиной пастухов, родственников местных жителей, даже выдавали себя за узников фашистских лагерей. Гитлеровцы, бывало, в одну ночь выбрасывали несколько групп парашютистов, почти каждый день «сбивались с курса» немецкие летчики. Под руководством небезызвестного Канариса немцы развернули массовую разведывательную деятельность под видом розыска и перезахоронения останков немецких вояк периода первой империалистической войны.

Всем этим и подобным ухищрениям немецко-фашистской разведки были противопоставлены продуманные действия чекистов.

— Mы были молоды и неопытны. Наши успехи шли от беззаветного патриотизма, умноженного на опыт старших товарищей-наставников, — констатирует Александр Николаевич. — Им приходилось обучать нас буквально на ходу, в процессе проведения той или иной операции. Они доверяли нам выполнение задач и при необходимости корректировали наши действия. Говоря это, я вспоминаю генерала Политику и полковника Зайцева, которые были в то время нашими учителями.

Володин на несколько минут умолкает, по-видимому, вспоминает из многих операций, в которых он принимал участие, самые характерные для тех времен. Но как сделать выбор, когда для него все они памятны, связаны с риском для жизни и, конечно же, очень важны для обеспечения безопасности Родины?

…Однажды днем в районе местечка Несвиж был выброшен немецкий воздушный десант. Сюда выехала небольшая группа чекистов. Силы были неравны. Но чекисты, навязав противнику бой, не дали ему развернуться, занять надлежащим образом оборону и таким образом сковали его действия. Подоспевшее воинское подразделение помогло окончательно разгромить десант.

Не успели еще обсудить этот случай, как очередная новость: фашисты перебросили в наши тылы группу диверсантов на лошадях, в одежде наших милиционеров, Охота за всадниками — а их было три десятка — длилась более суток и завершилась их полным уничтожением.

Воспоминания теснятся в голове, волнуют душу ветерана, переносят его в далекие огненные годы, воскрешают бессонные ночи, дерзкие операции, тревоги первых месяцев войны..

Тяжелые это были дни для нашей Родины и каждого из ее защитников. Но особая обязанность возлагалась в те дни на армейских чекистов. Им надлежало не только парализовать действия вражеской разведки, но, отступая вместе с воинскими подразделениями в глубь страны, готовить базы для наших партизан и для успешного выполнения разведывательных задач в тылу врага. Прятали в укромных местах оружие, запасы продовольствия, типографские машины, шрифты, бумагу.

— Самое главное в нашей работе, — уже не впервые говорит Александр Николаевич, — это надежная опора на людей, на советских граждан. Без их помощи и поддержки нам бы не удалось сделать так много, как было сделано в то тяжелое время.

И он снова возвращается мыслью к первым дням Великой Отечественной войны, когда гитлеровцы для обеспечения «блицкрига» привели в действие все звенья своей разведывательно-диверсионной машины в прифронтовой полосе и в наших тылах. Участники войны, чей путь к победе лежал через вынужденное временное отступление, помнят многочисленные вражеские десанты и группы лазутчиков, которые портили связь, «работали» регулировщиками на перекрестках дорог и направляли воинские колонны в засады, подымали стрельбу в наших тылах, имитируя окружение, раздували панику среди населения.

Вот один из эпизодов тех дней. После изнурительного перехода по болотам пехотный батальон разместился на отдых в небольшом хуторке, примыкавшем к лесу. Выставив охрану, бойцы и командиры отдыхали. Не ложился спать только работник особого отдела, оказавшийся в подразделении. Осмотрел хутор, его окрестности. Будто все нормально. Решил проверить еще соседний хуторок, состоящий из двух небольших дворов. Взяв на помощь бойцов из караульной команды, двинулся по проселку. Не прошел и сотни шагов, как навстречу, запыхавшись, бежит крестьянин. «А я к вам тороплюсь», — обрадовался встрече и начал торопливо рассказывать, что погнало его в такое время с хутора.

Оказывается, туда еще днем приплелся человек в красноармейской форме. Одна рука перевязана бинтом, будто ранен, в другой винтовка и вещмешок. Удивило крестьянина то, что боец не стал есть вареную картошку с простоквашей, как другие, а попросил кипятку, размешал что-то в своей кружке, выпил и попросился отдохнуть под навесом, на сене. Днем прошел дождь, к вечеру похолодало, раненому бы погреться в хате, а он рвется на «свежий воздух». И рану перевязывать отказался. Все это, вместе взятое, вызвало у хозяина недоверие к гостю.

Любитель свежего воздуха был схвачен в тот момент, когда заряжал ракетницу, чтобы подать сигнал вражеским артиллеристам. Ракеты полетели в противоположную сторону, к пойме реки. Вражеская артиллерия отозвалась скоро и в течение целого часа обстреливала непролазную топь. А тем временем бойцы батальона восстанавливали силы для новых боев и походов.

— Подобных случаев в практике фронтовых чекистов было немало, — говорит Александр Николаевич. — В трудном сорок втором году солдатская судьба забросила меня под Сталинград. Всему миру известно, как стремились гитлеровцы сокрушить эту волжскую твердыню, открыть себе дорогу на Урал, обойти Москву с востока, отрезать тылы от фронта. Но мало кто знает, какую жестокую борьбу за Сталинград вели наши чекисты. Маневрирование подразделений, смена, доставка боеприпасов и продовольствия — все это должно было делаться втайне от противника. Один вражеский лазутчик мог погубить много жизней, сумей вовремя передать информацию о готовящейся операции.