Страница 16 из 19
– О, Даня вылез. Ты как, живой?
– Ни хрена не помню.
– Не удивительно. Ты вчера в дрова отъехал. Даже не покатался с нами на бордах.
– Какие борды? Башка трещит.
– Кстати, тебе вчера звонила наша маленькая находка.
– Чего?
– Ну Элечка. Так названивала, Викуша ей ответила, но я успел отобрать телефон и скинуть. У нас же честный спор.
– Твоя сестра меня бесит.
– Она всех бесит, друг. Так что? Пиво будешь?
– Не, домой надо. Мы сюда как попали?
– Марк подсуетился с транспортом.
– А он где?
– Улетел часа два назад.
– Сука. Ладно, я в душ и в аэропорт.
Покупаю билет в бизнесе и иду в душ. Зачем она звонила? Реально три пропущенных. Надеюсь, Викуша на самом деле не успела ничего вякнуть, иначе придушу заразу.
В Москву прилетаю уже к вечеру. Убитый. Хочется спать, а лучше сдохнуть. Так пить нельзя, явно не рекомендуется. Дома никого нет, что уже радует. Отец с Мариной улетели в Париж. И после этого он будет говорить, что мои идеи не гениальны?!
Заваливаюсь на кровать и набираю Элю. Гудки снова и снова. А потом она просто сбрасывает. Охренела там вкрай? Собираюсь и еду в «Саламандру».
Предварительно звоню Антону, чтобы убедиться, что она там и сегодня её смена. Первая полноценная смена, кстати.
На баре беру кофе и сажусь на втором этаже. Отсюда весело наблюдать, как она носится по залу. Пол зеркальный. Внизу они видят своё отражение, а сверху я вижу всё, что происходит там, у простых смертных. В ВИП-зал её пока не пускают. Поэтому я могу быть спокоен, что она меня здесь не увидит.
В час ночи у них пересменка. Элечка метеором переодевается. И я чуть её не упускаю. Вовремя спохватившись, иду вниз. Она как раз стоит у клуба, ждёт такси, видимо.
– Привет.
Оборачивается, явно не ожидала меня увидеть.
– Привет.
– Чего звонила?
– Хотела извиниться за вчера. Некрасиво вышло.
– Забавная ситуация.
– Я так не думаю.
– Подкинуть?
– Я на такси. И вообще, мне кажется, нам лучше не общаться. Я верну деньги, но давай больше не будем встречаться. Не стоит.
– Это почему же?
– Потому, – вытаскивает из сумки конверт, – твоё.
– Что это?
– Деньги за телефон. Пока.
– Стой, – хватаю её за руку, – что происходит?
– Ничего.
– Объясни нормально, что происходит.
– Ничего я объяснять не буду. Отстань от меня. Я тебе ничего не должна.
Наконец, такси, которое она ждала, подъезжает, и наша Элечка, с дерзостью вырвав руку из моего захвата, забирается в машину.
И что это было?
Глава 7
Как ужасно получилось. Зачем Андрей вчера приходил?
Боже, меня ведёт, сползаю по стеночке вниз, прикрывая глаза, чувствуя слабость и накатывающую волну едкого сожаления. Главное – не накручивать себя, иначе я опять провалюсь в депрессию. Потому что за маниакальной стадией всегда идёт депрессия. И неясно, что лучше.
Наконец, разлепив глаза, подхожу к зеркалу в ванной, умываюсь, чищу зубы, а сама думаю о вчерашнем вечере. Ведь всё было неплохо до того момента, пока не появился Андрей. Он вечно выбивает почву из-под ног. Точнее теперь выбивает. Я его не простила и, наверное, не прощу уже никогда. Потому что он просто выкинул меня из жизни. А теперь пытается что-то там начать сначала. Спивается, а его мать считает меня виновной в его проблемах с алкоголем. Это же я виновата, я так ужасна и не прощаю её идеального сына, который решил, что я буду калекой и ему со мной будет не по пути.
Он там катится на дно, а я всеми силами здесь пытаюсь с этого дна выбраться. Потому что если Олька получила физическую травму, то я по физике отделалась вполне себе легко. Но вот душевно… только месяц как перестала посещать сеансы психотерапевта, и ведь до вчерашнего вечера всё было хорошо. Вполне себе хорошо.
В дверь звонят. Вздрагиваю и иду открывать. Только бы это был не Андрей. И там оказывается не он. Зато его мама. Она смотрит на меня как на врага, я не успеваю ничего сказать, а она уже кричит. В чём-то обвиняет. И с размаху влепляет мне пощёчину. Хватаюсь за лицо в ужасе от происходящего.
– Какая же ты дрянь! Ну ничего, мы на твоего хахаля заявление напишем. Будет знать.
– Кого? Что произошло?
Я совсем не понимаю, о чём она? А самое главное – за что?
– А то, что Андрюша в больнице. Ему эти громилы руку сломали.
– Какие громилы?
– А тебе, шалаве, лучше знать.
– Вы что такое говорите?
– А что? Думаешь, не знаю я? Плохо шифруетесь. То он сюда на простой машинке приезжает, то его мерседесы дорогущие забирают. Содержанка!
Я в шоке смотрю на бывшую свекровь и никак не могу понять, что она несёт. Какие мерседесы? Какая содержанка?
Я зависаю в дверях, а она уже успевает исчезнуть. Накрываю лицо ладонями и, шагнув в квартиру, захлопываю дверь. И как я теперь на учёбу пойду? Щека продолжает гореть, растираю ушибленное место и надеваю пиджак.
В универе стараюсь держаться от всех подальше. Анька сегодня прогуливает, и мы встречаемся с ней лишь после пар.
Олёхина с азартом рассказывает, как сходила на поэтический вечер какой-то инстаграмной поэтессы, а когда замечает моё отстранённое состояние, допытывается до случившегося.
По мере моего рассказа она то хмурится, то едва улыбается, а потом выдаёт совсем не ясно для чего:
– Ты встретилась с Дорониным.
– Что? Кем?
– Доронин. Тот, чей телефон ты разбила. Такой высокомерный типчик, аккуратист, блин. Он, кстати, Дягилевский дружок и вроде как с Викушей нашей мутил. Дягилевы вечно за ним хвостиком ходят. Викуша, вообще готова ботинки ему вылизывать.
– То есть он мне соврал?
– То есть громилы, которые уложили твоего бывшего, скорее всего, его рук дело. Кстати, «Саламандра» – это его клуб.