Воин Сновидений

Проказа не заставила себя долго ждать. Человек, лишенный защиты, еще заканчивал ужин, а она уже принялась за дело. На коже обреченного появлялись пятна, образовывались бугорки, на которые он поначалу не обратит никакого внимания. Следом появятся язвы на ногах, кожа потеряет чувствительность, человека поразит слепота, и в конце концов он сгниет заживо.

Мор подождал еще минуту, чувствуя, как проказа обживается в новом, только что подаренном ей теле, и откинулся на спинку стула. Вскоре чародей поднялся и побрел к выходу, натыкаясь на других. Мор проводил человека глазами, отодвинул пустую тарелку: пора было возвращаться к работе, хозяин и без того бросал в его сторону сердитые взгляды, недовольный тем, что помощник долго засиделся за едой.

И вот тут-то это и произошло – кто-то положил руку ему на плечо, Мор чуть не подскочил от неожиданности. Он выждал секунду и обернулся. Аркабский маг! Их ни с кем не спутаешь: смуглая кожа, обожженная сухими жаркими ветрами, светлые прозрачные глаза Мор готов был поклясться, что мгновением раньше аркабца в трактире не было!

– Хорошая работа, – сказал колдун вполголоса и посмотрел на дверь, за которой исчез человек, зараженный проказой. – Пойдем со мной, наргалиец. Поговорим.

Над бульваром проплыл низкий тягучий гудок, сидевший на скамейке старик недовольно поморщился. В этом мире было невероятно шумно: оглушительно сигналили машины, громко болтали люди, без конца трезвонили трамваи и гудели теплоходы. Но, странное дело, сам старик – конечно, когда он был собой, а не аркабским колдуном – вовсе не замечал этого. Шум огромного города был для него чем-то привычным и успокаивающим. Мор покачал головой и снова погрузился в воспоминания.

Летели годы, заполненные изучением аркабской магии. Он овладел искусством подчинять стихии почти всех существующих болезней, изучил природу сна, научился связывать сновидения с событиями реальной жизни, проникать за Завесу сна, путешествовать в снах. Его умение снимать чужие заклятия аркабские колдуны отшлифовали и возвели почти в искусство – самая сложная защита рассыпалась в пыль в считаные мгновения. Аркабцы обучили его забирать чужие тела. Менять собственную внешность умели многие чародеи, но получать тело со всем, что к нему прилагалось – с разумом, мыслями, воспоминаниями, прошлым, – было под силу немногим.

Мор хорошо помнил самый первый раз, когда удалось овладеть чужой оболочкой. Припомнил ощущение нереальности, когда смотрел на свое – и вовсе не свое – лицо, на чужие, но теперь его руки…

Все эти мелочи, вызывающие оторопь: и новые черты лица, и другой цвет глаз… Тысячи ошеломляющих открытий. Но все это было сущим пустяком по сравнению со взглядом в чужие, но теперь собственные глаза и осознанием, что за ними стоит чужой разум, чужой дух и чужая жизнь.

Однако изучение природы сновидений оставалось все же главным. Мор знал: рано или поздно аркабская магия сломит магию Воинов, разрушит заклятие драконов и тогда путь на Доршату будет открыт. За этой страной лежал весь мир, огромный, манящий.

Но все пошло иначе.

О маге по имени Тильвус Мор, конечно, слышал. Битва небес, зеркальные иллюзии. Самый молодой Воин Сновидений. В последней битве, когда аркабские колдуны уже почти победили, именно ему удалось склонить чашу весов на сторону Воинов. Цена победы оказалась небывало высокой. Никто не предполагал, что он решится на такое, и никто даже подумать не мог, что самому магу удастся уцелеть.

Но он остался жив, зато аркабских чародеев, что сражались в той битве, постигла участь куда более худшая, чем смерть. И Мор был совершенно согласен с решением высших аркабских магов – жить Воину после этого совершенно незачем.

Оставалось лишь подумать, как поближе подобраться к тому, по чьей вине двадцать лучших аркабских магов обречены были вечно скитаться за Завесой сна.

Проникнуть в Доршату было невозможно, потому как заклятие, охраняющее страну от аркабских магов, накрывало ее невидимой мерцающей сетью. Мор терпеливо ждал, когда Тильвус покинет пределы Доршаты, и вскоре удача улыбнулась ему: бывший Воин Сновидений отправился в Наргалию. В трактире на паромной переправе Мор наконец-то увидел того, кого предстояло уничтожить.

Аркабский маг устроился в углу и принялся незаметно наблюдать за обреченным на смерть чародеем. Недооценивать противника опасно, а если этот противник маг, то опасность возрастает неимоверно. И, конечно, не стоило обманываться молодостью Воина: кто-кто, а уж аркабцы знали, на что он способен. С магом, который не колеблясь прибегает к Запретным заклятиям, не щадя ни своих, ни чужих, обращаться следовало очень осторожно.

Мор делал вид, что смотрит в окно, боковым зрением продолжая внимательно разглядывать Воина Сновидений, которому Доршата обязана победой. На победителя он был похож мало: за столом сидел бледный и осунувшийся парень с потухшими глазами. Мор знал, что совсем недавно ему пришлось пройти через суд магов, где присутствовали и аркабские колдуны, и чародеи Доршаты, и, что самое неприятное, драконы – Хранители Равновесия. Бывали случаи, когда за использование Запретного заклятия драконы приводили приговор в исполнение, не откладывая: сжигали провинившегося огненным дыханием прямо в зале правосудия. Но в этот раз Хранители Равновесия рассудили иначе и, несмотря на протесты высших аркабских магов, добивавшихся смерти, признали Воина невиновным.

Но драконы решили одно, а аркабские колдуны – другое.

Мор снова скользнул взглядом по залу, задержав его на мече, который Воин положил рядом на скамью и прикрыл плащом. Он разглядел серебряную рукоять, два зеленых камня и еле заметно прищурился – Вечный Странник.

О нем он уже кое-что знал. Зачарованным оружием можно убить почти всех: демонов, вампиров, бессмертных чудовищ, возможно, даже дракона. Но было известно и еще кое-что: не все волшебные мечи преданны своим хозяевам. Некоторые из них обладают такой волей и могуществом, что используют владельца в своих интересах – тогда участь человека незавидна.

Мор отметил мысленно – прежде чем приступать к делу, надо бы узнать о Вечном Страннике побольше, – и снова бросил короткий взгляд в сторону Воина. Рядом с ним сидел высокий светловолосый человек в темно-зеленом плаще, под которым виднелась кольчуга в виде чешуи. Аркабец задумчиво посмотрел на человека, потом осторожно коснулся его охранных заклинаний и тотчас отпрянул, словно обжегшись. Дракон! Этого еще не хватало! Почуяв что-то, светловолосый человек повернул голову, зеленые внимательные глаза скользнули по комнате, разглядывая людей. Мор дождался, пока он отвернется, и выскользнул за дверь.

Вскоре отыскался тот, кто согласился поведать ему кое-что о Вечном Страннике. Это был старый гоблин, знавший когда-то Абху, подмастерье мастера, выковавшего зачарованный клинок.

Гоблин сидел за столом маленького придорожного трактира и хмуро смотрел в очаг, где в пламени плясала маленькая саламандра. Она так быстро сновала по горящим поленьям, что у гоблина зарябило в глазах. Он скривился и перевел взгляд на своего собеседника, молодого светловолосого человека с темными холодными глазами. Человек выглядел вполне обычно, но гоблин пожил на свете немало и знал, что за такой вот неприметной внешностью может скрываться кто угодно.

– Я знаю только то, что рассказал мне Абха, – жестко предупредил гоблин. – А кобольд много не говорил. Под конец жизни бедняга собственной тени боялся. Окружил свое логово ловушками для незваных гостей. Не помогло. Гномы все-таки прикончили его. Им нужно было то же, что и тебе. Вечный Странник.

Он беспокойно поерзал на скамье. От человека исходила еле уловимая угроза. Кроме того, чувствовалось присутствие его магии, такое сильное, что гоблину страстно захотелось побыстрее убраться как можно дальше. Но проклятый чародей был хитер и знал, чем можно взять гоблина: на скамье, завернутый в кусок мешковины, лежал прекрасный меч работы оружейников Пяти княжеств Дакена. Дакенцы знали толк в оружии, их небольшое государство славилось отличной школой мечников, поставляя наемных бойцов тем, кто мог хорошо заплатить.