Страница 4 из 12
– Я… только первый раз, – срываясь на шепот, отвечаю ему.
– Так, значит тебя до меня не трахал ни один клиент этого борделя?
Отрицательно машу головой. Его губы кривит усмешка.
– Повезло так повезло…
Мое тело тут же реагирует на то, как изменился настрой мужчины. Неглубокая морщинка, залегшая между бровей, означает лишь одно: он о чем-то серьезном задумался. И эта перемена остужает мой пыл и задор. На периферии сознания вновь вспыхнула мысль о том, что сейчас самое время признаться. Собравшись с духом, перехватываю его руку, которой он продолжает ласкать меня, пытаюсь отстраниться.
– Послушай… – начала я.
Но он тут же оборвал меня.
– Твой босс, как, в принципе, и ты, удивили меня, – говорит он грудным голосом, от которого мурашки обсыпают все тело. – За каким чертом он притащил тебя сюда?
– Так ты спроси у него! – ерзаю попкой у него на коленях в попытке высвободиться.
– Ты знаешь, Лита… – неожиданно его пальцы покидают меня, и я даже не осознаю в первые секунды, радоваться этому или огорчаться.
Давид
По взгляду девчонки вижу, что она вот-вот готова сбежать. Нервничает.
– Ничего, малютка. Первый день на работе не всегда проходит гладко, но я рад, что мы с тобой наконец-то нашли общий язык.
Достаю презерватив и разрываю фольгу зубами, протягиваю ей.
– Раскатай.
Взгляд, которым она посмотрела на меня, на презерватив и на член, был настолько невинен, что я расхохотался в голос.
– Ну, что ты так смотришь на меня? Как будто ты не первый день на работе, а первый раз собираешься заняться сексом…
Вот именно с этого момента все пошло наперекосяк. И где была в это время моя интуиция?! Черт ее знает! Я просто не придал значения тому, как малютка слишком порывисто выдернула из моих пальцев презерватив, как будто испугалась, что передумает. Я списал все это на нервоз в первый день.
Когда раскатывала резинку по всей длине, она так осторожничала с членом, будто действительно впервые это делает. Хотя, кто его знает, какие связи были у нее до меня?
– Возбуждает, – похвалил ее, когда она приподнялась немного и, направив головку к своим складочкам, медленно провела взад и вперед, смазывая своей влажностью презерватив.
Девочка быстро учится. С таким рвением угодить далеко продвинется. Немного покачивая бедрами вперед-назад, она неторопливо начала опускаться на член, а у меня проскользнула мысль о том, что таких эмоций, которые получал в данный момент от малютки, я уже давно не испытывал. Давно не ощущал ломоты в яйцах от предвкушения того, как окажусь в ее глубине до предела. Когда я ей сказал, что «мне повезло», не лгал.
Дома я предпочитал трахать только проституток. В моем мире любви и семье места нет. Слишком опасно, слишком сложно, да и не для меня уже вся эта чепухня. А вот девочки из элитных заведений – то, что надо. Но это не отменяет того факта, что через их дырки прошли сотни членов, а тут такая удача. Проститутка из борделя, да еще и практически чиста.
Сжимаю пальцами ее бедра в тот момент, когда девчонка замирает на мгновение, засомневалась.
– Ты справишься, – подбодрил ее.
Пробежался пальцами вверх к груди, обвел темный сосок по контуру ореолы и, пропустив между костяшек тугую бусину, сжал чуть сильнее.
– Прости, – одними губами шепнула малютка перед тем, как двинуть бедрами вперед, словно пытаясь протиснуть мой член в свою тугую киску.
А я дернул бедра вверх, прорывая преграду в ее глубину.
– Боже! Ах! – взвизгнула девчонка и забилась на мне, словно рыба на берегу без воздуха.
Я замер в кресле неподвижно, ошарашенно смотря на весь спектакль, разыгравшийся передо мной. И только спустя несколько секунд на меня наконец-то снизошло понимание того, что я, мать твою, прорвал за преграду. Во мне взыграла дикая злость.
Черт! Этого не может быть! Как этой сучке удалось провести меня?
Шумно втягиваю в себя воздух. Закрываю глаза и пытаюсь успокоиться, взять под контроль вспыхнувшую в груди злость, чтобы ненароком не свернуть шею этой…
Но стоило малютке завозиться на мне, как из ее рта посыпались неразборчивые чертыхания.
– Больно? – рычу сквозь зубы и впиваюсь пальцами в ее бедро, заставляя оставаться на прежнем месте.
– Не твое дело, – ощетинилась девчонка.
Блядь. Это бредовый бред. Только порадовался тому, что нашел неплохой вариант украсить свое недолгое пребывание в столице с чистенькой девочкой, как тут же удар под дых. Сука. Эта дрянь обвела меня вокруг пальца на раз-два.
Хватаю лгунью за челюсть, притягиваю к себе.
– Да уж поверь, что мое оно на сто процентов. И ты не слезешь с моего члена до тех пор, пока не расскажешь. Что. Это. Только. Что. Было?
– А что не понятного? – распахивает она глаза, потому как движение между бедер в ее щелке причиняет боль. – Прекрати двигаться, мне… больно… – шипит она.
– Да что ты? – иронично спрашиваю ее и вгоняю ствол еще глубже.
– Ай! – она впивается короткими ноготками мне в плечи.
– Ну, в большинстве случаев, малютка, – перемещаю руку на шею сзади и сдавливаю ее, – легких денег не бывает. И если ты пришла работать в бордель девственницей, это было сверхглупо с твоей стороны…
Двигаю бедрами вверх, тараня узкую щель девчонки.
– Боже! – шипит она, прикусывая губы, царапая мои плечи.
– Я жду от тебя ответа на свой вопрос, малютка.
– Я тебе сказала, – ее голос срывается, – сказала… что в первый раз…
– Ты, сука, думаешь, что я должен разгадывать твои ребусы? Ты какого черта мне прямо не сказала, что девственница?
Смотрю малютке в глаза, на дне которых еще плещется остаточная боль, и пытаюсь понять… что могло двигать девчонкой, когда она скрыла этот факт от меня, на что надеялась? Что член проскочит, как маслом намазанный?
– Не должен, – со стоном произносит малютка, а спустя секунду ее тело пробивает крупная дрожь.
Девчонка закатила глаза, и когда оргазм накрыл ее с головой, ее тело содрогнулось, и она рухнула мне на грудь.
– Ты чего увалилась? Оргазмы первые нужно было получать, как минимум, с мальчиком из соседнего двора, а не с малознакомым мужиком! – я попытался поднять малютку с колен, но зараза будто пиявка присосалась ко мне. – Вставай, – рычу ей в макушку, – я твоему босу башку отверну, за такое дерьмо…
– Нет, – сипит малютка, опираясь на мою грудь дрожащими тощими ручками, пытается встать, – он не мой.
– Вот как? – мне аж сделалось любопытно.
Но меня тут же отвлекло то, как ее киска сжала мой член, до сих пор пульсирующий в ее глубине. В глотке пересохло от дикой потребности отодрать эту малютку немедленно. Глаза затуманились похотью до ее тела, до ее криков, до ее стонов.
Подхватываю ее под задницу, потому как от нее самой толка не будет, и так понятно. Сжимаю в пальцах, понимая, что завтра после моей пятерни на этих местах сто процентов останутся синяки.
– Боже! Нет! Нет! – стонет она, упираясь в меня взглядом, полным мольбы и боли.
Но я только наращиваю темп. А ее боль не находит в моем сердце отклика, там один мрак.
– Привыкай, – рычу сквозь зубы, вбиваясь в ее расщелину до предела.
– Ах! Черт! – срывается с ее губ.
Я не свожу с ее лица глаз, продолжая безжалостно таранить ее щель. Взгляд малютки сначала блуждает по комнате, но уже спустя несколько минут непрекращающегося жесткого вторжения в ее промежность взгляд девчонки проясняется, и она фокусирует его на мне.
Меня аж дикой одержимостью охватило. Сломать, покорить, подмять под себя… А уж когда малютка, сцепив зубы, перехватилась пальчиками за подлокотник, подстроилась под мой темп и начала двигаться со мною в такт…
Дерзость. Непокорность. Высокомерие. Все это, калейдоскопом проносящееся в ее взгляде, говорило о том, что она не сдалась.
Капельки пота стекают по ее вискам, когда мой темп переходит на максимум.
– Быстрее, – шипит она, стиснув челюсти, сузив глаза.