Принцип домино

– Эй, Эванс! Паршиво выглядишь. Все коротаешь ночи в обнимку с бутылкой? – нагло ухмыляясь, спросил высокий светловолосый молодой человек.

Как на зло, им оказался Лиамель Ларссон – младший сын главы компании, её однокурсник и почти единственный друг со времен студенчества до недавнего времени. Они познакомились на первой же лекции в Принстоне, когда она заметила угрюмого и задумчивого паренька и села рядом с ним на свободное место, в надежде, что тот не будет много болтать. Двое в равной степени циничных и хмурых ребят из вечно пасмурного города быстро нашли общий язык, что положило начало их дальнейшей дружбе. Им казалось, что она будет длиться вечно, но… Как же сильно все изменилось за последние два года.

– Тогда и Вам доброго утра, мистер Ларссон. Ещё неизвестно, когда доктор Розински выйдет с больничного? – поприветствовала его Эванс, сразу переведя разговор на тему работы во избежание дальнейших пикировок.

– Не раньше, чем через пару недель. Кстати, в конце недели заседание по представлению управлениями стратегий развития на следующий год. И, поскольку, мистер Розински приходит в себя после сердечного приступа на больничной койке по страховке, любезно предоставленной компанией, то разгребать все, видимо, придется тебе, – молодой человек улыбался так, что, казалось, Солнце начало тускнеть рядом с ним.

– С чего это вдруг? В нашем управлении много квалифицированных сотрудников. Не думаю, что ваш брат поручит мне заменять доктора Розински на столь важном заседании, – бесцветным тоном ответила Эванс и повернулась спиной к собеседнику, дожидаясь уже следующего лифта.

– Может и не поручит, но готовить все материалы все равно бу-уу-дешь тыыы, – он буквально пропел последние слова, наклонившись к ее уху и посмеиваясь.

– Может, хватит уже, а? – Эванс раздраженно огрызнулась.

– Хватит чего? – от ее срыва счастью молодого человека не было предела.

– Вести себя как последний му… – о, чудо, что она не успела договорить, ведь о ее особенности в неумении вовремя заткнуться знал каждый сотрудник их офиса.

– Мисс Эванс, доброго Вам утра, – вежливо и мягко поприветствовали ее, обрывая зарождавшуюся перепалку.

Рядом с Лиамом возник его старший брат Адам, чье семейное сходство не оставляло сомнений в их близких родственных связях, но различия во внешности братьев были столь же малы, сколько значительны. В облике Адама в полной мере проявлялись черты наследия шведских корней. Ему была присуща поистине мужская красота: изумрудные глаза, светлые волосы, высокие скулы, широкие плечи и прямая осанка. В далеком студенческом прошлом Адам занимался спортивной гимнастикой, если память Эванс не изменяла. И в настоящее время Адам продолжал поддерживать хорошую физическую форму, правда, уже совсем в иных целях далеких от спорта. Рядом с ним большинство представительниц слабого пола сразу утрачивали способность ясно мыслить и начинали бессвязно лепетать, смущенно опуская глаза.

– Мой брат уже сообщил вам новость о заседании глав управлений? – сразу перешёл к делу Ларссон старший.

– Да, мистер Ларссон. Мы все желаем доктору Розински скорейшего выздоровления, чтобы он мог присутствовать на заседании. Я уверена, для него это очень важное событие, – тихо пролепетала она, уперевшись взглядом в мраморный пол холла.

В присутствие Адама она вела себя, как и большинство женщин, скрываясь от вечно испытующего взгляда. Представители благородного семейства заставляли простых смертных чувствовать себя лишними в мире, где одновременно могут существовать двое столь неотразимых, но одновременно  высокомерных людей. Многие считали их типичными богачами, зарвавшимися от вседозволенности, и, к сожалению, были правы. Разница в поведении братьев состояла лишь в том, что на старшем лежала необходимость держать лицо и имидж компании, а Лиаму было глубоко сиренево на мнения простых смертных, о чем он никогда не забывал напомнить, ведь заносчивому засранцу все и всегда сходило с рук.

– Не думаю, что он сможет так быстро поправить здоровье в его-то возрасте, чтобы выступать на заседании с докладом, доктор Эванс. Поговорите с коллегами и вместе подготовьте доклад. К Управлению по сопровождению научных проектов накопилось большое количество вопросов. Выступающего назначим позже, – Адам оставил деликатность и начал говорить с нажимом, а неожиданный переход на официальное обращение в разговоре выдавал его недовольство.

Возможно, оно возникло из-за отсутствия главы управления, а, возможно, из-за очередного недосыпа Адама, едва заметно проступавшего на его лице серой и практически незаметной вуалью.

– Доктор Оулли и мистер Броуди почтут за честь выступать с докладом на заседании, – попыталась сгладить ситуацию Эванс, увиливая от ответа и одновременно давая коллегам шанс показать себя, которого многие из них так долго ждали.

– Мы рассмотрим их кандидатуры, док… мисс Эванс, – напор в его голосе пропал, а обращение опять перешло к вежливому, хоть и чересчур холодному. –  Думаю, вам пора заняться работой. На данный момент у вас её более чем достаточно, – при упоминании работы тон Адама стал резким, а взгляд торбернитовых глаз не предвещал ничего хорошего и начал излучать радиацию мелкими дозами. Желая сохранить роговицу глаз и верхний слой кожи от излучения, Эванс предпочла быстро ретироваться и не раздражать начальника своим присутствием еще сильнее.

– Конечно, мистер Ларссон, я им обязательно передам, – бросив на нее серьезный взгляд, Адам резко развернулся и зашагал по коридору, а Лиам, ухмыльнувшись ей на прощание, последовал за ним.

Весь путь до ее рабочего места Эванс была погружена в размышления о состоявшемся разговоре с Ларссонами. В Нордэме поговаривали, что их предки были в числе первых семей шведских колонистов, основавшими Форт Альбертус – поселение, на месте которого был основан Нордэм ещё до перехода города под контроль английской короны, когда уже после смены знамен получил современное название. Сейчас семья Ларссонов считалась одной из богатейших в регионе. Они являлись владельцами крупнейшей транснациональной корпорации Larsson Industries, задававшей основные тенденции на рынке всему Северо-Востоку. Ее главный офис находился в Нордэме. Во главе компании стоял Грегори Ларссон – отец Адама и Лиама, и, по обыкновению, сыновья продолжили династию и фамильное дело. Оба брата помогали отцу в руководстве компании, Адам был на несколько лет старше Лиама и раньше влился в работу. Лиам в этом время ещё учился в университете, где он и познакомился с Эванс на ее беду.

После университета дороги Эванс и Лиама разошлись. Он пошёл работать в компанию к отцу и брату, а она осталась работать лаборантом в криминалистической лаборатории Нордэма, где практиковалась ещё во время обучения и занималась научной деятельностью. Когда работа перестала приносить удовлетворение, Эванс разослала резюме на вакантные места и получила работу в Larsson Industries. Лиам узнал об этом только через полгода и сразу же взял ее на должность личного помощника с неограниченным кредитом доверия, что очень польстило девушке. Она помогала ему с вопросами компании, которые ему поручал старший брат. Но два года назад все изменилось. После нелицеприятного инцидента, в котором все вышло из-под контроля и потребовалось непосредственное участие Адама, Лиам отстранился от нее. Он дал ей рекомендации для перевода на свободную должность ассистента доктора Розински в Управление по сопровождению научных проектов, что переживало не лучшие времена. Точнее, Лиам сказал: «Эта ненормальная будет работать сутками напролет, а если она Вас не устроит, то её всегда можно заменить». Из уст младшего сына владельца компании это прозвучало как наилучшая рекомендация, что только могла бы быть. Эванс не стала спорить и приняла эту должность.

К радости пожилого профессора, его ожидания оправдались. Эванс хотела сбежать подальше от Ларссонов, пытавшихся сорвать на ней гнев, и переждать бурю под названием «Лиамель» в тихой гавани под руководством пожилого ученого, где и отсиживалась по сей день. День, опять начавшийся с перепалки с Лиамелем.