Страница 2 из 4
– Если виноват, значит надо наказать, а то так все работать перестанут, – добавил юнец.
«Ах ты, мелкая свинья!»
– Я с тобой согласен сынок. Вам обоим, – Пётр указал пальцем на Марину и Виктора, – штраф в размере рабочей смены. Надеюсь, дойдёт до вас.
Тут же он и его сын развернулись и продолжили обход. Виктор покраснел от злости и посмотрел на супругу. Руки Марины, держа за уголки пакет с орехами, медленно опустились, как и печальное лицо.
– Это что, мы сегодня за бесплатно работаем? – возмутился Виктор.
Марина кивнула.
– Я этому мудаку сейчас…
– Не надо! – нежно, но резко вставила Марина. – Уволит – все премии себе оставит. С ним может быть только хуже.
Виктор прислушался к жене, но огонь в груди не затух.
***
«Если Вы опоздаете на обед, то останетесь без него. У нас тут строго. У каждого участка своё расписание!» – сказала повариха, когда Витя попросил отложить его порцию, пока не обсудит свой вопрос с директором.
Виктор поднимался по металлическим ступеням, которые вели на второй этаж, где находилось основное руководство, и раздраженно мыслил: «Даже на войне, опоздавших солдат кормят, выдра ты пухлая! Как только они вас находят, ответственных таких? Нагнули ниже плинтуса, а вы и рады стараться, тьфу!»
Витя открыл первую белую дверь. Там, в просторном помещении вдоль стен стояли столы с компьютерами, за которыми трудились бухгалтера, отдел кадров, менеджеры, отдел продаж и тому подобная утварь.
Все с удивлением бросили свой взор на гостя.
«Вольно, ёпта! Скажите ещё, что сюда из рабочих никому нельзя!»
– Вам помочь? – неуверенно спросил молодой парень со смазливым лицом, тёмными волосами и модной причёской, сидящий первым к выходу, то бишь ближе всех к Виктору.
«Да! Подскажите пожалуйста сударь, где царь тусует?!»
Парень был в тёмных брюках и белой мятой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами, а на шее синяя лента с бейджем: «Анатолий, программист». Толя откинулся на спинку стула и украдкой поглядывал на свой монитор, где глумились девки с ТикТока.
«Роботяга, бля».
– Подскажите, где находится Пётр…
У всех расширились глаза, мол, как так Пётр. Его без отчества тут никто не называл.
– … Сергеевич? – продолжил парень.
«Пять балов тебе! Красавчик!»
– Да, Пётр Сергеевич.
Анатолий показал большим пальцем за своё плечо, и ещё более неуверенно, как будто на допросе сдаёт военную тайну, сказал:
– Нууу, там, но…
– Спасибо! – перебил Виктор и направился к арке с тремя ступеньками, ведущую в следующее помещение.
– А Вы по какому вопросу? – грубым тоном спросила девушка в строгом тёмно коричневом костюме и в туфлях на шпильках, но в отличие от Анатолия сидела она ровно. Пепельно–русые распущенные волосы свисали до плеч, на тонких губах блестела малиновая помада, а ярко–серые глаза сквозь аккуратные очки сканировали Виктора. «Юлия, бухгалтерия» на бейдже.
«Ты тут фейсконтролем подрабатываешь, надо полагать».
– По личному! – не менее грубо ответил гость и скрылся в арке, также заметив напряжение среди персонала.
За аркой небольшое помещение. Кафельные полы, белый навесной потолок и прохлада от кондиционера, которую Витя часто вспоминал на рабочем месте. Слева большая стеклянная дверь с матовыми рисунками, а справа стойка из лакированного дерева, за которым сидела секретарь – молодая девушка в сером строгом платье.
Светловолосая, стройная барышня в очках, сидела на мягком кожанном кресле, опустив голову над кучей документов. Тонкими пальчиками правой руки бережно за уголок перелистывала страницы, показывая длинные ногти с белым маникюром и какими–то чёрными узорами, а кулачёк левой прислонила к щеке.
– Здрасте. Этот у себя? – спросил Виктор.
Девушка в испуге откинула голову, будто только заметила здоровенного мужика. На её лице была нарисована дикая усталость, а вокруг голубых глаз покраснения от чтения. На губах чуть приоткрытого рта розовая помада и лёгкое подведение ресниц и век макияжем.
– Да, но… НЕТ! – ответила она и бросилась короткими шагами из–за длинных шпилек оббегать стойку, когда увидела, что Виктор проникает в кабинет директора.
Кабинет был просторным. Светло–синие стены, пол из чёрного мрамора, на подвесном потолке в два ряда вдоль всего помещения шли яркие лампы. Их свет отражал широкий овальный стеклянный стол, стоящий по центру вдоль всего помещения, а вокруг него удобные стулья на колёсиках. Дальнюю стену закрыл огромный монитор.
Пётр обедал со своим сыном на дальней стороне стола. На этот раз он был в одной рубашке с засученными рукавами. Предплечья лежали на столе, в сжатых ладонях вилка и нож, между ними белая тарелка с обжаренным стейком.
– Пётр Сергеевич, он не… – начала девушка.
– Я никуда не пойду, – перебил Витя секретаря, бросив на директора грозный взгляд.
Девятилетний Саша, словно ничего не случилось, продолжал лопать, а Пётр, тщательно пережёвывая пищу, недовольно смотрел на подчинённого.
Пережевав пищу, Пётр не спеша положил приборы в тарелку, взял тканевую салфетку с колен, вытер ею рот и левой рукой положил её слева от тарелки.
– Вы свободны, Светлана, – не глядя на секретаршу, недовольным, но спокойным тоном произнёс директор.
Светлана совестливо опустила голову, развернулась и вышла из помещения. Виктор заметил печаль на лице девушки, как будто она не сдала экзамен, к которому давно готовилась.
– Я Вас слушаю, Виктор, – Пётр отодвинул тарелку и положил локти на стол, сложив обе ладони в замочек.
Виктор тронулся, огибая стол, чтобы приблизится. Сашка продолжал поглощать пищу. Пётр, как удав, спокойным выражением лица смотрел на Виктора, как на дичь, и когда их разделяли всего три стула, он вставил:
– Не нужно ближе. Я не глухой.
Виктор остановился, отодвинул стул и сел.
– Я по поводу штрафа. Он не справедливый. Целая смена. Это издевательство. Я требую скостить!
– Вы не в том положении, чтобы требовать, Виктор, – Пётр опёрся на спинку кресла. – Я Вам доступно объяснил вашу вину…
– Вина и наказание несоразмерны! – выпалил Витя, ударив кулаком об стол.
– Я могу вызвать охрану, и они вышвырнут…
– Как бы быстро не бегала твоя охрана, два стула, красивый стол и дорогой монитор спасти они не успеют.
– Это угроза? – вызывающе спросил Пётр.
– Называй как хочешь. Не пойдёшь на уступки – тебе же станет дороже.
Пётр пару секунд помолчал, обдумывая сказанное. Судя по надменной, еле заметной улыбке его это позабавило.
– Я ознакомился с Вашим делом, Виктор. Больше половины жизни провёл на войне. Боевые награды, ранение… а что за война такая? В мире давно уже всё спокойно.
– Придёт день, и я отвечу на этот вопрос, – фыркнул Витя. – Только не думаю, что он придётся по вкусу.
– Это официальная информация. Я дотошный до своих сотрудников. Еще поступила информация, что ранения–то и не было. Зато был нервный срыв. И Вы расколотили голову какому–то учёному.
Витя прищурился.
– А еще в Вашей характеристике от руководства сказано: «Максимально агрессивен». Теперь я понимаю…
– Ты даже не представляешь, до какой степени я могу быть агрессивен, – Виктор сказал это максимально спокойно, но в словах всё равно чувствовался яд.
Лицо Петра нахмурилось.
– Хорошо. Раз так, я снимаю штраф с Вашей жены. Ваш штраф остаётся. Плюс, с сегодняшнего дня, Вы не работаете здесь. Все премиальные я спускаю, а свой оклад, или то, что вы успели заработать исходя из минимального размера оплаты труда, можете забрать в бухгалтерии. Мне такие сотрудники не нужны. Вы довольны?
У Виктора чуть не лопнула вена на виске от злости.
– Проваливай, – добавил директор.
В полном раздумии, Виктор встал и обратил внимание на Сашу. Мальчик голыми руками ел жирное мясо. С кистей стекали капли жира до локтя и пачкали завёрнутые рукава рубашки. Половина пышного лица тоже блестела от жира, как будто он растирал мясо по лицу. Грязная тканевая салфетка в скомканном виде лежала на столе.