Страница 6 из 10
Вполне возможно, она – враг. Спальня – это моя территория. Я не любил, чтобы кто-то, кроме меня, пересекал ее границы.
«…но только моя комната ближе всего к кабинету» – мгновенно оправдался перед самим собой, чтобы не думать о странности своего поступка.
Глава 6
Уже на улице сел в свой «мерседес -гленендваген», который не раз вытаскивал меня из крупных передряг за счёт своих высоких показателей в условиях бездорожья. Какая красота – подъехать на «кубике» к заброшенному заводу или на самый отшиб города, открыть багажник, чтобы вытащить из него очередного засранца, который посмел перейти мне дорогу, и… Не важно, что сделать с ним потом. Прямой привод и грозный вид моей тачки, как будто говорил сам за себя. Он олицетворял своим видом мое нутро.
Любовно провел по рулю рукой.
Вот он – зверь!
И не нужны мне никакие замороченные новинки от самых люксовых автосалонов. Надёжность и комфорт – вот что я ценю, а понты пусть оставит себе Шаман. Выудив телефон из заднего кармана своих неизменно спортивных брюк, пролистал телефонную книгу и остановился на нужном контакте.
– Здорово! Да вытащи из пасти то дерьмо, что жуешь! Ни одно слово не разобрать! У меня к тебе дело. Пробей Катриэль Антонеску. Кто такая, где жила, как связанна с Антоном Милош – абсолютно все, даже как звали хомячка, если таковой имелся у нее в детстве. Всю информацию мне скинь на факс, – я повернул ключ зажигания и тут же грязно выругался. – Лакки, ты в курсе, что уже двадцать первый век? Как? Ка-ак это, ты не умеешь пользоваться?! Не гони! Записываю тебя на курсы, чмо отсталое! Не умеешь гаджетами пользоваться, – и скинул раздражено звонок, после чего швырнул телефон на соседнее сидение.
Лакки я знаю почти всю свою жизнь, мы вместе с ним жили в одном детском доме. Этот прохвост не просто так получил своё прозвище, а вполне заслуженно. Мы выбирались вместе из самых низов, помогая другу другу настолько, насколько это вообще было возможно.
Звали его Лучиано Висконти. Он, как хамелеон, обладал потрясающей способностью подстраиваться и менять свой окрас под обстановку, выплывая из сложных ситуаций с минимальными потерями. Впрочем, следует отдать Лакки должное, он был намного проворнее, чем я рассказал. Сделать вид, что он обычный сантехник или агент страхования, войти в самое серьезно охраняемое помещение под предлогом проверки объекта – для него раз плюнуть. Услышать, а главное, правильно понять и донести информацию – это его талант. При всех плюсах, был у моего приятеля существенный минус, который попортил мне достаточно крови. Лучиано не признавал современной электронной техники. Вообще никакой! Прослушивающие устройства, лэптопы, навороченные смартфоны – все это вызывало у него что-то вроде зубной боли. На все мои просьбы отправить что-то на эмейл или факсом, он лишь усмехался в ответ и назначал личную встречу. Не действовали и угрозы прекратить все наши общие дела, если он не станет развиваться профессионально. Этот проходимец лишь фыркал в мое перекошенное от ярости лицо, прекрасно зная, что лучше него я не найду, а потому засуну куда подальше все свои требования.
– Упрямый засранец! – психанул я в который раз, ударяя по газам, направляясь в аэропорт на рейс Перетола – аэропорт во Флоренции.
Меня ждут очень важные дела на Мальте. Надо спутать карты ублюдка Ходжа и его сына Эмира. Ты, сука, разозлил меня! Никто не смеет копать под Беса. Я зубами выгрызал себе дорогу к власти, деньгам и уважению и какой-то грязный албанец, родившейся с серебряной ложечкой во рту, не перейдёт мне дорогу, пропитанную моими же кровью и потом. Раздавлю, уничтожу.
Вибрация телефона отвлекла меня от представления в подробностях кровавой расправы над Эмиром бен Ходжа. Глянув на экран, поморщился, но все равно взял трубку.
– Слушаю!
В ответ услышал отборный мат и тут же отодвинул подальше динамик от уха.
– Ты что, осел, вытворяешь?! С каких пор твоей любимой игрой стало:” Сделай все наоборот, что сказал Шаман”?! – орал в трубку Андре.
– А с каких пор ты стал защитником Эмира? А, Шаман? Может, тебе напомнить, как эта гнида чуть не увела у тебя из-под носа Эйлин?!
На том конце провода произошла заминка.
– Ты совершаешь ошибку, не начинай конфликт, он нам сейчас не нужен. Эмир не представляет для нас опасности. Ты слышал, что его отец умер?
– Нет, – пропуская идущий на обгон «Мерседес», я слегка сбавил скорость. – И что? Мне послать ему цветов и открытку с соболезнованиями?
– Алекс! Отключи эмоции, не разжигай вражду на пустом месте. Сейчас надо бросить все силы на удержание позиций, – пытался убедить меня друг.
– Знаешь, что, Андре… Сейчас я у руля! Ты сам добровольно передал мне бразды правления. Так что, извини, но я буду делать то, что считаю нужным, – недослушав собеседника, без сожаления нажал отбой.
Глава 7
Сквозь гул в ушах слышу слова молитвы. Чья-то теплая ладонь сжимает мою руку. От неё как будто исходит добро и умиротворение. «Мама…» – мелькнула мысль, но тут же испарилась. Мамы больше нет.
Застонав от боли в висках, приоткрыла осторожно один глаз, а потом второй, но тут же зажмурилась от яркого солнечного света. Все тело болело так, будто я провела долгое время на холоде. Даже кончики пальцев на ногах были онемевшие.
– Сейчас-сейчас, моя рыбонька, – тепло покинуло мою руку. До ушей донёсся лёгкий шелест шуршащей ткани. Затем исчез бьющий по глазам свет – портьеры задвинули. Подняв веки окончательно, я увидела перед собой пожилую женщину. Ее доброе лицо светилось нежностью и добротой.
– Я – Долорес, – представилась она с улыбкой, от чего в тёплых карих глазах появились зеленоватые вкрапления.
Я испуганно приподнялась в постели, оглядываясь по сторонам. Большая просторная комната с красивыми голубыми обоями, украшенными замысловатым золотым орнаментом, что резко дисгармонировали с мебелью в современном стиле. Словно того, кто жил здесь, совсем не волновали такие вещи, как стиль и вкус. Шкаф-купе цвета темного ореха, небольшой журнальный столик в углу, стулом с ним рядом и большая двуспальная кровать, на которой лежала я. Вот и все, что было в этой страной аскетичной комнате.
А ещё этот запах, еле уловимый. Принюхавшись, я распознала древесные нотки, необычную цитрусовую композицию и… мята – определённо – это она. На мне рубаха, очень искусно расшитая народным цветочным орнаментом. Такие принято надевать в Румынии на покойниц. Я подняла руку к волосам и наткнулась на венок с засушенными цветами, они тут же начали рассыпаться от моего прикосновения.
– Наконец- то проснулась наша Белоснежка! – всплеснув руками, женщина бросилась к столу, чтобы убирать большую салфетку со стоящей на подносе супницы.
– Где я? – осмелилась я, наконец, спросить у женщины, рассматривая ее, пока она суетилась, растравляя тарелки с едой, над которыми поднимался ароматный пар.
Ее тёмные гладкие волосы с сединой были убраны в невысокий пучок, открывая уши с небольшими серьгами, в которых поблескивали красные камни. Простое хлопковое платье цвета морской волны, было очень красиво и аккуратно сшито, точно по фигуре. Заметив мой взгляд, задержавшийся на ее ушах, она смущено улыбнулась.
– Это сеньор Ольсен подарил, – дотронувшись до мочки уха сказала она. – Я не привыкшая к таким дорогим вещам, но он настоял.
– Сеньор Ольсен? – спросила я, удивившись тому, как хрипло звучит мой голос. – Не могли бы вы дать мне воды? – прижимая руку к шее, попросила я женщину. Казалось, в горле застрял ком, который теперь мешает глотать. Не приятное ощущение.
Женщина тут же подошла к кровати и протянула мне стакан прохладной воды. Пока я пила, делая маленькие глоточки, она наклонилась и взбила подушку за моей спиной.
– Сеньор Сандро, хозяин этого дома! – пояснила Долорес, произнеся имя на итальянский манер.
– Спасибо! – поблагодарила я, возвращая пустой стакан. Отбросив в сторону, покрывало, я опустила ноги на пол. Каждое движение причиняло невероятный дискомфорт, словно пронзая тело тысячами мелких иголок.