Сабинянские воины

Я сделал анимированную схему, где человечки двигались от одного места к другому. Получилось похоже на глупую компьютерную игру, одну из тех, что одно время делались на тему Сабинянии из-за исчерпанности других сюжетов. Несколько дней подряд я собирал лайки и дружественные отзывы, пока однажды мне не позвонил незнакомый номер.

– Здравствуйте, я Тошук, – произнес довольно высокий голос. – Меня так зовут в нашей сабинянской группе, вы помните? Ээээ…. Мы с вами как-то раз обсуждали стилистику костюмов и украшений.

– Д-да, кажется, помню… Да, разумеется!

Я вспомнил. Мы не раз переписывались, к обоюдному удовольствию, с этим интересным персонажем. Типичный кабинетный мечтатель. Впрочем, а разве я не такой? Никнэйм Тошук – в стиле имен героев «Аватара». Которые, в свою очередь, стилизуют какое-то общее представление об именах североамериканских индейцев. Да, конечно! В последний раз мы действительно обсуждали сабинянскую «моду». Я предполагал, что это искусственный авторский микс из наиболее известных языческих костюмов – индейцев и кельтов (точнее, того, как мы себе их представляем по кинофильмам). А Тошук возражал, что одеяния сабинян лишены какой бы то ни было искусственности. Что они – как раз пример наиболее естественной композиции из тех немногих природных материалов, которые им доступны. И даже чисто декоративные элементы – косички, бусины, татуировки, плетения из кожаных шнурков – представляются самым оптимальными идеями в условиях недостатка сырья… Вобщем, вполне бессмысленная и приятная фанатская дискуссия. Кажется, есть повод ее продолжить.

– Помню наш разговор. И должен сказать, что мне очень хотелось тогда с вами согласиться. Идея о том, что в Сабинянии все естественно, начиная с экономики и заканчивая эстетикой – конечно, более привлекательна, чем мнение, что это искусственная реконструкция, которая держится лишь на энтузиазме апологетов. Потому что в этом случае она была бы очень недолговечна. А я, как и вы, бесконечно влюбленный, и желаю моему кумиру вечного процветания. Но скепсис, видимо, родился раньше меня. В костюме и декоре явственно видны готовые паттерны, позаимствованные из известных нам культур. Да и не могли они сформироваться самостоятельно, потому что у сабинян не было в запасе 1-2 тысяч лет…

– Тем более, что они постоянно подпитываются информацией из нашей цивилизации, – согласился Тошук. – Да, у них нет собственного прошлого, поэтому они вынуждены заимствовать. Как и многие так называемые естественные народы в древности, кстати. Но сабиняне заимствуют лишь то, что естественно для их образа жизни. Поэтому элементы костюма вплетаются в их жизнь органично, и начинают самостоятельное развитие. Помните, я показывал, что и в костюме, и в украшениях, и в утвари есть множество декоративных мотивов, которые не встречаются более нигде? Они были изобретены именно в Сабинянии. А то из заимствованного, что оказалось слишком искусственным, не отвечало течению жизни – было отброшено. Так что мы с вами можем прийти к компромиссу: сабинянская эстетика – это естественное произведение, выращенное на почве заимствованных элементов… Но я звоню вам не по этой причине. Причина столь важна, что мне даже пришлось приложить некоторые усилия, чтобы узнать ваш телефон… Вас не удивило, что я его знаю?

– Д-да, пожалуй, я его нигде не публикую… Вы сбили меня с толку этими костюмами, и я забыл удивиться…

– Прошу меня извинить. Просто вы опубликовали слишком уж точную карту. Пока не знаю, чем она может быть опасна для сабинян, ведь теоретически объекты и передвижения людей можно увидеть и из космоса… Но все-таки прошу вас ее убрать. К моей просьбе присоединяются и другие, которым, как и вам и мне, было оказано доверие.

– Какое доверие?

– Но ведь вы тоже… там были? Я предположил, что вы были в экскурсии 4 года назад. Я сам в ней не был, но в тех экскурсиях, которые я знаю хорошо, вас точно не было…

– Вы хотите сказать, что вы – из экскурсантов? Вы были внутри?!

– …Да, был. И был уверен, что вы – мой коллега. Если это не так, то реконструкция карты вам удалась с потрясающей точностью. – Он вздохнул.

Честно говоря, лживые заявления о якобы посещении Сабинянии приходилось слышать столь часто, что я привычно засомневался. Хотя именно сейчас я предпочел бы поверить на слово.

– Должно быть, вы мне не верите?.. Да, не верите. Вот так: вы не верите, что я там был, а я не верю, что вы там не были. Что же нам делать? Может быть, нам стоит увидеться и поговорить подробно? Я живу в N. (он назвал городок в нескольких часах езды от моего). А вы?

Узнав, где я живу, он не выразил по этому поводу никаких эмоций, только немного помычал, размышляя.

– Так. Автобус в вашу сторону отходит примерно в 12. Значит, где-то в 4-5 часов вечера я смогу оказаться у вас. Вы свободны завтра в это время?

Я рассудил про себя, что его готовность на следующий же день преодолеть 400 километров говорит в пользу того, что он говорит правду. Впрочем, ведь никаких 400 километров могло и не быть. Он мог заранее узнать мой адрес, так же, как и телефон, и подготовиться на предмет информации об автобусе… С другой стороны, в нашем маленьком городке я точно знаю все лица. Значит, он в любом случае не местный. И мне действительно хотелось, чтобы все это было правдой. Поэтому я сказал, что свободен, и что буду его ждать.

Шаг 2.

Тошук оказался вовсе не тем компьютерным затворником, которым я его себе представлял. Судя по разговору, когда-то он имел опыт дальних походов с тяжелым рюкзаком. Мы долго обсуждали посторонние предметы, не решаясь перейти к главному. Наверное, оба боялись разочароваться. В конце концов он начал первый:

– Очевидно, вы ждете доказательств. Вот, посмотрите.

Он выложил на стол несколько рисунков. Сабиняне. Трое молодых «спецназовцев» в коротких экзотических нарядах. У одного – сложная прическа из трех светлых кос, уложенных вдоль темени назад. Остальные двое выглядят проще: волосы коротко острижены (настолько коротко, насколько позволяют местные примитивные инструменты). На головах – никаких излишеств, если не считать маленьких, видимо татуированных, рисунков на щеках у самого юного, почти мальчика. (Похоже, Тошук великолепно рисует!). И, конечно, украшения: что-то типа амулетов на шее и на запястьях. Точнее, то, что у любого другого примитивного народа мы сочли бы амулетами.

– Это ведь просто резные бусины или фигурки для красоты, верно? – спросил я, показывая на украшения. – Никакого сакрального значения у них нет?

– Все верно. Вы это однажды обсуждали с одним из наших. Который там был, – добавил Тошук.

– У которого ник Меме?

– Да. Действительно, культ Сабины слишком, если так можно сказать, рационален для того, чтобы населять окрестности дополнительными божками, духами и увешивать себя их изображениями. Сабина и сама прекрасно справляется с управлением мирозданием. Этими украшениями они просто тешат свое эстетическое чувство. А вот этот, – он показал пальцем, – сказал, что ему плетеную феньку подарила любимая девушка.

– Почему все-таки именно Сабина? – я отвлекся от рисунка. – Вы не находите, что это какое-то наивное, дурацкое имя, с нелепым оттенком гламура? Почему они его выбрали для столь серьезной задачи?

– Противоречивость и наивность религии – лишнее свидетельство того, что это не плод досужего ума. Иначе все было бы аккуратно, солидно, продумано. Скорее всего, получилась бы скучная научная компиляция из известных языческих культов. И уж конечно, никаких Сабин.

– Значит, тому, кто все это замутил первым, действительно было откровение некоей богини Сабины?

– Очень может быть. Но при этом не исключено, что этот человек был из США, где имя очень распространено. Может, ему нравился какой-то кинофильм, где так звали героиню. В любом случае, основатели культа в него искренне верили и верят, – сказал Тошук.

– В конце концов, были еще какие-то сабиняне, точнее, сабинянки, в древнеримских легендах. Вроде бы их кто-то похищал с целью женитьбы. Но эта история к нам уже никак не вяжется, хотя в фанатском творчестве я попытки встречал…