Под крылом дракона

Сенеренталь смотрела в небо, любуясь меняющими цвет облаками, и думала. Всё было очень хорошо. Она перечисляла то, что составляло для неё это «хорошо», и чувствовала, как её наполняет спокойствие, заставляя дышать глубже и медленнее. «Как мне благодарить тебя, Создатель, за этот мир?» – подумала эльфийка, с улыбкой переводя взгляд с фонтана на росшие вокруг вишни. Деревья образовывали коридор, ведший во владения Эдорела. Сенеренталь вспоминала причины для того, чтобы быть счастливой, и буквально светилась от радости. А потом вдруг подумала: «Пусть всем будет так же хорошо, как и мне!» Решив так, эльфийка отстранилась от бортика фонтана, оглядела деревья и величественную гору, скрывающую в себе здание школы, и закрыла глаза. А потом сказала свету, клубившемуся вокруг неё: «Рассейся повсюду!» И светлая энергия – не магическая, а нечто куда более тонкое, – ярким кольцом отделилась от эльфийки и стремительно понеслась прочь.

Вдруг листва на земле колыхнулась и взвилась вверх, и ветви вишни, тянувшиеся к Сенеренталь, отступили и выпрямились. Эльфийка взглянула вдаль тропинки, которая упиралась в ограду, отделявшую сад Эдорела. Никому и в голову никогда не приходило пробраться в огороженную часть, потому что все знали, что главный магистр, овладевший уже двумя стихиями кроме своей родной, вполне может поставить серьезную магическую защиту для охраны своих владений. Поэтому забор в сад Эдорела был невысоким, да и дверь, казалось, стояла для красоты – сквозь широко расставленные кованые прутья можно было легко пролезть, не говоря уже о том, что всё было прекрасно видно. Вот и сейчас Сенеренталь могла ясно видеть, что там, в глубине сада в просвете между деревьев стоял юноша со светло-русыми волосами и, не отрываясь, глядел на девушку. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, потом юноша исчез.

Сенеренталь, не переставая улыбаться, в замешательстве разглядывала деревья там, где только что стоял незнакомец. «Интересное происшествие…» – подумала она. Внезапно в сознании вспыхнула мысль, и эльфийка бросилась к ограде, но, сколько она ни вглядывалась в пестрые одеяния деревьев, никого увидеть не удалось.

– Как он так быстро скрылся? И… и что он здесь делает? – спросила она, обращаясь к маленькой птичке лазурно-голубого окраса, севшей на медные прутья забора. – Что делает в Фиела-тоне наследный принц Феррии?

Эарлан ворвался в комнату и рывком закрыл дверь.

– Где ты был? – с удивлением взглянула на него Виорена. Стефан сидел за столом, держа в руках маленький невзрачный томик, принесенный Эдорелом из его личной библиотеки.

– В саду. Я не выходил за пределы огороженной части, которая принадлежит магистру, но она была слишком близко и увидела меня из-за ограды! – принц с шумом опустился на диван, смяв покрывало и уронив подушку. – Она стояла неподалеку и увидела меня!

– Кто? – не отрываясь от книги, спокойно вопросил император.

Эарлан откинулся на спинку и устремил в потолок задумчивый взгляд.

– Самая прекрасная девушка в мире… – ответил он, чуть помедлив. – Клянусь тебе, отец, если бы ты её видел, ты бы забыл обо всем на свете.

Чародей неопределенно хмыкнул. От эльфов можно было ожидать подобного. В самом деле, всегда находилось в них что-то необыкновенное.

– И долго ли ты созерцал эту самую прекрасную девушку? – негромко спросила императрица, недовольно взглянув на сына.

Юноша вздохнул и отвернулся.

– Эарлан, как ты можешь так рисковать? – возмутилась Виорена, но всё так же тихо, ни на полтона не повышая голоса. – О нашем прибытии…

– Я знаю. Но она оглянулась, и я тут же скрылся. Она видела меня не больше двух секунд, и я был довольно далеко! – твердо произнес принц. – Вряд ли она узнала меня.

– Зачем ты вообще подошел близко к границе? – Императрица непонимающе тряхнула головой.

– Там за оградой пели фениксы, – виновато склонил голову Эарлан. – Я не думал, что будет плохо, если я подойду ближе послушать их. Да и потом, сад магистра и так невелик, если ещё урезать доступное мне пространство наполовину, я сойду с ума. Мы здесь уже довольно давно и…

– Может быть, спросить у Эдорела, кто это? – Стефан, наконец, отвлекся от книги и положил томик на стол.

Виорена подошла к двери, осторожно выглянула за неё и быстрыми шагами направилась в конец коридора. Через несколько минут она вернулась вместе с главным магистром.

– Опишите мне эту эльфийку, – Эдорел повернулся к принцу, закрыв дверь.

– Она – самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. – усмехнулся Эарлан. – И не смотрите так на меня. Если вы хотите сказать, что для других народов все эльфы кажутся красивыми, то вы не правы! То есть, это, конечно, правда, но сейчас я действительно уверен, что она самая прекрасная даже среди эльфов…

– Бледное овальное лицо, неяркий румянец, глубокие голубые глаза, тонкий нос, губы треугольной формы. Волосы длинные, прямые, разных оттенков: от жемчужно-платинового до рыжевато-русого. – произнес эльф, не глядя на чародея. – Была наверняка в каком-то изящном платье холодных цветов.

– Да, – воодушевленно подтвердил Эарлан.

– Вы знаете её? – спросила Виорена.

– Я знаю всех учеников, – кивнул Эдорел. – Немногие из них заходят так далеко в сад. А уж приручить к себе моих фениксов смогла только одна. Её зовут Сенеренталь.

– Да уж, с таким набором отличительных особенностей вы действительно не можете ошибиться, называя эту девушку, – пробормотал Эарлан.

– Да, принц, вы правы, – улыбнулся Эдорел. – Но что вы хотите? – обернулся он к императору. – Чтобы я поговорил с ней?

– Лучше стереть память, – категорично заявила Виорена. – Хватит и того, что о нас знают трое эльфов, которые встретили и проводили нас. Я понимаю, что им мы обязаны за большую помощь и их знание о нас вынуждено, но расширять круг знающих не хочу!

Главный магистр нахмурился.

– Что-то не так, Эдорел? – внимательно следя за реакцией эльфа, произнес Стефан.

– У неё через восемь декадонов наступит важный экзамен. Нехорошо сейчас будет оказывать какое-либо блокирующее действие на её сознание. Это может отрицательно сказаться на её волшебных силах. Я не ясновидящий, чтобы накладывать такие заклинания без последствий…

– Вы обещали, магистр, что сделаете всё для нашей безопасности. – напомнила императрица.

– А я и не нарушаю обещания, – поднял на неё глаза Эдорел. – Я хорошо знаю своих учеников. И никто бы, встретив принца, не стал болтать об этом – у всех голова на плечах. И она никому не расскажет. Но если вы настаиваете, я могу поговорить с её отцом – он хороший ясновидящий, один из двенадцати, состоящих в совете Повелителя. Он вероятно сможет наложить запрет на память без вреда для неё.

Виорена промолчала и посмотрела на Стефана.

– Что ж, если вы ручаетесь за её молчание… – начал император и тоже замолчал.

– Я ручаюсь, ваше величество, – заверил эльф. Император глубоко вздохнул и кивнул, принимая его заверения.

Оправившись от непредвиденного возвращения в школу, Олоримэ и Ксион вскоре снова получили повод отправиться в Фиела-тону. Там жила семья брата их матери, у младшей дочери которого затевалась свадьба. Это торжество собрало всех родственников.

Семья Старлен прибыла в Фиела-тону на рассвете пятого числа второго декадона осени. И свадебные хлопоты тут же заняли всех приехавших эльфов. Эрисон, мать Ксиона и Олоримэ, делала украшения для невесты, её основной стихией была Земля и, хотя она уже владела Водой, с камнями ей работалось намного проще. Она была лучшим ювелиром всего рода. Остальные же члены семейства трудились на поприще простых ремесленников. За городом была выбрана поляна, которая по расчету невесты должна была вместить всех гостей. Мужчины расставляли столы, а девушки готовили трапезу.

Олоримэ со старшей сестрой заворачивали плоды серденика в листья морской розы, когда к ним подошел Ксион и спросил: