Под крылом дракона

Лаким сидел за широким круглым столом в окружении двенадцати эльфов совета, которых Элиор отбирал из самых сильных ясновидящих страны, и не верил своим ушам. Предчувствия и видения всех собравшихся соединились в невероятную картину – дождь был посвящен тому, что в мир пришел Страж.

Пророчество о Страже знали с пеленок все эльфы Танмере. Его открыл около трех тысяч лет назад Хакв, один из высших эльфов. Он обладал даром ясновидения и предвидел ещё множество событий, которые уже случились, но самым значимым его наследием было пророчество о Страже и его великой магии. Оно имело значение для всего мира Тоукси несмотря на то, что хранителями этой тайны были только эльфы. Золотой Лотос – так называл Хакв эту великую магию.

«…И тьма до того окрепнет, что народы, ей служащие, будут способны одержать верх над светлыми. Но в эльфийской стране родится Страж, чья сила сравнится с оружием тёмных…»

Сколько себя помнил Повелитель – а ему уже минуло две тысячи лет, – на Тоукси всегда существовало противостояние темных и светлых народов. Хотя крупных войн было немного, сам факт существования двух противоборствующих сторон ощущался в жизни постоянно. Жители Темной империи и горные ведьмы из империи Докем никогда не скрывали своего враждебного отношения к светлым расам и не упускали возможности напасть на представителей светлых народов даже в мирное время, если те оказывались вблизи их территорий. И само использование ими низших стихий сказывалось на всём мире: из-за этого в природе возникали отклонения и случались разные катаклизмы. А так как народы, использующие темные стихии, находились под их защитой, то все последствия происходили на землях светлых.

Вначале силы и тех, и других были примерно равны. Но тьма знала, как привлечь к себе. И за всё время существования Тоукси она постепенно набирала силу. А у светлых народов не было никакого тайного резерва. Но вот три тысячи лет назад Хакв предсказал появление в мире великой магии.

«Однажды все четыре светлые стихии собрались вместе, чтобы объединить свои лучшие качества. Из этого сочетания родилась уникальная магия, которая получила название Золотого Лотоса. Потому что, когда объединившиеся стихии взглянули на то, что у них получилось, они увидели огромный золотистый цветок, который даже в закрытом состоянии вызывал восхищение и желание всегда иметь его подле себя. Он возник как соединение Земли, которая укрыла его корни, Воды, которая питала его, и Воздуха, без которого не может существовать ничто живое. Тогда Огонь возмутился и спросил:

– А где же моя часть?

В тот же миг бутон раскрылся, и оказалось, что внутри он хранил зародыш новой жизни: на сердцевине лежало яйцо лилово-синего цвета, слишком большое даже для самых крупных птиц. Вскоре оно качнулось, скорлупа треснула и на желтый лепесток выбрался маленький дракон.

Ведь известно, что драконы всегда делают кладки в долине Лотосов, доверяя своих детей только этим цветам…»

– Итак, кто сегодня получил благословение на Лиоле? – спросил тем временем Элиор. Повелитель тряхнул головой и вернул свои мысли в стены зала совещаний.

– Как одно из подтверждений правильности наших видений, сегодня на Лиоле случилось невероятное чудо, – отвечала ему мерным голосом рыжеволосая эльфийка, сидевшая напротив. – Его покинул юноша, который находился там всего пять дней. И все пять дней он был там один. Возможно, именно он является носителем великой магии.

Повелитель удивленно хмыкнул. Пять дней – это немыслимо короткий срок пребывания на острове! Не надо иметь дар ясновидения, чтобы заподозрить в этом что-то особенное.

– Как его зовут? – обратился к девушке венценосный эльф.

– Амаи́р, – ответила та. – Он живет в Ве́ссиене, рядом с Гиджилем.

– Вот как? – Повелитель перевел взгляд на другого эльфа, сидевшего ближе к нему. – Ирелант, тебе ведь нетрудно будет по пути домой заехать проведать предполагаемого спасителя Тоукси?

– Конечно, Лаким, – ответил Повелителю названный эльф.

– Как только ты будешь знать что-то конкретное на его счет, ты свяжешься с Элиором по медальону. Передавать такие вести по воздуху не стоит.

Ясновидящий снова кивнул, и тогда Лаким спросил:

– Сколько у нас времени до того, как Страж вступит в силу и применит свою магию для защиты Тоукси?

Над столом повисло молчание.

– Вряд ли в этом возникнет необходимость скорее, чем через десять лет. – чуть помедлив, ответила одна из ясновидящих.

– Всего десять лет? – переспросил Лаким чуть более обеспокоенно, чем ему хотелось.

Хакв очень красочно расписывал невероятные возможности магии Золотого Лотоса и едва упоминал о том, ради чего Страж придёт в мир. Но Лакиму страшно было предполагать, что за оружие должно появиться у тёмных, если для спасения Тоукси придётся прибегнуть к помощи такой великой волшебной силы.

– Не меньше, чем десять лет, – поправила его эльфийка, напоминая тем самым, что и за это время можно успеть многое. Повелитель чуть помедлил и согласно кивнул.

– Что ж, если самое плохое, что вы можете предсказать, – это десять лет, – спокойно сказал он, вполне овладев собой, – значит, нам нужно готовиться к серьезной войне.

Иррана мрачно смотрела в зеркало. Оттуда ей отвечала столь же неприветливым взглядом девушка странного вида. Черты её лица были остры и неправильны, нос загнут наподобие клюва, а волосы бледно-желтого цвета свисали унылыми прядями. На фоне этой неприятной внешности ещё более удивительными и красивыми казались миндалевидные черные глаза, словно взятые с другого лица. Девушка едва заметно дернулась и недовольно отвернулась, не желая больше созерцать свое отражение. Зеркало понимающе зарябило, и изображение расплылось, открывая наблюдательнице каменистый холм, вход в пещеру у его основания и яркое сияние, исходившее изнутри.

– Вин, ты долго будешь там копаться? – негромко позвала девушка, уменьшая яркость зеркала.

Из-под стола торопливо вылез пухлый тарбаган.

– Иду, хозяйка! – произнес он и, проворно подскочив к некрасивой девушке, протянул ей пучок сухих трав. Та растерла пальцами подношение над небольшим темно-красным кубком. Сероватый порошок опустился в жидкость и вспыхнул. Иррана удовлетворенно улыбнулась.

– Там что-то интересное? – осмелился спросить тарбаган. – Откуда столько энергии высвободилось?

Девушка покачала головой и усмехнулась:

– Нет. Это не про нашу честь. Это остров Лиол, там только что произошло благословение какого-то эльфа.

Тарбаган разочарованно отвернулся и снова скрылся под столом.

Очередная церемония благословения. Сколько она их видела за последние двенадцать лет?

Иррана была горной ведьмой. Ее народ испокон веков использовал для своего волшебства низшие стихии. Облик горных ведьм отличался от внешнего вида других живущих: вместо ног у них было десять щупалец. Изначально они обитали в неприветливых каменистых горах и были довольно слабы и немногочисленны. Но чем большей становилась численность других народов, чем дальше они расселялись, осваивая всё новые и новые прекрасные плодородные земли, тем менее устраивало горных ведьм их положение. Когда же они набрали силу и наконец решили спуститься с гор, чтобы искать себе новое место для жизни, оказалось, что все цветущие земли Тоукси уже распределены между другими народами, которые четко обозначили границы своих государств. Горным ведьмам пришлось вернуться на свои скалы.

Проходили столетия. Горная империя Докем становилась сильнее. Ведьмы и ведьмаки совершенствовали свою магию и искали союзников среди других народов, прибегающих к помощи низших стихий. Вскоре они сделали первую попытку отвоевать себе лучшие земли, напав на эльфов. Это было около десяти тысяч лет назад. Танмере выстояла, но потери были велики с обеих сторон. Следующая битва за земли случилась спустя три тысячи лет. На этот раз предметом атаки стало государство фей, выход к которому был с другой стороны гор. Но и эта попытка оказалась неудачной. Снова ведьмы затихли, но все светлые народы уже понимали, что жители гор не успокоятся. И правда, с тех пор случилось ещё несколько нападений. Сейчас, при правлении королевы Агвирон, горные ведьмы переживали расцвет своего существования: никогда прежде они не были такими сильными и опасными соседями.