Страница 8 из 10
Типичный пример реакции обоюдного переноса: двое коллег (скажем, молодая женщина и ее пожилая начальница) на дух друг друга не переносят – настолько, что в одном офисе долго вместе находиться не в состоянии, и поочередно отлучаются под любым предлогом. Обе они компетентные специалисты и ответственные люди, но совместная работа сводит на нет все их позитивные качества и порождает контрпродуктивное поведение. Сколько психологи ни разбирали с этими дамами корни их обоюдной нетерпимости, сколько мировых соглашений они между собой ни заключали, каких только границ между ними ни ставили, эффективность работы обеих остается ниже всякой критики. Младшая затаила и копит в себе необъяснимую даже самой себе злобу на старшую, а старшая с готовностью заглатывает наживку, и в итоге получается, что подчиненная пробуждает в начальнице всё самое худшее, что в ней только есть.
Первейший подход к решению этой проблемы – оценить, не переносит ли младшая сотрудница на старшую какие-то неизжитые застарелые обиды. Может, в детстве у нее не складывались, да так и остались неразрешенными отношения с матерью или кем-то еще из старших родственниц, – а начальница чем-то ее напоминает. Вынужденно имея дело с «матерью» на работе, девушка бессознательно переносит свои чувства на ничего не подозревающую начальницу.
Таким образом, тщательная оценка взаимоотношений на предмет наличия в них реакций переноса и обратного переноса служит для психологов дополнительным источником информации, которую мы используем наряду с более традиционными данными. При этом, хотя реакции обратного переноса могут вызывать у нас самих чувство неловкости, нам же самим и нужно отдавать себе отчет в том, что они имеют место, и всякий раз тщательно разбираться с причинами их возникновения, – и тогда они могут сослужить нам большую службу в нашей «детективной» работе.
Перенос и контрперенос – важнейшие понятия в теории межличностных отношений и непременные элементы оценки психического состояния человека. Это динамические процессы, при которых (повторимся) происходит подмена представлений о человеке, месте и времени вследствие повторного психического переживания прежнего опыта взаимоотношений – как правило, в попытке разрешить оставшиеся в прошлом неразрешенными проблемы развития. Можно считать их и своего рода репетициями определенной роли в постановке, в результате которых и вырабатываются стойкие стереотипные схемы поведения, уходящие корнями во взаимоотношения с теми, кто заботился о ребенке в раннем детстве, когда он занимал особое, привилегированное положение. Служа основой организации человеческой деятельности, перенос и обратный перенос явным образом указывают, что ранние детские переживания продолжают сказываться на человеке до конца жизни. Самое трудное – понять, что такая схема поведения, сколь бы полезной она ни была для нас в детстве, со временем может стать совершенно неуместной.
МЕХАНИЗМЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАЩИТЫ
Склад личности во многом определяется способами приведения человеком внутреннего (психического) представления о мире в относительное согласие с реалиями внешних воздействий. Для борьбы со стрессами и трудностями повседневной жизни наша психика включает так называемые защитные механизмы, помогающие нам подавлять или гасить тревогу по мере ее возникновения[21]. Включаются защитные реакции в основном бессознательно (хотя при желании можно научиться и отдавать себе отчет в том, что мы делаем) и работают по принципу увода нас подальше от тех аспектов самих себя, которые, по нашему мнению, несут для нас угрозу, во избежание перехлеста через край негативных эмоций и тревожного беспокойства. Зачастую это срабатывает неплохо, поскольку помогает нам обретать душевное равновесие, – хотя имеются и области, в которых применимость защитных функций психики весьма ограничена[22]. Вот только самопроизвольное включение защитных реакций иногда делает поведение человека труднообъяснимым для окружающих. Классический пример – «пнуть собаку»: возвращается человек домой с работы, где весь день были сплошные неприятности, – и вымещает злость, досаду и раздражение на детях или на собаке. Так эта схема поведения и называется: «механизм замещения»: мы испытываем негодование в адрес человека, высказать которому свои претензии в лицо не можем (например, в адрес начальника), и спускаем пары негативных эмоций, выбрав для этого мишень побезопаснее и едва ли способную нам отомстить за обиду.
Названия некоторых защитных механизмов, включая вышеописанное «замещение», давно перекочевали в обиходную речь: например, «проецирование» или «отрицание». Другие термины более специфичны, но при этом разные теоретики понимают под ними несколько разные механизмы, да и четкого разграничения между подобными понятиями не наблюдается. Примеры: «рационализация», «интеллектуализация», «самоустранение», «формирование реакции», «интроекция», «расщепление». К феномену расщепления (биполярного восприятия) мы еще вернемся.
СМЫСЛ ТЕКСТОВ
Особое место в клинических исследованиях в рамках модели психодинамической терапии отведено анализу текстов (в системной семейной терапии тексты предпочитают называть «сценариями» или «нарративами»)[23]. Тексты представляют собой совокупность взаимосвязанной информации и содержат разнородные данные и сообщения на различные темы, которые могут быть систематизированы психологами. При расшифровке текстов из обихода семейного бизнеса смысловое значение извлекается из взаимосвязанных фактических, когнитивных и аффективных блоков, компонуемых исследователем исходя из опыта общения с участниками бизнеса.
Психолингвистическому анализу могут подвергаться не только однозначные и очевидные вещи (заявления руководителей, отчеты, докладные и служебные записки, содержание и манеры устного общения и т. п.), но и неявные и даже не проговариваемые (такие как символические элементы поведения, организационные мифы и предания, специфика стратегических решений, особенности стилей межличностного общения и даже тип организационной структуры как источник описательных характеристик компании). В процессе анализа эти тексты подсказывают ключи к пониманию того, вокруг чего строится жизнь семьи или организации. Кроме того, понимание смысла текстов придает многомерности и фактурности нашему анализу происходящего в организации. Если мы чутко улавливаем подспудные темы, скрытый смысл метафор, используемых членами семьи и другими участниками организационных процессов, причины и мотивы выбора определенных слов и формулировок, подоплеку тех или иных действий, событий, – наши знания о жизни семьи и организации весьма и весьма обогащаются[24].
При расшифровке подобных текстов полезно придерживаться ряда правил. Во-первых, есть так называемое правило тематического единства. Для анализа истории организации нам нужно сформировать из разрозненных наблюдений цельную и связную картину, обрисовать гештальт организации как таковой. Важно выявить главные темы.
Во-вторых, мы занимаемся сопоставлением и выявлением паттернов, выискиваем структурные параллели между актуальными событиями и инцидентами из истории организации и ее действующих лиц; при этом более всего нас интересуют многократно воспроизводящиеся сюжетные линии[25]. Такие стереотипные схемы поведения демонстрируют, как люди ложно интерпретируют настоящее сквозь призму прошлого, опять и опять переживают то, что с ними было уже не раз, действуя в настоящем по старым схемам. Откровенно анахроничные повторения, вероятно, указывают на то, что имеет место реакция переноса в той или иной форме, а раз так, то пора сесть и разобраться с участниками, как и почему это происходит.
21
Freud, S. (1933); Freud, A. (1966). The Ego and the Mechanisms of Defense. Madison, Co
22
Jacobs, M. (1999). Psychodynamic Counselling in Action (2nd edn). London: Sage Publications Ltd.
23
Loewenberg, P. (1982). Decoding the Past: The Psychohistorical Approach. New York: Alfred A. Knopf; Kets de Vries, M. and Miller, D. (1987). «Interpreting organizational texts», Journal of Management Studies, 24 (3): 233–347; Re
24
Kets de Vries, M. F. R. and Associates (1991). Organizations on the Couch: Clinical Perspectives on Organizational Behavior and Change. San Francisco: Jossey-Bass.
25
Geertz, C. (1983). Local Knowledge. New York: Basic Books; Spence, D. P. (1982). Narrative Truth and Historical Truth. New York: W. W. Norton.