Страница 5 из 12
Особенно душу грел телефон, куда несколько минут назад Борис Евгеньевич прислал сообщение: «Лида, будьте осторожны с Иннокентием. Если он будет к вам приставать, смело сообщайте. А ему передайте, что одна ваша жалоба и про новую тачку может забыть. Он сразу станет, как шелковый. Удачи! БЕ».
Какой все-таки замечательный у нее работодатель: и зарплата, и условия, и даже от своего сына-идиота обезопасил. Повезло кому-то с родителем. Жаль, что этот Иннокентий вряд ли ценит отца. У него на лице написана любовь только к одной вещи в мире – деньгам.
Тихий стук в дверь. В комнату снова заглянула Фаина.
– Лида, все дети вернулись домой. Я обязана вас представить…
Глава 4. Посуда бьется – к счастью
Почему двое?
Первая мысль, которая пришла в голову Лиде, стоило им с Фаиной переступить порог просторной гостиной первого этажа. Девушка не смогла удержаться и скользнула восхищенным взглядом по шикарному интерьеру. Гостиная, как в старых фильмах, обшитая деревом и с большим камином у правой стены. На полке какие-то странные композиции: круглые вазы, заполненные декоративным песком и цветочными лепестками.
Рядом с камином стоял старый знакомый. Иннокентий, на этот раз одетый, опирался плечом на каминную полку и с легким отвращением, как на экспонат Кунсткамеры, разглядывал Лиду.
Не нужно быть переводчиком с мужского на женский, чтобы понять его мысли: «Что это за убожество? Уберите это и протрите пол тряпкой».
С другой стороны комнаты, усевшись попой на спинку дивана, восседала хрупкая блондинка. Лиза. Стоило взгляду коснуться девушки, как та надула ярко-розовый пузырь жвачки и громко хлопнула.
– Где Томми? – строгий голос Фаины прервал немую сцену.
– Его величество изволит делать уроки. Сказал, что спустится позже и сам встретится, – блондинка смерила её высокомерным взглядом, явно развесив ценники на рубашке и джинсах. – С новенькой.
– Хорошо. Знакомьтесь. Это Лида. С завтрашнего дня она будет отвечать за работу персонала, привоз продуктов и ваше расписание. Если вам что-то потребуется, вы всегда можете обратиться к ней за помощью. Надеюсь, в этот раз все сложится хорошо.
Парень поймал пристальный взгляд старой экономки и картинно сунул два пальца в рот, изображая перепившего идиота.
– Да я к этой уборщице в жизни не прикоснусь. Она сортиром воняет!
– Твоя кроличья лапка в брюках меня не интересует. Подрасти сначала, малыш, – ляпнула Лида.
Черт. Приложила ладонь ко рту, боясь выговора от Фаины. Регламент. Она должна быть вежливой и улыбчивой. Еще работать не начала, а уже нагрубила одному из хозяев. Тьфу, плюнуть бы ему в глаз!
Регламент регламентом, но никогда в жизни Лида не позволяла себя унижать и оскорблять. Здесь так тоже не будет, она может спустить высокомерие пятнадцатилетней неразумной девчонке, но не этому нахлебнику, у которого из достоинств только папочкины деньги.
В гостиной повисла тишина. Кент хватал ртом воздух, не в силах придумать ответную реплику. Конечно, задела самое дорогое и бесценное! Парень сжимал и разжимал пальцы, как будто хотел ударить, но при Фаине и сестре почему-то сдерживался.
– С*ка, – одними губами.
– Козел, – ответила тем же.
Тут внезапно очнулась Лиза. Звонкий смех разлетелся по гостиной и девушка, ловко спрыгнув с дивана, за пару шагов оказалась рядом с новоявленной жертвой шумного семейства. Демонстративно поправила футболку с портретом какого-то узкоглазого парня с малиновой головой и выпятив вперед приличного размера грудь заявила:
– Стиль у тебя отстой, но, думаю мы подружимся, – расплылась в улыбке и протянула руку.
– Попробуем, – аккуратно пожала.
– Что ж, а я вас оставлю, – Фаина наклонилась чуть ниже. – Будь осторожна с Кешей, но спуску не давай. Вот как сейчас.
Дальше произошло удивительное. Строгая и чопорная экономка со стажем улыбнулась и незаметно для остальных присутствующих подмигнула. Весело и совсем по-девичьи.
Лида даже немного расслабилась, но как оказалось зря. Настоящее веселье началось после ухода Фаины. Видимо, она была единственным сдерживающим фактором, когда предохранитель сняли, две пули готовы были прикончить наивную жертву.
– Ты правда туалеты мыла?
Блондинка прищурила серые глаза и снова смотрела оценивающе. А что такого? Как будто все в этом мире происходит само по себе и полы в торговых центрах, окна и унитазы моются по мановению волшебной палочки.
– Что я только не мыла, – пожала плечами. – Когда пытаешься выжить, плохой работы не бывает. Не все в мире живут так, как вы.
– Оправдания неудачников. Поломойка она, Лиза. Тупая уборщица, которую папочка припер с мойки машин. Сувенир, млять, на память.
Звон разбитого стекла. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Лиде не нужно было присматриваться, чтобы понять – те красивые стеклянные шары с наполнителями теперь валяются на полу, а песок разлетелся на половину комнаты.
– Ой, незадача. Я рукожоп. Как жаль, что горничные выйдут на работу только завтра. Убери, поломойка!
– Ууу, я пошла отсюда. Кент в ударе. Удачи, Лида!
Лиза самым подлым образом оставила её один на один с разгневанным старшим братом. Что ж, не привыкать. Однажды уже встречались и долг этого самоуверенного хмыря перед ней растет с каждой секундой. Он его оплатит, непременно и с процентами.
Все внутри клокотало от злости, рука так и чесалась как следует врезать этому хлыщу, но она должна держаться. Обещала, что с блеском выдержит здесь два месяца, значит выдержит.
Кент подошел ближе.
– Что стоишь, поломойка? Арбайтен! Чего стесняешься? Тебе же не привыкать дерьмо подтирать! Мне вытащить свою кроличью лапку и полить это сверху, чтобы было привычнее?
Парень хотел красиво пройти мимо, но испуганно замер, когда Лида схватила его за плечо и сжала пальцами изо всех сил. Она надеялась, что ему больно. Верила, что останутся синяки. Что-что, а руки у неё сильные, натруженные.
– Убрать грязь не позор, а вот вести себя, как свинья, стыдно.
Два взгляда на секунду пересеклись. Упрямый карий и ледяной серый. Лида, чувствуя свою правоту, смотрела прямо из беззастенчиво и…он сдался. Отвел взгляд и с силой вырвал руку из её хватки.
– Работай, курица.
За спиной громко хлопнула дверь гостиной, Лида не стала оборачиваться вслед. Перед камином картина была намного занимательней. Лепестки и песок перемешались с осколками стекла, создав пеструю ароматную композицию. Даже убирать немного жалко.
Интересно, а где здесь хранятся веник и пылесос?
– Золушка-золушка, я смешала килограмм гречки и килограмм муки. Разбери все по пакетам к утру, – проворчала Лида, глядя на очень эстетичный, но все же беспредел.
– Вообще-то, там были семь мешков фасоли, – открылась боковая дверь и в гостиную вошел мальчик с лицом взрослого.
Только так Лида могла описать этого ребенка. Спокойный умный взгляд, немного отчужденный, но в нем горят искорки любопытства. Идеально выглаженная белая рубашка, традиционная бабочка на шее и темные брюки, как будто малыш собрался на вручение Нобелевской премии, а в гостиную заскочил на минутку. Только пылесос «электро-веник», который он прикатил с собой, портил идеальную картинку.
– Томирис? – уточнила Лида, чувствуя себя под снисходительным взглядом ребенка полной идиоткой.
– У тебя были еще варианты? Держи, кладовка в эту дверь за углом, если потребуются тряпки и ведро.
– Спасибо.
Чего не ожидала, так это помощи от одного из детей олигарха. Улыбнулась, забирая из рук мальчика пылесос. Вот Борис Евгеньевич снайпер, все дети, как один – сероглазые. А у Томириса еще и папочкин прищур, хитрый такой.
– Ты молодец, – одобрительно кивнул мальчик. – Отлично отшила Кента. Я слышал. Мой брат, как говорит Лиза, полный козел. Фая сказала, что у него синдром недолюбленного ребенка.
– Скажи еще, что я должна его пожалеть, – Лида несколько минут рассматривала незнакомый пылесос. Что ж, вроде бы, все просто – две кнопки и съемный контейнер под мусор. Ничего сверхъестественного и ультра технологичного.