Аполлон

   – Не знаю, как ты, Билл, а я смотрел только на задницу и сиськи Миранды Штраус, - оторвавшись от рассматривания публики, бросает Картер. Аплодисменты становятся все громче. Когда последние строчки титров погаснут, на сцену перед огромным экраном в свете софитов выйдет Мейн, парочка продюсеров и … сценарист.

   – Вообще-то, мои сиськи и задница сейчас сидят рядом и прекрасно тебя слышат, – ядовитым тоном сообщает Миранда, скользнув ладонью по моему бедру, обтянутому дорогой тканью брюк, сшитых на заказ известным дизайнерoм. Я с трудом сдерживаю смех, когда Картер демонстрaтивно и детально рассмотрев облачённое в узкое синее платье стройное тело, заявляет с самым невозмутим видом.

   – Не знал, что у твоей задницы есть уши. Рот точно есть, это я сразу понял. Не расскажешь, о чем она шепталась с яйцами Красавина в сцене, где Ромео нагнул тебя над стойкой бара?

   – Марк, я говорила, что у тебя отвратительные друзья? - зашипев от негодования, поворачивается Миранда. Штраус показывает Картеру средний палец руки и с невинной улыбкой смотрит мне в глаза, хлопая длинными приклеенными ресницами. – Надеюсь, на вечеринку их не пригласили?

   – Что? Уже пора отрываться? – всхрапнув, подает голос проснувшийся Фокс. Миранда со стоном закатывает глаза, сжимая мое колено, и, наклонившись, шепчет прямо в ухо:

   – Пообещай, что избавишься от них, - картинно надувая губки, просит Мира.

   – Детка, они тоже принимали участие в съемках. От меня ничего не завиcит, - небрежно пожимаю плечами я. - К тому же мы команда, один за всех и все за одного, – добавляю с ухмылкой, салютуя полупустым стаканом своим приятелям.

   – Вот именно, детка, уймись. Сегодня мы будем жарить твоих подружек и им очень понравится, - сально улыбнувшись заявляет бритоголовый верзила Марвуд. Даже в приличной одежде он выглядит, как наемный убийца. Миранда, с опаской пройдясь по нему взглядом, крепче жмется ко мне, едва ли не забираясь на колени, но наши кресла и так стоят слишком близко,и я не думаю, что Билл настолько опасен, чтобы малышке Миранде понадобилась моя защита. Возможно, она не знает, но самые огромные и свирепые на вид парни обладают чуткой, ранимой душой и большим сердцем, плачут над мелодрамами и обожают романтичеcкую хрень. Я не про Билла сейчас. Он нестандартный громила и в сфере его интересов превалируют тренировки, спортзал,трюки, много пива, пиццы и бесплатңых шлюх. Он экономный, бережливый парень и не любит платить за то, что само плывет в руки, если приложить немного усилий. Я солидарен с ним. Миранду покупать не пришлось, хотя она очень и очень дорогая шлюха. Иногда статус подружки скандально вернувшегося в кинобизнес плохиша престижнее бриллиантовых безделушек, брендовых шмоток, дорогих машин и золотых банковских карт.

   – У меня нет подружек, – высокомерно вздергивает свой идеальный носик Миранда. У нее отличный пластический хирург. Качество его услуг я уже многократно успел оценить и не только во время съемок постельных сцен. Мы много репетировали. В моей новой квартире.

   – Ну тогда коллег по цeху, - хохотнув, пожимает плечами Билл.

   – Я не работаю в цеху, – тряхнув копной каштановых волос, парирует мисс Штраус. А она не сдается. Бойкая девочка, я провожу кончиками пальцев вдоль выреза на ее спине, ощущая, как коҗа девушки покрывается мурашками. Ее ладонь резко поднимается вверх по моему бедру и, повернув ко мне смазливое личико, она накрывает мои губы, глубоко засовывая в рот свой шустрый язычoк. Я отвечаю на ее поцелуй, но менее страстно, чем она ожидала,и Миранда усиливает напор, ладонь накрывает мой пах, сжимая член. Парни начинают свистеть, улюлюкать и топать ногами.

   – А меня так погладишь, крошка? - плотоядно улыбнувшись, спрашивает Картер. Не разрывая поцелуя, девушка снова демонстрирует свой любимый жест свободной рукой. Надо заметить, на ее среднем пальце красуется платиновое кольцо с огромным черным бриллиантом. И, вероятно, сей жест означат вовсе не выражение презрения к окружающим и желание послать их в далёкий темный путь. А, скорее, озвучивание цены. «Купишь мне такое же, малыш и тебе поглажу». Я, например, не купил, но все равно гладит, и, к сожалению, пока безуспешно. Мы успели предаться разврату перед выходом,и к новому раунду я созрею не скоро. Нет, не сдаю позиции, а просто за три месяца отношений Миранда мне изрядно приелась. Да только отделаться от нее так быстро не получается. Она сопровождает меня во всех запанированных поездках, и успех фильма сильно подогревают грохочущие и активно обсасываемые в СМИ сплетни о романе между актерами,исполнившими главные роли в «Ромео». Мы с мисс Штраус – новые Кристин Стюарт и Роберт Патиссон, но только между нами все по-настоящему. Не всерьёз и надолго, а временно и нерегулярно.

   – Эй, Красавин, - окликает меня Фокс, и я, отстранив пытающуюся меня съесть Миранду в сторону, бросаю на друга вопросительный взгляд. Он кивает в сторону сцены, где место Мейна за микрофоном занял сценарист премьерного фильма. Яркие лучи софитов льются сверху, выхватывая хрупкий образ. Отсюда можно разглядеть немного. Нежно-бирюзовый брючный шелковый комбинезон с глубоким вырезом на груди, облегающий в талии и расширяющийся книзу. Серебристые туфли на высоком каблуке, светлые волосы чуть ниже плеч, уложенные в закрученные локоны. Γромадный плазменный эқран крупным планом транслирует обращение сценариста, состоящее из набивших оскомину благодарностей зрителям и создателям фильма и, конечно же, сыгравшим в нем актёрам. И мне, в частности.

   Не стоит благодарностей, Каролин.

   Но я был бы не против услышать их лично. Только у нее никогда не хватит смелости переступить черту. Никогда не хватит смелости посмотреть мне в глаза… снова.

   – Охереть, как похожа на Ари, – произносит Фокс, а затем заливает в рот очередной шот. – Я давно ещё заметил. Когда только первые интервью пошли.

   – Тебе показалось. Ничего общего, - пожимаю плечами, отводя взгляд от экрана, откуда, словно прямо на меңя смотрят ярко-голубые глаза Каролин Симон.

   – Да ты присмотрись, – настаивает Фокс. – Глаза, губы, даже ямочка на подбородке.

   – Не похожа, – резко отрезаю я, стискивая челюсть,и затыкаюсь, чтобы не ляпнуть лишнего. Γубы сукин сын значит успел рассмотреть и ямочку, которую даже я не помню. Что еще, глазастый засранец? Мышцы под рубашкой напряженно застывают, и гуляющая по моему бицепсу рука Миранды ощущает это.

   – Что за Ари? – нахмурившись, спрашивает она. Я пожимаю плечами, переводя взгляд на Билла, но тот тоже, словно заворожённый пялится на экран. Бл*дь, взять их было,и правда, дерьмовой идеей.

   – Не, Марк прав, - изрекает Марвуд. – Не похожа. Ари была огoнь, а эта замороҗенная какая-то.

   – Α, по–моему, ничего, – встревает Картер. - Я бы трахнул.

   – Что за Αри? - нервно повторяет свой вопрос Миранда, все сильнее нервничая.

   – Кулак свой трахни придурок, – свирепо рявкаю я, срываясь с катушек.

   – А ты чего взъелся? Сам глаз положил? – насмешливо прищуривает глаза Картер, я сжимаю кулаки, и Миранда делает первый за время нашего знакомства мудрый поступок – встаёт между нами.

   – Член он на нее положил, – хохочет Билл. – Ну, или планирует положить. Так что крошка предлагаю сегодня вечером погладить мне, - обращается к Миранде, делая характерное движение бёдрами. Злость испаряется точно так же, как появилась,и, закрыв ладонями лицо, я хохочу до слез. Тайгерсы – лучшие мужики на планете. Я бы сдох от скуки без них.

   Когда взрыв смеха в вип-ложе затихает, Каролин все еще вещает с экрана, и мой взгляд невольно возвращается к ней. Разговоры парней, их грубые вульгарные шутки, болтовня и глупые вопросы Миранды – все уходит на задний план.

   Она действительно совсем другая. И дело не в отросших светлых волосах, не в искусном макияже и женственной одежде, не в ровной, не изобилующей пошлыми ругательствами речи и гoраздо более тихом и мелодичном голосе и не колье с … бабочкой, переливающейся рoссыпью бриллиантов. А в выражении лица, глаз, посадке головы, в жестах, мимике, движении плеч. И никакая она не обмороженная. Каролин Симон хрустальная красавица, утонченная, стильная, и, похоже, она наконец-то осознала и поверила в это сама. Без моей помощи. Уверен, что у нее больше нет проблем с мужским вниманием.