Семья

— Лучше просто Уля, ауф! — и улыбка, больше похожая на оскал с демонстрацией великолепных клыков в пол-пальца длиной. Показушница. — С разделкой туши могу помочь!

— Шона, Л’ана, мои жены, — представил я подползшую в компании паучихи ламию. — Если чего-то нужно по припасам, по размещению и зарядке артефактов, то это — к ним.

Оборотень бронированных бородачей не особо впечатлила, а на мою коровку они вообще принялись пялится, хотя та была в рабочем, а не в своем сногсшибательном платье. Змею тоже приняли вполне обыденно — видно, с представителями этого народа жителям Анфилад доводилось относительно нередко общаться. А вот при виде дорогумо бравые Дипперстоуны как-то подозрительно синхронно сбледнули.

— Жены?! — “незаметно”, как ему казалось, дернул меня за рукав Перегрин. Ах да, он же не видел еще. Вместо ответа я закал рукав рубашки и полюбовался на выражение лиц сына старейшины и его свиты.

“И ты вот этих, включая паучиху, того-этого, это самое?!” — так и читалось на их физиономиях.

— Все официально, — убедившись, что все видели браслеты, я вернул рукав на место и улыбнулся. — Всегда мечтал о большой и крепкой семье. Ну, не гному мне это объяснять.

Лошадей отпустили пастись по долинке — еще одна проблема, трава, раньше благовоспитанно изображающая газон, без контроля дриады поперла вверх. Так что пусть живые газонокосилки поработают, что ли. Сами гномы, пользуясь ситуацией, немедленно устроили себе парково-хозяйственный день, особенно обрадовавшись полевой кузнице Звездочки, до которой мы их тоже допустили. И действительно собрали килограмм десять накопителей и артефактов на зарядку. Когда, наконец Пипи убедился, что его отряд разместился и занят делом — я отозвал его в отдельно стоящий небольшой походный шатер.

— Чай, кофе? — вот чему меня не надо было учить, так это организации переговоров с бизнес-партнером. — Рискну предположить, что тебя ко мне привело какое-то затрагивающее нас обоих дело, а не просто желание пообщаться с другом?

“Не смешно” было написано на лице Дипперстоуна, но я предпочел по своему “истолковать” его гримассу по-своему. — Что, не угадал? Давай сразу с вина!

Вино, кстати, после той самой “праздничной” ночи пришлось буквально по каплям из бочки вытрясать. Ничего, емкость большая, на хрустальный графин набралось.

— Лучше кофе, пожалуй… не буду спрашивать, откуда он у тебя в этой глуши.

— Чего только не достанешь ради хорошей компании… — повел рукой, уходя от ответа. — Так значит — дело? Весь во внимании.

— Ты оставил письмо в посольстве Высокогорной Хималии, когда посещал Подземные Дворцы, — Пипи дождался, когда я кивну, обозначая согласие с не заданным вопросом, и только тогда продолжил, с удовольствием приложившись к чашке у дриадским инсектицидом. — Видимо, оно нашло своего адресата. Они очень горят желанием тебя разыскать. Только разыскать, и чтобы ты прочел вот это.

Я повертел врученный конверт, нет, скорее пакет, освидетельствовал печать, поднял глаза на визави.

— Даже не пробовал вскрыть, — выставил перед собой ладони гном. — И не спрашивал, что там. Знаю только, что это послание не в единичном экземпляре существует. Один точно в посольстве остался.

Ладно.

— А кроме послания, ничего передать не хочешь? — спросил я, зажимая пакет под мышкой. В кабинете вскрою, наедине. — Например, от своего отца? Кстати, поздравляю с примирением с семьей!

— Все-то ты знаешь, — проворчал фаланговец в свою чашку. — Как замки строить, как семь дев за себя замуж выдать, как выглядит фамильная броня Дипперстоунов…

— Так это, оказывается, секрет? — деланно удивился я. — А я-то думал гербы рода у твоей свиты на пол-нагрудника отчеканены как раз для узнавания.

— Так если обо всем догадался, зачем тогда спрашиваешь? — почему-то немного обиженно задал встречный вопрос гном. — Мог бы вообще дома остаться…

— Ну что ты, твой отец поступил очень дальновидно, прислав тебя как посредника. Как иначе зафиксировать в предварительном соглашении о лоббировании интересов твоего рода в деле предоставления хималийских горно-проходческих машин мое вознаграждение в виде двадцати пяти процентов от прибыли совместного предприятия…

— Сколько-о-о?! — вопль Перегрина едва не снес меня со стула. — Нет, ты серьезно, что ли?!

— Шутка, — хмыкнул я. — Два с половиной процента.

— Это даже не грабеж, это… репарация какая-то! — гном единым махом подхватил графин и набулькал вина себе в бокал. А ведь Пипи свалил из дому как раз тогда, когда его должны были натаскивать на премудрости заключения сделок и прочего такого нужного. Кровь не водица, однако. — Ты ведь даже не знаешь, что в письме.

— Вот именно, — показал я все еще целый пакет-конверт. — Когда буду знать содержимое точно, такими маленькими отчислениями ты не отделаешься. Ну так что, составляем предварительное соглашение сейчас — или я пошел в свой кабинет?

— Тали-ик, — как-то злобно и очень знакомо выдавил из себя гном, живо заставив порадоваться, что бородач — не того пола. Впрочем, уверен, что он испытал не меньший дискомфорт, когда я с отработанной за утро улыбкой выудил из-под стола стопку бумаги и несколько чернильных авторучек…

До своего кабинета я добрался к вечеру. Под оберткой пакета оказалась еще одна, с выемкой под оттиск банковского перстня. Я приложил идентификатор, инициировав алхимреакцию разрушения толстой прочной пленки… под которой оказался еще упаковочный слой. Покрутив бандероль и так, и эдак, я нащупал, наконец, что-то выпирающее под эластичным скользким полимером… что-то. Что-то?! Да это же инициатор толчкового импульса, ровно такой же, как у меня в удочке!

Пришлось достать свое оружие, чтобы извлечь один ускорителей, связанный с остальными пучком серебряных нитей. Магия не требовала прямого контакта артефактов, так что я просто аккуратно положил извлеченный элемент поверх конверта, не отключая, и аккуратно дернул спуск. Плёнку аккуратно разрезало на две части. Подозреваю, попробуй кто вскрыть пакет неправильным импульсом — содержимое перемололо бы в пыль. Н-да, и кто у нас такой параноик, интересно мне знать?

“Вит, это Хо! Надеюсь, ты скоро получишь это послание. Как можно скорее доберись хо столицы В.Х. Ты очень нужен! Тут просто п…ц!!!”