Сердце полемарха

- Ну раз вы так уверены в своих силах, - пожала я плечами, чуть успокоившись, всё же я не далеко не делец и мало что смыслю в таких делах.

- Мне пора, - сжав в руке мешочек с заветными оболами, попрощалась с купцом-ремесленником и отправилась в дом Геракла, который за столь короткое время уже считала и своим. За его крепкими стенами я чувствовала себя просто прекрасно, давно изучила каждый уголок поместья и оборудовала два помещения под свои нужды. А сейчас у меня появились оболы, чтобы докупить то, чего не хватает.

- Агата, Неон как у вас дела? - спросила я своих охранников, ждавших меня в тени навеса во внутреннем дворике дома Пэна Фасулаки.

Агата - женщина-воин решила уйти от нового этнарха и пришла проситься на работу ко мне. Я конечно же сразу взяла её на службу. Личный телохранитель мне не помешает. Помню наш разговор, когда она только объявилась на пороге поместья полемарха.

- Агата, я ведь пока не могу платить тебе жалование, - честно призналась я, - может, придёшь ко мне через месяц, тогда я уже буду располагать кое-какими деньгами.

- Госпожа Аглая, - поклонилась она, - хочу служить у вас, и готова первое время работать за еду и кров.

- С этим проблем не возникнет, - ответила я, а про себя подумала, что Гер не будет возражать против ещё одного рта. Я всё ведь ему верну.

Таким образом на данный момент у меня в телохранителях ходит двое подготовленных воина - Агата и Неон. Мужчину ко мне приставил сам Геракл, он вообще хотел окружить меня плотным кольцом из охраны, но я привела железобетонные контраргументы (по крайней мере я верю в это) и Алкей-Геракл отступил.

Вот только последнее время меня не покидает ощущение, что всё же дополнительная охрана есть, и идёт по моим следам где-то в отдалении. Что-то делать со своими подозрениями не стала, уточнила у Агаты права ли я, на что та, хитро мне подмигнув, едва заметно кивнула. Идти к Геру на разборки не стала, путь, если ему так спокойнее.

Улочка, на которой располагалось поместье Геракла, была достаточно широкой, чтобы могли разъехаться две вместительные телеги. Очередь страждущих, тянувшаяся от её начала и до ворот моего нового дома, впечатляла.

Вздохнула. Кажется, к такой толпе больных мне не привыкнуть никогда.

Как только люди меня заметили, послышались крики с благословениями и мольбами о помощи. Первые дни вообще был бардак, пока Геракл не навёл порядок, и сейчас к моим ногам никто не кидался с мольбами и слезами, можно сказать вся эта многочисленная разношёрстная толпа вела себя на удивление сдержанно и прилично.

- Агата, - обратилась я к ней, когда мы оказались в перистиле, за крепкими стенами, - сходи, пожалуйста, в асклепион и выкупи мне вот этих молодых лекарей, - я передала ей небольшой свиток с именами моих помощников, - три золотых обола за каждого, в мешочке ровно девять монет, - протянула ей означенный предмет. Глаза телохранительницы увеличились в несколько раз, когда она до её сознания дошла озвученная сумма.

- И вы ходили с такими деньгами у всех на виду?! - воскликнула молодая женщина, - госпожа Аглая, это просто неслыханно опасный поступок!

- Значит тебе нужно поберечься и тебя сопроводит Неон, - перевела я взгляд на молчаливого, очень серьёзного мужчину с пронзительными серыми глазами.

- Будет сделано, госпожа Аглая, - поклонившись, ответил он.

Отправив своих телохранителей по делам, пошла в приёмную, через несколько минут начнётся приём первых пациентов.

Глава 48

Интерлюдия

Гиатрос Иринеос стоял на носу корабля, что подплывал к афинскому порту. Город в предрассветной дымке казался игрушечным и сказочно красивым. Величественным.

Старый лекарь и не мог предположить, насколько прикипел душой к этому месту, он полюбил Афины, где сбылась его мечта получить признание богов и отправиться на остров Кос, чтобы вознести молитвы у главного алтаря Богу Асклепию.

Прошло больше минаса, как он отправился в своего рода паломничество. На Косе его приняли не слишком радостно: анотатос (ανώτατος - верховный) гиатрос Парис, так и вовсе позеленел лицом, но всё же смог справиться с недовольством и даже смог выдавить из себя кривую улыбку.

- С третьим доро, дорогой брат гиатрос Иринеос! - поздравил анотатос Иринеоса, и, более не говоря ни слова, отправился по своим делам.

Иринеос довольно ухмыльнулся в ставшую вполне густой бороду. Мужчина вообще выглядел гораздо лучше, чем раньше. Можно сказать помолодел: взгляд горел жаждой жизни и познания нового.

Время, проведённое на Косе, старый лекарь точно будет считать одним из самых светлых в его последние годы. Святое место наполнило его душу светом, прояснило мысли и помогло найти ответы на многие, мучившие его долгое время, вопросы. Он утвердился в планах покинуть Афины вместе с молодой супругой и гиатрос Аглаей, чтобы начать свою лекарскую деятельность на землях Спарты. У него даже появилась надежда на счастливый брак с Пенелопой, но, как лекарь сам себе пообещал во время брачной церемонии - только с согласия девушки и никак иначе.

Остров Кос обладал своей особенной магией, поэтому сюда в поисках исцеления стекались люди из разных королевств и даже концов света. Жрецы-асклепиды напитывались витающей в воздухе энергией и могли лечить гораздо более эффективнее, нежели их собратья по ремеслу в других землях.

Мелькнувшее в мыслях слово "эффективный" невольно вызвало у Иринеоса улыбку на губах - ему вспомнилась его помощница - Аглая. Необыкновенная молодая гиатрос.

Спустившись по трапу на сколоченный из досок высокий пирс, гиатрос Иринеос неспеша пошёл в сторону возчиков, стоявших чуть поодаль под сенью раскидистых деревьев.

- Утро доброе! Вези меня в асклепион, - распорядился гиатрос Иринеос, поднимаясь и с удобством располагаясь на широком сиденье повозки.

Возничий, оценив богатый белоснежный наряд гиатроса, низко поклонился и сказал:

- Доброе утро, господин! Всё сделаю в лучшем виде, даже не сомневайтесь! Домчу с ветерком!

Иринеос едва заметно пошевелил пальцами правой руки, давая понять, что у него нет желания слушать его речи и возничий, не будь дураком, занял своё место, подстегнул ухоженную лошадку и та резко сорвалась с места.

До центрального асклепиона они действительно добрались очень быстро. Гиатрос Иринеос, расплатившись, поспешил подняться по широкой лестнице в сторону главного входа в главную лечебницу Афин.

Гиатрос Аглая должна была уже там находиться, он собирался обсудить с ней ближайшие планы и составить план действий. Полный воодушевления, Иринеос вошёл во внутренний двор асклепиона и стремительно пересёк двор, при этом не забыв коснуться пальцами тёплого алтаря Асклепия.

На периферии сознания мелькала мысль - что как-то тихо сегодня в лечебнице. Обычно тут хватает народа, спешащего по своим делам.

- Куда все запропастились? - едва слышно пробормотал он, входя внутрь здания. Тут из правого коридора вышел молодой жрец-асклепид, а заметив стоящего в центре залы Иринеоса, ошеломлённо замер.

- Светлого дня, гиатрос Иринеос! - жрец наконец узнал человека, возникшего перед ним.

- Утро доброе! - кивнул ему лекарь, - где все? Почему нет больных и жрецов-асклепидов, кроме тебя, я не вижу более никого. Что-то случилось? - жажда деятельности так и бурлила в гиатросе Иринеосе, он едва сдерживался, чтобы не промчаться по всему асклепиону в поисках людей.

- Гиатрос Лазарус на месте, да и мои братья-жрецы тоже здесь. Кто находится в абатонах, кто молится в своих комнатах. Сейчас к нам очень мало приходит больных. Точнее их практически и нет...

- Что? - вылупился на него Иринеос, - как больных почти нет? Все стали здоровыми?