Районы

Вот, что я еще заметил, но ранее не придал этому значения — Алиса и Гром-баба вели себя подчеркнуто отстраненно за завтраком. Будто депутаты, принадлежащие к разным фракциям. Оно и понятно, Громуша «разочаровалась» в Алисе, а последней больше не требовалась опека танка. С такой-то боевой трансформацией. Как красотка попала в нашу группу уже никто и вспоминал.

— Это еще зачем? — набычилась Гром-баба.

— Наличие каждого человека в кругу требует дополнительного расхода силы, — спокойно, без тени эмоций на нечеловеческом лице (отчего, кстати, слова звучали еще более зловеще), объяснила Алиса. — Тебя же все равно ранить не смогут.

Гром-баба, надо отдать ей должное, в бутылку лезть не стала. Перешла в боевую трансформацию и заняла позицию в трех метрах левее от нас. Я для верности тоже стал красивым и зеленым. Пусть Натюрморт видит, что у меня тоже все в порядке. А то уж на радостях, наверное, выпил за упокой шипастой души.

Зэки шли неторопливо, нагруженные оружием, как злодеи из сказки «Али-баба и сорок разбойников»: почти у каждого кобура с пистолетом, автомат наперевес, у двоих даже тактические жилеты песочного цвета, в миру разгрузки. Оружия не было лишь у одного долговязого парня с придурковатым лицом и оттопыренными ушами. Видимо, это настолько серьезный тип, что ему даже саперную лопатку решили не давать.

Сам Федя оказался невысоким, плотным мужичком моих лет. Может, даже чуть постарше. Глубоко посаженные глаза, квадратная челюсть, нос картошкой, умные цепкие глаза. Тот самый, кто проделал прореху в моей стене.

Распахнутая кожанка, хотя для нее здесь было жарковато, красочно демонстрировала кучу татиуровок разного уровня исполнения. Были здесь и высокохудожественные, но имелись и корявые самоделки, старые, почти выцветшие. Меня заинтересовали два перстня — один «шахматный», другой крест с косыми линиями по диагонали. Первый назывался «развратник» и били его только тем, кто провел два года в спецшколе. Второй более прозаичный — «один в кругу друзей». Такой уже наносили всем прошедшим малолетку. Ну, и само собой Ф.Е.Д.Я на костяшках левой руки. Насыщенная жизнь была у Натюрморта.

Правда, пугало меня не прошлое зэка. А то, что я откуда-то все это знаю.

— Ты, значит, Шипастый, — вместо приветствия кивнул он.

— Я.

— Давай отойдем, пошлепаем, что ты там придумал.

Федя без лишних слов сделал несколько шагов в сторону. Его люди даже бровью не повели. Хорошая дисциплина. Либо, он их заранее предупреждал. К тому же, держу пари, это его ближний круг, сюда попадали самые преданные и понятливые.

Но что мне стало ясно еще — Натюрморт намного умнее, чем кажется. Он сразу срисовал, что разговор должен быть наедине. Потому что я предложу ему нечто заманчивое. Но именно об этом не должны слышать другие.

Что называется — наступил момент истины. Либо я показываю, что готов к этому и у меня тоже есть яйца, либо… ничего не получится. Я кивнул Алисе, мол, все под контролем, и неторопливо вышел из круга. Шаг, второй, третий. Зэки стояли, не шелохнувшись, лишь сверлили взглядом мой отряд.

Федя меж тем взял меня под руку, как старого закадычного приятеля, и мы отошли метров на тридцать. Так, чтобы нас было еще видно, но уже и неслышно.

— Удивил, Шипастый, удивил. Я же сам видел, как Сивый тебе в печень бил. Там без вариантов.

— Разве этим шестеркам можно что-нибудь доверить? — пожал плечами я. — Всегда все через жопу сделают.

Конечно, я рисковал. Все тонкости взаимоотношений Натюрморта с его соперниками строились лишь на разведданных Крыла и непродолжительном разговоре с пленником. Мало ли как оно могло оказаться в действительности? Но я, видимо, попал в точку. Потому что Натюрморт хрипло засмеялся.

— Да, молодняк нынче борзый. Хотят всего и сразу, старшим в жопу все время заглядывают, а как до дела доходит…

Федя махнул рукой, мол, о чем тут вообще говорить?

— Так что ты хотел предложить?

— Вернуть тебе четверых людей, которых мы взяли в плен. Трое твоих, один Сивого.

— Кто там? — нахмурился Натюрморт. Будто от персоналий находящихся в подвале заключенных зависело, стоит ли за них впрягаться или нет.

Я как смог описал внешность каждого. Федя лишь удовлетворенно кивал. Дескать, знаю, такой есть. И только под конец хитро поглядел на меня.

— И что же ты хочешь в обмен на них?

Я улыбнулся, глядя ему прямо в глаза.

— Всего лишь одного. Сивого.