Страница 4 из 16
Женщина едва ли замечала эту величественную картину. Ее глаза смотрели на экран мультипланара, но, погруженная в свои мысли, она не видела этой великолепной сцены, на фоне которой разворачивалась ее жизнь, жизнь ее корабля и тысяч подчиненных ей людей. Она улыбнулась и решительно нажала кнопку видеоселектора внутренней связи. Худощавое мужское лицо появилось на засветившейся панели селектора; темные глаза в сеточках глубоких морщин внимательно смотрели на Глорию. Она резко сказала:
— Я информирована, капитан, что имеются недовольные нашим решением остаться в Большом Магеллановом Облаке с целью поиска цивилизации Пятидесяти Солнц.
На лице мужчины отразилась нерешительность; затем он вежливо ответил:
— Ваше превосходительство, я действительно слышал, что ваш приказ произвести этот поиск не встретил единодушною одобрения экипажа.
Тонкая ирония, с которой он заменил ее слова «наше решение» на «ваш приказ», не укрылась от Глории; капитан продолжал:
— Естественно, я не мог выяснить мнение всех членов экипажа по этому поводу, так как их около тридцати тысяч.
— Естественно, — с сарказмом ответила она. Офицер, казалось, не слышал раздражения в ее голосе.
— Мне кажется, ваше превосходительство, нам следует провести всеобщее голосование по этому вопросу.
— Голосование! Вздор! Они все проголосуют за возвращение домой. Слишком мало разума осталось в их головах и твердости — в сердцах. После десяти лет в пространстве они стали похожи на медуз. Капитан, — ее голос был мягок, но глаза грозно сверкнули, — я чувствую по вашему тону и поведению, что эмоционально, подсознательно Вы согласны с ними, что Вы заражены ребяческим инстинктом стадности. Напомню Вам древний закон космических полетов: кто-нибудь на борту корабля должен иметь волю и силу, чтобы идти впереди и вести за собой других, более малодушных. Офицеры подбираются с крайней осмотрительностью; они не должны поддаваться этой слепой тяге к возврату домой. Вы не хуже меня знаете, что часто людям, которые неистово тяготеют к своей планете, своему дому, возвращение доставляет краткое эмоциональное удовлетворение; затем они снова стремятся присоединиться к любой длительной экспедиции. Такова человеческая природа, капитан. Мы вышли за пределы галактики, вышли не для того, чтобы допускать срыв экспедиции из-за недостаточной дисциплинированности экипажа.
Офицер спокойно сказал:
— Эти аргументы мне хорошо известны.
— Рада слышать это, — прозвучал сухой ответ Верховного Капитана. И Глория нажатием клавиши прервала связь. Затем она вызвала отделение астронавигации. Ответил дежурный навигатор, еще совсем юный офицер. Глория распорядилась:
— В наикратчайшее время представьте мне проект орбитального картирования, которое будет производиться при нашем движении через Большое Магелланово Облако. Проект должен предусматривать прохождение корабля мимо всех звездных систем Облака на расстоянии, не превышающем пятисот световых лет.
Лило юного офицера вытянулось.
— Ваше превосходительство, — сказал он изумленно, — это самый поразительный приказ, который мы когда-либо получали. Диаметр Облака — шесть тысяч световых лет. Вы представляете, с какой скоростью мы должны двигаться, чтобы выполнить поставленную задачу в приемлемое время — тем более что нам не известны области пространственных возмущений, расположение радиационных поясов и направления метеорных потоков?
Реакция молодого человека привела Глорию в состояние раздражения — раздражения на себя, на свою беспомощность. На миг она ощутила сомнение. Конечно, теоретически она представляла грандиозность предстоящей задачи, но только сейчас стало ясно, насколько велико пространство, которое должен был пересечь ее корабль.
Усилием воли Глория овладела собой; ее лицо застыло в величественном спокойствии.
— Я полагаю, — сказала она холодно, — что плотность пространственных возмущений в облаке не превосходит одного светового года на тридцать минут собственного времени корабля. Таким образом, с этой стороны затруднений не предвидится. Пусть ваш руководитель уведомит меня, когда проект будет готов.
— Слушаюсь, ваше превосходительство, — ответил молодой офицер. Его голос дрожал.
Глория откинулась на спинку кресла и резким движением руки выключила селектор. Погруженная в полумрак рубка освещалась только огромным экраном мультипланара. В его мерцающей глубине слабо отражались лицо и фигура Глории. Она пристально посмотрела в бездонное темное зеркало. Стройная, красивая молодая женщина тридцати пяти лет; только строгое выражение лица выдавало лежащую на ней огромную ответственность. Глория улыбнулась своему отражению. Она действует правильно. Обитаемый мир должен расширяться. Люди должны выполнять свой долг. Сначала они придут в отчаяние, затем — смирятся. Глория не чувствовала сожалений. Она должна была сделать то, что она сделала. Вполне возможно, что правительство Пятидесяти Солнц не откликнется на ее призыв, и поэтому нужно готовиться к долгому и трудному поиску.
Глория позавтракала в одиночестве в рубке управления. Она чувствовала возбуждение. Борьба за контроль над судьбой экспедиции была неизбежной, но, что бы ни случилось, ее решение будет твердым. В течение завтрака ее трижды вызывали по внутренней связи, и Глории пришлось включить автоматический ответчик. Каждый вызов отнимал время; сейчас Глории не хотелось, чтобы ее беспокоили.
После завтрака она немного отдохнула, не покидая своего кресла. Затем встала, подошла к трансмиттеру материи, настроила аппарат — и шагнула прямо в зал отделения психологии, расположенного на расстоянии полумили от командной рубки.
Лейтенант Неслор, пожилая сухощавая женщина, руководитель отделения, сердечно приветствовала Глорию. За десять лет странствий у Верховного Капитана «Звездного Роя» было достаточно времени, чтобы оценить незаурядный ум и блестящую профессиональную подготовку главного психолога корабля. И сейчас, когда Глория испытывала настоятельную необходимость обсудить с кем-нибудь создавшуюся ситуацию, она без колебаний обратилась к Джулии Неслор. Выслушав се, пожилая женщина задумчиво покачала головой и сказала:
— Я думаю, Вы поступили правильно, обратившись за советом именно к психологу. Подождите немного, я отправлю своих пациентов к моим помощникам и мы сможем спокойно поговорить.
— Когда психолог вернулась, Глория спросила с любопытством:
— Насколько велика сейчас загрузка вашего отделения? Пожилая женщина пристально посмотрела Глории в глаза и многозначительно сказала:
— В целом мой персонал занят около восьмисот часов в неделю.
— С учетом ваших возможностей, это звучит более чем тревожно.
Лейтенант Неслор кивнула головой:
— Число пациентов особенно возросло в последние годы. Люди устали.
— С чем это связано, как Вы полагаете? Тоска по дому?
— Естественно. Вы верно назвали причину. В сфере психологии для этого явления имеется несколько специальных названий — например, ностальгия, — пожилая женщина задумалась, а затем тихо произнесла: — Понимаете, Глория, если существование людей, их работа являются чистой проформой, то жизнь для них становится тягостной. Как ни велик наш корабль, с каждым проходящим годом возможность получить новые впечатления, встретить новых людей все убывает. Появляются скука и тоска — самые страшные попутчики в путешествии, подобном нашему.
Достопочтенная Глория Сесили иронически улыбнулась и заметила, что ее работа тоже является чистой проформой. Однако, еще не закончив фразы, она поняла, как неестественно прозвучала ее реплика. Несмотря на это, Глория упрямо встряхнула головой:
— Я не понимаю и не принимаю этих рассуждений. На борту корабля мы имеем вес. Равное число мужчин и женщин, изобилие пищи, утонченные развлечения — и все это в размерах, далеко превосходящих средние человеческие потребности. Вы можете прогуливаться в тени деревьев, растущих по берегам стремительных, прозрачных потоков. Вы можете жениться, разводиться, снова жениться — на борту достаточно молодых мужчин и прелестных женщин. Единственное ограничение на семейную жизнь — это запрещение заводить в полете детей. Каждый член экипажа имеет отличную комнату и все мыслимые удобства. Каждый знает, что ему гарантировано благополучное возвращение домой и приличное вознаграждение, накапливаемое за годы путешествия. — Она нахмурила брови. — И, наконец, открытие цивилизации Пятидесяти Солнц не может не оказать стимулирующего воздействия на экипаж. Ведь это же целый новый мир!