Страница 48 из 177
Кайлеан красноречиво промолчал, а я вспомнила присказку «молчание — знак согласия».
— Кто вообще такая эта крыса?
— Полагаю, моя няня Мелисса, — сказал демон, доставая омара из холодильника.
Мне показалось, что я ослышалась.
Няня Мелисса? Демоническая няня? Не плюйтесь огнём, мастер Кай, не то живо отправитесь в угол?
Я чуть было не хихикнула, но вовремя пригасила смешок, тем более, что вдруг кое-что припомнила.
— Точно! «Я всего лишь старая нянька» — так она сказала. А как же это получилось, Ваше Высочество, что в королевские няньки взяли крысу?
Это было невероятно, но его взгляд потеплел. Кайлеан Карагиллейн Третий слегка приподнялся в моих глазах — за пушкинское отношение к няне. Может, он ещё не совсем потерянный для общества демон.
— Мелисса удивительная. Я многим ей обязан. Она родилась обычной крысой в подземелье нашего замка. А потом магистру Мерлину понадобилось подопытное животное…
— Простите… это какой Мерлин имеется в виду? Тот самый? В смысле, наш Мерлин?
— До Сноудона — ваш, а после — наш. Мерлин выбрал свободу.
История с няней меня живо интересовала, поэтому я не стала отвлекаться на политический диспут, который мог затянуться надолго. Хотя фраза «он выбрал свободу» показалась мне более чем спорной, и мне было что сказать по этому поводу.
— Да-да-да, помню-помню, виделись как-то в Сноудонском лагере, — небрежно заметила я. — Но почти не общались, у него своя компания имелась, у меня своя. Бывало, встретимся поутру возле умывального шатра, он и говорит: «А вы заметили какие погоды стоят, Данимира Андреевна?», а я ему: «Предсказанные, Мерлин Иванович, предсказанные…» На том и разойдёмся. Всё-таки, мы принадлежали к разным поколениям. Не настолько уж я была стара, — и я взбила лапой несуществующие кудри, — чтобы с Мерлином тусить.
Брови Кайлеана дрогнули, но комментариев не последовало.
— И что там дальше с крысой Мелиссой?
— Крыса была нужна Мерлину для магических опытов, и в результате нескольких уникальных экспериментов Мелисса обрела разум, не уступающий человеческому. Это, правда, был побочный эффект, магистр сам удивился, но так уж случилось.
Я подёргала шкурой на спине.
— Жуть какая. Не, ну правда же — ужас. Остров доктора Моро какой-то.
— Не знаю никакого доктора Моро, и не вижу, чего тут ужасного. Напротив, няне повезло. Чтобы облегчить участь невинного разумного существа, Мерлин обучил Мелиссу разным магическим штукам и даровал ей длинную жизнь. Из простой крысы стать крысиной ведьмой — не самый плохой поворот в судьбе. В то время Мерлин выполнял кое-какую работу для моего деда, Кайлеана Второго, и по завершении контракта оставил Мелиссу в родном замке, но с самыми лестными рекомендациями. С протекцией от самого Мерлина её охотно взял в помощники королевский лекарь.
— А как же она стала вашей няней?
— Случайно. Если вкратце, то она оказалась единственным существом, которое смогло меня остановить. Я был… э-э-э… не самым послушным ребёнком. Но при этом самым способным. Опасное сочетание. Впрочем, это другая история, я хотел подчеркнуть другое: няня всегда была благодарна своему создателю и отзывалась о нём с большим почтением.
Я вздохнула.
— Ну, не знаю… Раз она так смотрела на вещи, тогда, может быть, ей действительно повезло. А лично мне вот иногда застрелиться хочется. Человеческий разум в теле животного — это тяжело. Особенно хвост раздражает — живёт своей жизнью, чего хочет, то и делает. Останавливает только, что это тело не моё, напрокат взятое, да и стреляться не из чего.
Кайлеан задумался.
— Данимира Андреевна, вы вот тут говорили про старость и её сомнительные прелести, про то, что с клюкой ковыляли… А теперь вы на шкаф с пола одним прыжком запрыгиваете. Может, всё не так плохо? Вам не кажется, что ваше нынешнее тело лучше прежнего?
— Не кажется, — насупилась я. — Я променяла бы все прыжки на шкаф в мире на свой старый добрый ревматизм. Негоже в преклонных летах на шкафы сигать. Хочу в солнечный летний день сидеть на ящике у метро, на прохожих смотреть и петрушечку продавать. Такой вот пенсионерский блюз. — Я хлюпнула носом. — Давайте лучше омара есть, Кайлеан Георгиевич, или я сейчас расстроюсь. Только не забудьте, что мне всё на мелкие кусочки разделать надо. А то в прошлый раз вы до этого не додумались. Или додумались, но просто омара стало жалко, вот и устроили ту безобразную сцену с выносом тела. Ту самую, которая тяжёлым камнем лежит на вашей совести.
Кайлеан Георгиевич отчётливо скрипнул зубами, молча оторвал у омара клешню и молча взломал коралловый хитин голыми пальцами. Наверное, на месте омара представлял одну вредную старушонку.
Замолчала и я.
Вообще, совершенно напрасно он признался, что хладнокровен, а я вроде как пробуждаю в нём какие-то эмоции. Я всегда недолюбливала холодных людей, они вызывали во мне подспудное чувство протеста. Но раньше можно было выбирать, с кем водить знакомство, а с кем — нет, теперь же я была заперта с подобной личностью, и какое-то непонятное побуждение заставляло меня дёргать тигра за усы вопреки здравому смыслу. Мои нервы действительно были капитально расшатаны; возможно, я, не выдержав испытаний, потихоньку сходила с ума.
Но поскольку Кайлеан пододвинул мне тарелку с разделанным омаром, об этом я решила подумать завтра.
После сытной и вкусной еды на душе посветлело. Ладно, прорвёмся. Единственное, чего мне не хватало, чтобы теперь меня взяли на руки, погладили, почесали за ушком. Чудовище всегда так делал. Что-то мне подсказывало, что Их Высочество не станет чесать меня за ушком.
Ну и напрасно.
А я бы ему поурчала…
Жаль мне его, сам не понимает, что теряет.
Бедняга.
Я чуть было не начала задрёмывать прямо над тарелкой, но встрепенулась.
— Давно хочу спросить — а как вы сами-то здесь оказались? За что сидим, Ваше Высочество?
Кайлеан встал, достал из холодильника большую чашку дымящегося кофе, вернулся на место, пригубил, прикрыв глаза, насладился вкусом и только потом отозвался:
— Я точно не знаю. Но подозреваю, что за нарушение брачных обязательств.
Мои глаза распахнулись сами собой. Можно было представить любую причину, кроме этой.
Демон — брачный аферист. Какая прелесть.
Дремоту как рукой сняло.
— О как! — радостно воскликнула я. — Поведайте же скорее эту безнравственную историю, потешьте подробностями пожилого человека, давно уже лишённого подобных радостей жизни.
Кайлеан сказал с досадой:
— Да не было там ничего безнравственного. И радостей жизни никаких не было. Лично я считаю, что и обязательств не было.
— Не вы первый, не вы последний, — вставила я клинышек сарказма.
Он только отмахнулся.
— Да нет же, это был просто предварительный визит, нечто вроде смотрин, я должен был просто взглянуть на очередную кандидатку и на её королевство, и решить, подходит ли мне это. Ничего определённого, Эрмитания может позволить себе выбирать.
— И она вам не понравилась.
— Нет.
Жёсткое это было «нет», несгибаемое.
— Страшненькая? — понимающе спросила я, зная, как мужчины чувствительны к этому вопросу, — даже те, кто своей внешностью голосуют за теорию происхождения человечества от йети.
— Наоборот, — сказал Кайлеан. — Илгалея — одна из самых красивых женщин, которых я видел.
Я вдруг поймала себя на том, что мне хочется посмотреть на эту неведомую Илгалею, чтобы понять, кого там Кайлеан Третий считает такой уж раскрасавицей. Чисто теоретически было бы интересно ознакомиться с его вкусом.
— Может, королевство захудалое, разгуляться негде?
— А вот королевство я взял бы. Оно небольшое, компактное, с хорошим климатом, и притом с выходом к морю… и в горах залежи… интересные.
— Экий вы переборчивый жених, оказывается, Кайлеан Георгиевич. Чем же вам не понравилась жена-красавица с интересными залежами и выходом к морю?
Кайлеан отхлебнул кофе, откинулся на спинку стула и уронил скучным голосом: