Страница 12 из 14
– Да, руссо, Путин, коммунизм, – обрадовалась Анька, что ее, наконец-то, поняли.
– Э-э… – опять что-то попытался сказать Иво, но этот гад Алесандро его опять перебил и громко сказал:
– Итальяно. – И слегка наклонил голову.
Я вздохнула, а Анька закатила глаза и сказала:
– Итальянцы, мать их!.. Бай-бай! – И, взяв меня за руку, повела к Инге.
– Ну как? Не получилось? – спросила Инга и хихикнула.
– Конечно не получилось. Они на английском совсем говорить не умеют, – возмущалась Анька.
– Они иностранцы, – добавила я.
– Да вы что? И откуда? – опять поинтересовалась Инга.
– Да итальянцы, блин.
– Шурик и Ваня, – уточнила я.
– Обожаю итальянцев, – сказала Инга и встала из-за стола. – Ждите меня здесь, никуда не уходите.
Она подошла к иностранцам, присела за их столик, они о чем-то болтали, что-то показывали на пальцах, смеялись. Потом она попросила официанта принести ее заказ за этот столик, затем начала что-то доставать из сумочки, и они смеялись, нет, они гоготали на весь ресторан.
Мы с Анькой ели свой салат, пили кофе и исподлобья следили за Ингой и ее новыми товарищами.
– Вот как это у нее получается? – спросила Анька.
– Это врожденное, – ответила я и вздохнула.
– Знаешь, мне кажется, если мы во всем будем ее слушаться, то через пару месяцев точно будем носить колечко на безымянном пальце.
– Я готова не только ее слушаться. Я готова быть ее рабыней, только чтоб в ближайшее время услышать марш Мендельсона.
– Я тоже, – ответила Анька.
Инга еще немного посидела с иностранцами, потом они обменялись телефонами, и подруга вернулась к нашему столику.
– Вы уже рассчитались?
– Нет, – промямлили мы.
Она попросила счет и так, совсем невзначай сказала:
– Заплатите только за себя. За меня уже заплачено, – она еще раз бросила взгляд на итальяшек и улыбнулась.
После ресторана мы поехали к Инге.
– Расскажи, что мы станем делать дальше, – попросила Анька.
– Значит так. Пока вы будете учить английский, я познакомлю вас с русскими мужчинами. Чтобы время зря не тратить.
– А где ты нас познакомишь?
– У нас есть русское сообщество. Раз в неделю мы встречаемся в одном клубе. Там только русские. Если не напиваться до усрачки, то это довольно скучная компания, а если прийти и тяпнуть пару стопочек водки, то все будут казаться милашками.
– А свободные мужики там есть?
– Есть. Целых три штуки! Одного зовут Геннадий. Раньше работал переводчиком, сейчас перебирает бумажки в каком-то офисе. Сразу говорю: даже не подходите. С виду очень приятный и симпатичный, на самом деле тоже вполне безобидный, но НИ-КА-КОЙ, – произнесла она по слогам.
– В каком смысле? Импотент? – спросила я.
– Почему сразу импотент? Нет, с этим у него все о’кей. Просто он балбес. Ничего не имеет и не хочет иметь в жизни. Или ждет, что все это упадет с неба. А такого не бывает.
– Понятно, – кивнула Анька, – давай дальше.
– Второй – Сергей. Ну что я могу о нем сказать? Умный он. Очень. И дом имеет, и тачка классная. И работа супер. За таким не пропадешь. Но у него есть один маленький недостаток.
– Наверное, он гей. Потому что у нормального человека не может быть столько положительных качеств, – предположила я.
– Нет, никакой он не гей. Он – еврей. Вы антисемитки?
– Нет, – ответили мы с Анькой хором.
– Ну и отлично. Он вообще-то не обрезанный, насколько я знаю.
– Ты с ним спала? – спросила я.
– Нет, конечно, бог с тобой. Запомните одно правило: нельзя спасть с мужиком, который знаком с твоим мужем.
– Нам еще до этого правила ехать и ехать, – вздохнула Анька.
– Да, это точно, – согласилась Инга. – Итак, на чем мы там остановились… да, Сергей.
– А почему это недостаток? – не поняла Анька.
– Потому что. Вот скажи мне, кто жена у бегемота?
Анька задумалась.
– Бегемотиха, наверное.
– Правильно, а крокодил кого себе выберет?
– Крокодилиху.
– Правильно. А еврей женится только на еврейке. Понятно?
– Так мы не еврейки с Анькой, – тихо сказала я и скосила глаза на свой нос, – хотя нос у меня жидовский!
– Твой нос тебе не поможет.
– Понятно, этот экземпляр нам не по зубам. И что, нет совсем никаких шансов?
– Ну почему нет? История знает несколько случаев спаривания еврея и не еврейки. Шанс всегда есть. Правда, мизерный.
– Ладно, третий кто? – спросила Анька.
– Третий – Альберт.
– О, нет. Только не Альберт, – простонала Анька.
– В чем дело? Вы знакомы? – удивилась Инга.
– У Аньки аллергия на Альбертов, – объяснила я. – Нельзя ли этого Альберта сразу задушить?
– Зачем? Он самый классный. Спокойный, уравновешенный, обеспеченный. И работа у него отличная: он почти всегда в командировках.
– Чем же это так здорово? – спросила я.
– Вот выйдешь замуж – поймешь, – ответила Инга. – Он, между прочим, доктор наук. И как раз в таком возрасте, что готов жениться хоть завтра. Время поджимает. Он постоянно ищет кого-то. Хочет иметь детей. Но он…
– Гей? – опять попыталась угадать я.
– Нет, – уже крикнула Инга. – Не гей он. Что у тебя за манечка такая?
– Она просто мечтает иметь друга-гея, – объяснила Анька.
– Зачем тебе это?
– Да что ты слушаешь ее! – обиделась я.
На самом деле это была правда.
Я всегда мечтала иметь друга-гея, чтобы он жил со своим бойфрендом по соседству. Утром он бы заезжал ко мне на своей машине, обязательно подправлял мне прическу и ругал, если бы я была без макияжа.
Потом мы бы мчались на его «BMW-Z3» за покупками. По дороге болтали бы о всякой чепухе, сигналили проезжающим машинам и во всю глотку распевали песни Элтона Джона и Принца.
Он бы мне говорил: «Выглядишь сегодня чудесно», я бы, не смущаясь, отвечала: «Спасибо». Или: «Что-то мне сегодня, подружка, не нравится, как ты выглядишь. Давай я тебе помассирую плечи» – и делал бы мне легкий массаж…
Он бы слушал со мной Колю Баскова. Он бы не курил в моем присутствии, а когда я просила бы его помочь мне приготовить ужин, он бы говорил: «Ну конечно, сядь, отдохни, я все сделаю сам», бежал на кухню и жарил рыбкув божественном соусе. Я совсем не против, чтоб он был итальянцем. Тогда бы мы с ним часами упражнялись в итальянском, он бы пел мне голосом Тото Кутуньо «Do
– Все это враки! Так что там с ним не так? – я попыталась сменить тему.
– Он – еврей! – решила угадать Анька.
– И не еврей, и не гей. Он нормальный мужик, только он… большой ребенок. Рассеянный с улицы Бассейной. Про него столько анекдотов ходит! – ответила Инга и закатила глаза.
– Расскажи хоть один, – попросила я.
– Один раз он проверял уровень масла в своей старенькой машинке и забыл закрыть капот. Так и поехал на работу.
– Ну и что тут такого? – удивилась Анька. – Я даже не знаю, где этот капот открывается и закрывается.
– Нет, ты не поняла. Он его полностью открыл, понимаешь? Поднял к лобовому стеклу и так и поехал.
– Как же он дорогу видел?
– Он смотрел в щель между капотом и корпусом и только минут через пять понял, что ему не очень удобно ехать. Остановился, вышел из машины и лишь тогда увидел, что капот открыт.
– Ну, это не смертельно, – вынесла свой приговор Анька.
– А если бы тебе пришлось выбирать, когo из этих троих ты бы выбрала? – спросила я у Инги.
– Альберта, конечно.
– Из-за командировок? – поинтересовалась выбором я.
– В большей части да.
– Все понятно. И когда мы их увидим?
– Послезавтра. В понедельник.
Вечером мы с Анькой сидели, опустив ноги в бассейн, и болтали о кандидатах.
– Значит так, – сказала Анька, – давай сразу договоримся, что к Альберту я даже не подхожу. Вообще. Потому что я точно знаю, что если я подойду, меня сразу на него стошнит.