Твой шанс

Маргарита Климова

Твой шанс

Пролог

– Привет. Как дела? Отвратительная погода, не находите? Может составите мне компанию за чашечкой кофе?

Так начинается моё знакомство с клиенткой, перерастающее в нечто более тесное. Не, не, не. Я не проститут, не альфонс и не сотрудник службы эскорта. Нам с друзьями принадлежит фирма с волшебным названием «Твой шанс», и занимаемся мы вот такими сложными случаями, когда без личного контакта никак.

Наши клиентки – мыши. Мыши худые, мыши полные, мыши очень полные. В очках, сутулые, иногда с придурочными гульками на макушке, иногда с сальными сосульками, прячущими пол-лица, в объёмных балахонах, скрывающих фигуру, или в вечных штанах, кедах и худи унисекс, будто снятого с чужого плеча. А главное, что объединяет этих мышей – закомплексованность, неуверенность и нелюбовь к себе.

Вот с этими комплексами и нелюбовью к себе мы и боремся, выуживая изнутри уверенность, глубоко спрятанную в подкорках мозга, и желание нравиться противоположному полу, ну или не противоположному. Кому как хочется.

Мы не рекламируем свои услуги, заказчики идут к нам по длинному языку, или, проще сказать, по рекомендациям. Знакомые знакомых передают наши контакты, описывая чудо, сотворённое с их родственницами или подругами. Многие после нас находили любовь всей своей жизни, выходили замуж, или активно пользовались проснувшейся привлекательностью, пудря мозги мужикам. Но только мы знаем, каких сил стоила их проснувшаяся привлекательность, и сколько лопат нам пришлось переломать, прежде чем её отрыть.

Удивительно, что какой-то давнишний спор изменил жизнь трёх парней, вышедших из стен университета с бесполезными на тот момент дипломами психологов. Ну кому нужны двадцатичетырёхлетние психологи без опыта работы и с собственной придурью в голове?

Я, как самый неприхотливый, устроился в отдел кадров сотовой компании помощником менеджера по подбору персонала. Эдик, любитель быстрых денег, засел за стойкой бара в ночном клубе, где часто подрабатывал во время учёбы. А Пашка пошёл покорять магистратуру, разгружая по ночам овощные фуры. Весёлые были времена. Ни проблем, ни ответственности. Одна забота – чтобы денег до зарплаты хватало, и не только на пожрать, но и на погулять и девчонок потанцевать.

В один из таких вечеров, когда мы занимались «погулять» и искали девочек «потанцевать», свела нас битовая лихорадка с компанией ребят с параллельного курса, отмечающих день рождения Юлечки Королёвой, являющейся качественным представителем своей фамилии.

Алкоголь тёк рекой, всё новые лица присоединялись к нашей импровизированной композиции из сдвинутых столов, громче и вдохновеннее заводил толпу диджей. Вечеринка была в разгаре, когда пьяный взгляд Эдика цапанул по серой мышке, слишком неправильно смотрящейся на фоне буйного разврата и вспышек стробоскопов. Она тихонько сидела в углу, увлечённо погрузившись в телефон.

– Что за мыша? – склонился к Юлькиному декольте и указал на тихоню бутылкой пива.

– Настька, двоюродная сестра, – хохотнула Юля, эротично выгибаясь в спине и демонстрируя ложбинку между мягкими холмами. – Поступила на исторический, – поморщилась, показывая всем видом отсутствие интереса к выбору родственницы. – Скучная, серая, закомплексованная, как и будущая профессия.

– Просто рядом с ней не было правильного мужчины, – не думая о последствиях, самоуверенно заявил Эд, прищурившись и ещё раз мазнув по мышке. – Влюблённость каждую серость превращает в яркий цветочек.

– Да ладно, – не сдержала смех Юлька, величественно поправляя платиновую копну волос. – Не из каждой какашки получается конфетка.

– Спорим? – вырвалось из пьяных уст Эдика.

– Спорим! – азартно протянула ладонь Юля, скрепляя договор чоканьем бутылок.

В тот вечер Настя ушла с Эдом, а спустя несколько дней заметно начала меняться. Одежда стала ярче и уже, раскрывая прятанные ранее округлости, в волосах появились солнечные пряди, освежившие миленькое лицо, тронутое лёгкой косметикой. А самое главное, Настя светилась счастьем, влюблённостью, нежностью, что делало её обворожительным цветком, вызывая желание притронуться, втянуть аромат, сорвать, присвоить и спрятать ото всех.

Через два месяца серая мышка превратилась в экзотическую бабочку, порхающую вокруг Эда и привлекающую взгляды проходящих мимо мужчин.

Каким способом Настя узнала о споре – осталось загадкой, а последствия ещё долго мучали незачерствевшую совесть друга. Он так и не поделился произошедшим между ним с девушкой разговором, только заливал неприятный осадок водкой четыре дня.

Настя уехала в неизвестном направлении, выяснять куда Эд не стал. Он уверил себя, что их отношения были всего лишь инструментом достижения цели, немного погрустил и пустился во все тяжкие.

Первое предложение заработать на соблазнении и превращении засидевшейся гусеницы в бабочку поступило от Жоры, золотого мальчика, оказавшегося тем памятным вечером за нашим столом, слышавшего спор и видевшего причину его. Беспокоился ли Жора за старшую сестру, забаррикадировавшуюся в доме с книгами в обнимку, или устал слушать родителей о желании понянчиться с внуками и испугался за свою свободу? Эду было без разницы, а быстрые деньги привлекли всё внимание.

Друг согласился, привлёк меня с Пашкой к разработке плана, учёл ошибки, допущенные с Анастасией, и ринулся в бой. Жоркина сестра раскрылась, забросила серьёзные книги, перейдя на бульварные романчики по ночам, пристрастилась к клубам и салонам красоты, стараясь для Эда.

Правда, с учётом предыдущих ошибок, Эд сделал всё, чтобы новая бабочка не подсела на него, а приняла самостоятельное решение, что Эдуард совсем не её принц. Скоро Соня пересеклась с сыном партнёра отца, закрутилась в лучах его обаяния и спешно вышла замуж, порадовав родителей и скрепив финансовое благополучие семей.

С тех пор заказы стали поступать регулярно, а последнее время люди записывались за полгода вперёд. Мы оставили предыдущую работу, открыли свою компанию, наняли небольшой штат сотрудников и занялись обхаживанием, вернее – превращением разнообразных мышек в бабочек. Выкраиваем из них соблазнительных невест, роковых красоток, уверенных в себе женщин.

Глава 1

Передо мной сидит крепко сбитый мужик в дорогом костюме. На запястье часы Breguet, на лице усталая улыбка пресытившегося деньгами и властью человека. Борис Звёздный, владелец газет, заводов, пароходов, хозяин жизни, беспощадный пожиратель конкурентов.

– Мне порекомендовал вас Тарасов, – окидывает неторопливо офис в белых тонах с единственным ярким пятном в виде большой красной вазы в углу, призванной отвлекать на себя, рассеивать внимание клиентов и дать возможность незаметно наблюдать и оценивать сидящего напротив. – Он рассказал о вашей работе, решившей проблему. Его дочь, оторва, вгоняющая в ступор своим пирсингом и диким поведением, вдруг преобразилась и заинтересовалась подходящими по статусу молодыми людьми.

– Да, – соглашаюсь с ним. – Но пирсинг остался.

– Остался, – кивает, растягиваясь в белозубой, ровной улыбке. Подсчитываю стоимость его челюсти, переводя в уме в доллары, евро и золотые слитки. Хороша челюсть, мне до такой расти и расти. – Только черепа сменились утончёнными бриллиантами, а макияж стал нежнее.

– Что ж, какая проблема привела вас, Борис Алексеевич? – спешу подвести разговор к цели прихода мужчины.

– Племянница у меня есть, дочь погибшего брата. Замкнулась в себе после смерти родителей, выросла тихой, скромной, зашуганной. Ничего не видит кроме кисточек, мольбертов и красок своих. Ходит растрёпанная, в мешковатой одежде, не следит за собой, не интересуется ничем.

Он достаёт из чёрной папки фотографию, смотрит долгое время на неё, как будто проверяет, всё ли на ней в порядке, и кладёт на стол, подталкивая резким движением в мою сторону. Со снимка на меня смотрит очередная невзрачная мышь. Блёклые русые волосы, стянутые в небрежный пучок, от чего голова похожа на луковицу с первыми проростками зелени, размытые черты лица, не видящие косметики, джинсовый комбинезон, заляпанный краской и превышающий на пару размеров собственность хозяйки.