Страница 5 из 10
Его жена Тао не могла ничего понять и испуганно пряталась за спину мужа.
Одно радовало- он теперь махал своей переломанной рукой, как мельница, совершенно этого не замечая в пылу и угаре.
Жан ещё раз попытался объяснить разбушевавшемуся американцу, что именно сейчас убрать «факинг тьюб» можно, но крайне нежелательно, ибо при вдохе воздух будет засасываться не столько в лёгкие, сколько мимо- в мягкие ткани – и, не находя себе выхода, станет распростаняться по жировой клетчатке всего тела и конечностей. Поэтому надо подождать потерпеть, подождать хотя бы три дня, пока не слипнутся края раны и тогда уже убирать трубку, но факинг мистер Хэкмен и слышать об этом не хотел. Радовало только то, что кора головного мозга не пострадала, (хотя такое невероятное возбуждение могло как раз свидетельствовать об обратном). Делать нечего, CEO убрал канюлю, и тут же наши бедные головы резонансно сразу же посыпались вслух все «факи» и «асхолы» разбушевавшегося гражданина Соединённых Штатов Америки…
Я ещё не встречал столь эмоционального пациента (напомню, что Джерри весил 130 кг при росте 183 см).
Его бедная жена забилась в кресло, откуда торчала лишь ее макушка.
На таком фоне американец засасывал в ткани воздух, как пылесос, и уже к вечеру ему так разбарабанило грудь и шею, что он мигом струхнул и постоянно бегал смотреться в зеркало.
– Мы ж тебя, (козла) предупреждали…
Это было лишь начало многодневного ада, в которое погрузился наш госпиталь в сентябре 2015 года…
Воспоминание о пережитом три года назад ужасе потребовало ещё выпить. Я подозвал крутившуюся возле Иммаду- «тхёрсти эгейн, пайпс бёрнинг, сори, вуд ю фетч эназэр сода» (трубы горят, хочу пить, не могли бы вы принести ещё содовой)…
Наш самолёт между тем продолжал полёт на высоте 21 236 футов при скорости 434 мили в час, как показывал экран на спинке впереди стоящего кресла. До пункта назначения оставалось 3678 км, или ровно 5 часов лёту. Я получил мой дринк, дождался, когда все индомалайки исчезнут из поля зрения, и немедленно выпил…
– За здоровье этого психа Джерри.
–
Индийцы первыми начали приправлять пищу черным перцем.
-4-
14.00 MYT (UTC+8) 06/10/18
На утро следующего дня мы обнаружили, что того разнесло так, что бедняга уже не проходил в дверь палаты! Впрочем, это было даже хорошо – ещё не хватало, чтобы «мистер Бомба», как его прозвали медсестры, выскочил в коридор и распугал нам всех больных! Лежать Джерри не мог, поэтому в полном отчаянии бегал кругами по палате, неутомимо и бесцельно, как таракан, нюхнувший дихлофоса.
Я приехал в госпиталь Ах Куонг на своём тюнингованном «Райлее» к 6.30, припарковал велик к ограде, переоделся и поспешил к Джерри. Вой беспредельного отчаяния был слышен ещё на лестничной клетке. Да, мне доводилось видеть подкожные эмфиземы при множественных переломах рёбер у узбеков, украинцев и русских, но все они выглядели бледно в сравнении с белым американцем англо-саксонского происхождения! Общий объём мистера за ночь возрос раза в полтора, при том, что он был и так немаленьким; вместо лица теперь зияла какая-то бесформенная подушка, и громадные уши торчали в разные стороны, как у Чебурашки. Зрелище отнюдь не для слабонервных…
Увидев меня сквозь щелочки век, этот большой и сильный мужчина разревелся, как ребёнок, и бросился мне на грудь.
– Факинг паффинес… – прорыдал он.
Я сделал вид, что его обнимаю в ответ (что за идиотская у них привычка- бросаться в объятия друг дружке по любому поводу), а сам ощупал Хэкмену бока и спину – так и есть, подкожная клетчатка крепитировала, как на снежной бабе, лепимой в мартовскую оттепель!
Лицо Тао, как бы ставшей ещё миниатюрнее в сравнении с раздутым мужем выражало крайнюю степень утомления и депрессии. Но, кажется, с остеосинтезом слева было все нормально, воздух не проник под бинты…
Я, насколько смог, постарался «сохранить лицо» – все идёт отлично, Джерри, сегодня перевяжем и сделаем контрольный рентген, а что касается «паффинес», то да, есть немного, надо было не орать вчера, как резаный, едва вынули канюлю, паффинеса бы вообще не было. А теперь придется ждать, пока воздух сам рассосётся, это несколько дней.
После пятиминутки мы всей врачебной массой слитно пошли на обход, даже Чанда присутствовал. При виде «ифлэйтид» (надутого) больного Жан не удержал лицо, да и остальные были не лучше, один Чанда лыбился, как нашкодивший Вовочка из советских анекдотов. Что и говорить, такое осложнение трахеостомии, как эмфизема средостения и, в особенности, подкожная эмфизема, редко, если вообще встречаются. А то, что живого человек вообще, в принципе можно надуть воздухом, как баллон, казалось каким-то циничным надругательством, злобной карикатурой, преступлением против человечности…
Но, как говорится, мы все давали Клятву Гиппократа, и лечебный процесс продолжился, несмотря ни на что. Джерри и Тао объяснили, что ничего страшного, это всего лишь воздух… не надо было убирать канюлю, потерпеть пару дней, и уж тогда. Теперь ничего не остаётся, только ждать. На перевязках было все отлично, на контрольных рентгенах – тоже, не считая скоплений воздуха в тканях и под кожей. Джерри вроде бы даже начал успокаиваться, но вдруг обнаружил, что распухли "balls" – воздух продолжал засасываться в средостение вокруг трахеостомической раны, и прокладывал себе дорогу везде, где были свободные клетчаточные пространства… а уж в просторной мистеровой мошонке и подавно!
Вой сделася на октаву выше, и меня немедленно вызвали в палату. Там уже были Жан и вызванный им уролог. Хэкмен теперь бегал по ВИП – палате без трусов, всем показывая свою гигантскую лоснящуюся мошонку – зрелище было не для слабонервных…
Тао снимала его на телефон, и Джерри орал, что у него есть права, что сейчас, прямо сейчас, он отправит эти фото на сайт Белого Дома, чтобы там посмотрели, что факинг рашн доктор сделал с ним в факинг Камбодже, и информировали об этом Президента Соединённых Штатов Америки!!!
– Ну, ты так нам всю Америку напугаешь…– подумал я и рефлекторно наорал на пациента, как на последнего колхозника, лезущего в мой кабинет без очереди.
– Мазафака, мистер Хэкмен! Мэн, вы, американцы, думаете, что этот мир Господь сконструировал специально для вас? Я факаю орально Ваши сраные права тотально… и права человека партикулярно, мэн! Какого х…, мэн, ты, п…р, мэн, потребовал вчера убрать зэ тьюб?! А? Тебе, мэну, объясняли, чем может это закончится? А? А ну, быстро заткнул е…, мэн, иначе вылетишь сейчас отсюда к е… матери, мэн, и иди куда хочешь, мэн! У нас- госпиталь, мэн, institution, мэн, б…, веди себя, тупая скотина, нормально, сто х…, мэн, тебе в ж…, мэн!!!
Я обильно использовал русские слова и обороты, которые, как ни странно, все всегда понимали без перевода- даже невменяемые, зомбированные, вконец офигевшие местные трансвеститы-гомики, т.н. "леди-бои", под видом девушек намертво прилипающие к европейцам в злачных переулках Риверсайда (так здесь называется набережная Меконга).
Рефлекс меня не подвёл, мистер Бомба неожиданно успокоился и смирно полез под балканскую раму в свою ортопедическую кровать.
– Russian “mat”? – с уважением спросил он. – It sounds, as if you are the doctor indeed…
Это был типичный психопат, хотя в целом, нормальный дядька, «ну тупооой» американец – воплощённый персонаж позднего Задорнова.
Кажется, прямое вмешательство Президента Соединённых Штатов Америки в лечебный процесс пока откладывалось.
Понятное дело, что от пациента подобного рода нужно было избавляться как можно скорее, но это невозможно с таким «интерфейсом». Требовалось ждать минимум неделю – пока не рассосётся воздух в квадратных метрах мистеровой клетчатки. В принципе, обе операции удались, и, если бы не эмфизема, я бы уже завтра выписал мистера Бомбу на амбулаторное лечение…
– Сэр, уат ду ю префё? – услышал я слева от себя нежный голос одной из индомалаек. – Фиш, лэм ор чиккен?