Время не ждет!

– Банкиры, – Весомо обронил итальянец, – несколько банков… я позже информацию передам, там всё подробно расписано – кто и с кем водится.

– Не больше девяти судов, – Поразмыслив немного, сказал Пепе, знакомый с морским делом не понаслышке, – а вплотную работать начнём, так пять-шесть останется, не больше.

– Вплотную, это проблема… – Джованни достал из портсигара дешёвую папиросу и закурил с мрачным видом, – зная этих койотов, суда будут под плотной охраной на всех уровнях. Одно-два судна можно незаметно обнюхать, а больше… риск.

– Никакого риска, – Родригес усмехнулся и метнул на стол несколько пачек банкнот, – бюджет операции.

– Ты продал душу дьяволу? – Деловито поинтересовался итальянец, мельком пробежав пальцами по пачкам.

– Можно сказать и так, – философски ответил Хосе, – можно сказать…

– Москва? – Пепе привстал, недобро прищурившись.

– Нет… – Испанец хмыкнул, продолжая стоять у окна в расслабленной позе, – помню я про твою нелюбовь к Кремлю и вполне её разделяю. Скажем так… мафия мешает не только нам. Подробности рассказывать не буду, не моя тайна. Никаких обязательств, никаких расписок! Просто сошлись интересы, а как… случай, товарищи. Да, и такое бывает.

– А… тот случай, когда тебя вытащили из перестрелки? – Хитро прищурился Джованни, – как же, как же… Ты хоть и ничего не рассказывал, но и косвенных данных достаточно, что понять.

– Мажор, – хмыкнул Пепе, успокаиваясь.

– Хочется ему то ли конституции, то севрюги с хреном[18], – Едко произнёс на русском доселе молчавший участник встречи и тут же перевёл цитату. Посмеялись негромко и замяли тему – случай не первый и скорее всего, не последний.

Сколько таких… вялые наследники состояний, которым не требуется работать. Вечеринки, кокаин, мистицизм… иные в революционную борьбу ударяются, нередко по совместительству. Что-нибудь такое… поромантичней, и анархизм вполне отвечает их требованиям.

Редко кто из наследничков решается на поступки… но пусть хоть так, давая деньги на революционную борьбу. Причастность к чему-то настоящему даёт силы жить.

Родригес отмолчался, вроде как подтвердив версию мажора.

– Так что? – Требовательно спросил русский, небрежно тронув деньги, – Денег на операцию тут с избытком.

– В обрез, Сергей, – Мотнул головой испанец, – операция сложная, да нам и не просто физическое устранение нужно.

– Так… – Пепе переглянулся невысоким коренастым русским, – я так понимаю, мы не случайно таким интернационалом собрались?

– Не случайно. Нужно не просто дело сделать, но сделать его так, чтобы следы вели в разные стороны. Джованни отвечает за донов-конкурентов – как можешь! Глубоко в змеиный клубок не лезь, нам не требуется оставлять убедительные доказательства – лучше косвенные, но много.

– С эти проще, – успокоился немного итальянец, уже настроившийся было на смертный бой, – Подозрения оставить, но следы не отчётливые? Можно…

– Я за немцев, – Пепе сложил руки домиком и опёрся подбородок, – а Сергей за беляков. Так?

– Ну а я за евреев попробую, есть у меня ходы, – Кивком согласившись с товарищем, подытожил Хосе, – Нам это змеиное кубло растормошить нужно, пусть гады друг друга жалят. Денег немало, но сработать должны чисто. Наш человек обещает организовать грамотную утечку информации… ну или показать, что эта утечка произошла, не знаю точно.

– Начнут копать, и найдут, что об этой сходке знали? – Джованни усмехнулся жёстко, маска недалёкого водопроводчика треснула на миг. Показался хищник – умный, расчётливый и крайне опасный, – Красиво.

– Благодарю, – Родригес шутливо поклонился, – но это только план. Воплотить его будет несколько сложней.

– Так-так-так… – Сергей застучал пальцами по изрезанной ножом столешнице и остальные примолкли, – есть идея. Грязненькая, но как мне кажется – действенная. Следы пустить несложно, за свою сторону работы отвечаю. У вас как?

– Косвенные – легко, – подтвердил итальянец, Пепе и Родригес ограничились кивком.

– Взрывные устройства… погоди, Хосе! Не вынюхивать… вообще никаких телодвижений, а просто вычислить все эти теплоходики и пронести взрывчатку на каждый. Каждый из возможных. Если взяться прямо сейчас, пока итальянцы не начали суетиться – легко!

– Жертвы, – начал было испанец, но замолк под свирепым взглядом русского, крайне не любящего, когда его перебивают.

– Я не сказал, что взрывать нужно все! Задать какие-то дополнительные условия для взрыва несложно. Гм… не так уж просто, но решаемо – так точнее будет. Радио, например[19]. Повозиться… впрочем, с такими деньгами и возиться особо не придётся, – Сергей засмеялся.

– Начало интересное, – Хосе наконец уселся за стол, – дальше!

– Рвануть предлагаю не только итальянцев, но и ещё какой-нибудь пароходик. Выбрать компанию погаже и…

Русский резко сжал руку в кулак.

… – и следы пустить к разным группам. Будто один пароход РОВС минировали… кстати, это самоё лёгкое – копать начнут, так всё равно до русских доберутся. Советы такими вещами уже несколько лет балуются.

– Только ли? – Усомнился Джованни резонно.

– О них точно знаю, – Усмехнулся Сергей, – и беляки в России контакты имеют. Чисто теоретически могли выйти.

– Двух зайцев одним выстрелом? – Поднял бровь Хосе, не любивший Москву, – Интересно. Но тогда остальные вне подозрений останутся.

– Чёрт… – поник русский, – такой план!

– Мины останутся в любом случае, – покачал головой Пепе, – взрывать все нельзя, крови слишком много. Оставим – только на Советы думать и будут. Нам они, конечно, не друзья, но…

– А если так? – Медленно начал Пепе, – РОВС нам к такому событию привязать в общем-то можно, но сложно. Слабо они пересекаются с итальянцами. А вот как наёмники выступают иногда. Деньги на священную борьбу с большевизмом порой такими методами добывают, что и не поверят обыватели, если рассказывать начнём. Не мог какой-то технически грамотный отморозок – сам или в лице начальника, решившего подработать и уйти на покой, соорудить адские устройства?

– Что, куда… он мог и не знать, – Подхватил приободрившийся русский, – тут главное – следы к белогвардейцам привести – так, будто информация о сходке через них просочилась.

– А там кто-то из их чинов решил подработать, сперва слив информацию всем желающим, а потом и наёмничеством? – Хосе замолк, потирая подбородок, – Ты как, Сергей? Сможешь провести информацию таким образом?

– Да!

– Получится тогда, что РОВС как изготовители и провокаторы… всё тогда получается! Таким образом кого угодно привязать к ситуации можно. Узнали… как? Случайно или шпионы?

– Шпионы! – Махнул рукой русский, – Заодно и репутацию белым подпортим.

– Основа есть, – подытожил удовлетворённо Родригес, – остались детали. Товарищи! Напоминаю, что в данном случае нам нужно сработать идеально, это всем ясно? За работу!

– Сокращённым составом работаем, – едко пошутил бывший эсер Вареников, усаживаясь на своё место. Совещание наркомата тяжёлой промышленности и правду выходило… урезанным.

После того, как за кумовство и рукоприкладство[20] с поста наркома слетел Орджоникидзе, оказавшись вскоре после того в больнице с тяжёлым инсультом, наркомат претерпел серьёзные изменения.

Самостоятельными наркоматами стали авиационная промышленность (ГУАП), промышленность вооружений и боеприпасов (ГУВП). Впрочем, таковыми они пробыли недолго, закономерно попав под крыло военных в лице Ворошилова.

Отдельными наркоматами стали судостроительная (Главморпром) и химическая промышленность, подтянувшая под себя азотную (Главазот).

Прочие главные управления, оставшиеся пока под рукой наркомата тяжёлой промышленности, лихорадит. Последнему конторскому служащему ясно, что структура наркомата излишне разрослась и вскоре появится не менее полудюжины свеженьких наркоматов. Со своими наркомами, замами и главное – фондами…

18

Салтыков-Щедрин. «Дневник провинциала в Петербурге».

19

Первые образцы приборов для управления взрывами на расстоянии были созданы в СССР в 1924 году.

20

В реальной истории Орджоникидзе есть инциденты с рукоприкладством – раз дошло до того, что пришлось подключать Дзержинского) так называемый «Грузинский инцидент»). Кумовство Григория Константиновича (подпольная кличка «Серго») так же вызывало много вопросов и недовольства. Фактически, «Серго» двигал людей на посты по принципу личной преданности и дружеских отношений, часто в ущерб делу. С особой теплотой относился к землякам, поддерживая их даже в случая явной некомпетентности, не обращая внимания на явно антикоммунистические, антисоветские высказывания.