Страница 2 из 20
Назову фрактальный самодел Терминалом. Код эмулирует мою искусственную астральную конструкцию внутри архитектуры чужого астрального тела. Как транспорт используется разлитая в пространстве жива. Таким образом я даю другим удаленный доступ к своему Астральному эмулятору — искусственной замене астрального тела — со всеми плюшками. Теперь поляницы могут юзать мои активные фракталы. Единственный минус — большая нагрузка на Эмулятор.
Золотые татуировки под броней жутко чешутся. Признак, что надо поберечь процессор. Главное, не сломать Эмулятор. Иначе останусь голым, без Когтей. И девчонки мои тоже.
Еще нюанс — общая энергия фрактала не меняется. Каждая девушка получает лишь четверть силы. Да и сам я поубавил в мощи. Можно сказать, моя прежняя сила растеклась на четверых. Поэтому и Кали не подключил — у нее есть Когти Махжи. А мы с остальными поляницами сейчас и так ей уступаем в сокрушительности.
Но нет худа без добра. Для себя любимого я тоже накрафтил цацку — дополнение к Терминалу. Каждый Высший, убитый девчонками с помощью моих способок, передает фрактал прямиком ко мне. А нечего добру пропадать. Поляницы бы все равно не смогли забрать фракталы, так как их астральные тела сейчас спят. А я найду применение. Тот же Эмулятор будет не так затратно собирать. А значит, уменьшится цена призыва Когтей.
Фракталы убитых поляницами Высших попадают в спецкарман, «аппендикс» моего спящего астрального тела. Этот карман типа лаборатории. Там будем с Гифером препарировать фракталы и кричать «Оно живое!». Когда я черно-золотой, то в спецкарман отправляются еще и фракталы убитых мной демонов.
Так, ликбез в сторону. Мочим демонов. Быстрее вырвемся из капкана — быстрее решим куда дальше. Быстрым прыжком налетаю на пса-демона. Чирк. Разрубленная морда расползается на осколки.
Скоро винтовки замолкают — Скоморох достал гадов. Наплыв Гончих тоже захлебывается. Остатки тварей добивают «зори» снаружи. Али, весь в крови, возвращается к командиру, за ним и остальные спецназовцы подтягиваются. Аяно подозрительно смотрит на красные клыки майора Крокодила.
— Выплюнул-выплюнул, — говорит Ясна. — Я проверила.
— Аднака, пёса та чо неззя? — возмущается Али. — Бичка же жаряли на плаже.
— Чтоб не привыкал в бою жрать кого ни попадя, — объясняет свою позицию рыжая девушка. — Сначала "пёса", а потом и басмачей начнешь. А там, глядишь, и Кот однажды без ноги проснется.
— А чего сразу я? — возмущается спецназовец.
— Ты слепой, не заметишь, — я вставляю свою лепту в армейский каламбур.
Ржут все, кроме Кота. Мои поляницы тоже хихикают, забавницы. Быстро же они вписались в команду.
Понятно, что шутками коммандос снимает стресс. Новость-то совсем говенная — в армии крысы. Очень жирные и голодные крысы — вот и нас чуть не сожрали. Хотя для кого новость, а для кого всего лишь подтверждение.
Японка морщит лоб, поглядывая в мою сторону. Думает, не вижу. А у меня, как и у Кота, глаза даже на жопе. Может, бахнуть ее Якой? Чисто на всякий случай. А то еще устроит полевой самосуд, и катану мне в эти самые, шоколадные, глаза воткнет.
Мы покидаем руины и встаем на стоянку в одной почерневшей от артобстрела хибаре. Переводим дух после битвы. Никто не заводит и речи, чтобы вернуться на прежний маршрут. Камикадз в «зорях» нет.
Аяно отходит в сторону, связаться по спецсвязи с командованием. Я же увожу Белоснежку на улицу, за стену брошенного храма.
— Сними броню, — говорю полянице с моими Когтями.
Она выключает Биохазард. С регенерацией Гиба ей не страшна шальная пуля, и посмотреть стоит. Полисплав освобождает княжну. Ага, вылитая демонесса. Лицо черное, в золотой вязи шрамов. Акульи клыки высовываются из-под пухлых губ. Длинные белые волосы превратились в клубящийся серый дым. Я засматриваюсь на хищную красоту девушки. Интересно, а у Аллы остались ее змейки?
— Нравится? — улыбается во все тридцать два клыка Белоснежка. Длинные ресницы прикрывают черные глаза и хлопают по-девичьи элегантно.
Я беру двумя пальцами кокетку за подбородок и поворачиваю из стороны в сторону демонское личико. Мое молчание обижает Белоснежку.
— Вот ты меня не хвалишь, а я же у тебя прямо настоящий ангел. Даже летать могу!
— Летать — да, — отпускаю княжну-демоницу. — А еще ресницами хлопаешь отменно. Давай обратно в броню. «Зорям» ни за что не показывайся в своем «ангельском» обличье. «Сестрам» тоже скажи наедине. Вдруг сам забуду.
А даже если не забуду, повторить не будет лишним. Сейчас, когда высунулись клыки крысы, опасно показывать свою внезапную непохожесть на людей.
Возвращаемся к отряду. Аяно уже поговорила со штабом и ждет меня, чтобы довести информацию.
— Куда ходил? — подозрительно спрашивает японка.
— Пописать.
— А Паучиха зачем с тобой пошла? — кивает Аяно на Белоснежку.
— Подержать, — с серьезным лицом отвечаю.
Японка закатывает глаза и переводит тему.
— Все наступление попало в окружение противника. Кто-то сдал план моджахедам. Прорыв в город дался легко, а затем котел начал вариться. Бригады увязли на улицах. Дан приказ двигаться дальше — отступление армии обойдется слишком большими потерями.
— Насколько большими? — спрашиваю.
— Настолько, что можем проиграть войну, — невозмутимо отвечает Аяно. — Есть сведения, что на границе с Пакистаном собираются «добровольческие» войска. Основная масса наемников состоит из афганцев, египтян, пакистанцев. Но это лишь фарш. Британские инструкторы, итальянские и австрийские крестоносцы, иномиряне — там полно всех. От них до нас день езды. Если не завоюем город, Северную армию зажмут в клещи и раздавят. Нам нужны укрепления афганцев, нужны их доты и полосы обороны, чтобы отбиться.
Час от часу не легче. Похоже, гребаные британцы подстраховались как могли. Если не Кандагар, то наемники должны добить русских. Как бы не так.
— Что с маршрутом? — спрашивает Кот.
— В задницу маршрут, — резко выхожу вперед. — Полная импровизация. Сейчас двигаемся по главному шоссе.
— Почему? — напрягается Аяно.