Полюби меня такой

– Милая, не хочешь представить меня? – улыбнулся мужчина, а я вздрогнул от его обращения к Маргарите. Ну вот, вчера я узнал ее, как «Ритку», а сегодня уже «милая». Страшно представить, что будет дальше.

– Зачем? – совершенно искренне поинтересовалась Маргарита, вызвав удивление уже у своего мужчины. И это тоже задело: словно я ничтожество, недостойное представления.

– Розмарь Денис, – решил я взять инициативу в свои руки. – С некоторых пор мы с Маргаритой Викторовной тесно работаем вместе.

– Тесно, значит? – прищурил мужчина взгляд и расплылся в широкой хищной улыбке, пожимая мою протянутую руку. – Виктор Анатольевич, – представился он. – Отец вашей коллеги, – с улыбкой кивнул он головой в сторону замершей сбоку Маргариты.

Такого ответа я не ожидал, и посмотрел на мужчину по-новому, отмечая в его внешности то, чего прежде не замечал: знакомый цвет небесно-голубых глаз, форма бровей и идеально прямой нос.

– Приятно познакомиться, – смог я выдавить из себя вполне искренне.

– Взаимно, – ответил мужчина и повернулся к дочери, положив руки ей на плечи. – Ритуль, я поехал, а то меня внизу уже, вероятно, заждались.

– Да, конечно, – кивнула она, целуя отца в щеку, когда он набросил на плечи пальто. – Если что, сразу звоните! – всполошилась она, пока я соображал, что ее родители, по всей видимости, забирают ее сына к себе на выходные.

Сразу вспомнился мальчишка с женщиной у подъезда, и я пожалел, что не уделил им должного внимания, даже приблизительно не помня лица мальчика. Может ли ее сын быть таким взрослым, как тот, кого я видел внизу? Если так, то ей должно было быть не больше двадцати, когда она родила.

– Рит, ты не переживай. Мы присмотрим за Санькой. Отдыхай лучше. Эта неделя сильно вымотала тебя. Поспи. Санька уже в безопасности и дома, – мягко улыбнулся он, а я внимательно вслушивался, судорожно соображая.

Если я правильно понимаю, всю неделю Маргарита после работы ездила сразу в больницу к сыну. И на ту презентацию она опоздала не из-за жаркой ночи с любовником, как я предполагал – мальчика положили в больницу на операцию. Но почему она просто так и не сказала об этом? Стоило ей признаться, я бы даже не подумал злиться. Неужели ей так принципиально хранить свою личную жизнь в строжайшем секрете? Даже в таких вещах?!

– Спасибо, – натянуто улыбнулась блондинка, бросив тоскливый взгляд на папку в своих руках, красноречиво давая знать, что ее отдых отменяется. Это понял и Виктор и недовольно нахмурился, бросив на меня почти что осуждающий взгляд, но комментировать не стал. Я же в мгновение ощутил себя настоящим скотом. Кажется, эта черта оскорблять людей одним взглядом – у них семейная.

Мужчина вновь поцеловал дочь, кивнул мне и вышел в дверь, оставив меня с Маргаритой в тесной прихожей одних. На меня тут же обрушилось ощущение того, что я тут лишний. Судя по взгляду, это понимала и Маргарита, которая переминалась с ноги на ногу, чувствуя неловкость.

– Я, наверное, тоже пойду, – вздохнул я, посмотрев на девушку, которая в домашней одежде и тапочках, без ее строгих костюмов, выглядела до нелепого домашней и милой. Поразительное преображение. Но даже в этом виде, она была удивительно красивой женщиной.

Она кивнула, вздохнув почти с облегчением, что, невероятным образом подстегнуло меня к следующим словам:

– Знаете, Маргарита, я ведь могу часть вашей работы взять на себя.

Она удивленно вскинула на меня светлые глаза и растерянно моргнула.

– Я видел, сколько материала вы взяли на выходные, – с намеком на смущение, произнес я, не зная, как ловчее выразить свои мысли. – Едва ли сможете полноценно отдохнуть, чтобы все подготовить к понедельнику.

– Спасибо за предложение, но я справлюсь. Всегда справлялась, – слабо улыбнулась она, внимательно вглядываясь в мое лицо, что без ее строгих очков выглядело не так устрашающе.

– Помните, как недавно вы мне сами говорили о пользе отдыха? – решил я улыбнуться.

– Поверьте, я здраво оцениваю свои силы, и перерабатывать не собираюсь. Мне казалось, я зарекомендовала себя как специалиста, который умеет распределять свое время и ресурсы.

– Верно, и все же, мне неловко, что вы жертвуете своими законными выходными ради этой работы.

– С чего бы? – нахмурившись, подозрительно прищурилась она. – С каких пор вам, Денис Станиславович, не все равно?

Я же едва сдержал рык раздражения, желая придушить упрямицу, а после решил изменить тактику:

– Хорошо, – выпустил я воздух из легких. – На ваш отдых мне все равно.

– Тогда как понимать ваши слова? – уже более лояльно и спокойно спросила она, чем взбесила в очередной раз. То есть она ни на грош не собирается верить, что я могу просто по-доброму беспокоиться? Зато в нечто корыстное, готова уверовать безоговорочно. Хорошо, если так, пусть получает:

– Я с генеральным заключил договор: как только мы с вами, Маргарита Викторовна, справимся с седьмой частью запланированного, он согласиться на то, чтобы вас перевели из моего отдела, – выдал я и замолчал, ожидая ее реакции. Она молча посмотрела в пустоту перед собой с задумчивым видом, а после кивнула, принимая мои слова.

– Уже больше похоже на правду, – подвела она итог, заставив меня скрипнуть зубами. – Что для этого нужно от меня?

– То есть, вы не против поскорее распрощаться со мной? – мрачно поинтересовался я.

 В ответ девушка безразлично пожала плечами и слабо кивнула:

– Если вы не хотите работать со мной, с чего вы решили, что я горю желанием? – вполне резонно поинтересовалась она, а я… не нашел ничего, чтобы достойно ответить, так как не мог вспомнить ни одной причины, для обратного. Спроси меня об этом та же Машка – я бы привел достаточно причин, но с Маргаритой все иначе. Я не нравился ей ни как мужчина, ни как друг, ни как коллега или начальник, о чем она не говорила вслух, но оно и не требовалось.

А я… я хочу, поскорее расстаться с ней? Наверное. Все же, больше «да», чем «нет». Работать, не оглядываясь на стервозного и надменного подселенца в своем собственном, единоличном кабинете, все же приятнее. Но то, что даже в мыслях уже не было той уверенности, как еще две недели назад, смущало.

– Справедливо, – вынужден был я кивнуть.

– У вас есть план?

– Предлагаю свою помощь: быстрее справимся с документами для понедельника – сможем больше времени посвятить для остальной части плана работ.

Она поразмышляла секунд десять, а после нехотя кивнула.

– Хорошо. Я согласна, – согласилась девушка, но вместе с облегчением почувствовал неудовольствие и бешенство. Да что за черт?

– У меня есть два свободных часа. Можем приступить сейчас, если вы не против, – несколько ворчливо произнес я, что блондинка не заметила, или не пожелала замечать.

– Я приготовлю нам кофе, – вздохнула она и отправилась на кухню, позволяя мне разуться и скинуть верхнюю одежду.

***

ГЛАВА 8. Рита

«Как я могла оставить папку? Я была совершенно точно уверена, что готовила ее!» – размышляла я мысленно.

Об этом я усиленно думала, пока ставила турку на плиту, параллельно отмечая, как непривычно готовить сразу две порции, вместо привычной одной. Родители всегда больше уважали чай, для Сашки кофе еще под запретом, вот и получается, что им балуюсь только я. И, как ни прискорбно этого говорить, но я стала основным потребителем кофе во всех ближайших магазинах. Да, я одна, кажется, делаю им месячную выручку.

Если бы я не забыла эту чертову папку, сейчас бы позорно не тупила перед плитой, пытаясь сосчитать, сколько молотого кофе добавлять в воду, которую я тоже долго вымеряла. А еще безумно нервировало нахождение Розмаря в моей квартире. Вот, чего я точно никак не ожидала, когда встретилась с этим напыщенным и упрямым гавнюком, что стану готовить ему кофе в собственной квартире! Дожила!

Стараясь не обращать внимания на то, как от нервов и досады затряслись пальцы, швырнула в мойку десертную ложку, а после обернулась к коридору, смотря на него, словно на логово чудовища. Чудовище в лице Дениса Станиславовича сейчас уже разулось, разделось, и неторопливо расхаживало по моей гостиной!!! Которая служила и спальней, но не суть! Хотя, как это, «не суть»?! Это даже хуже!