Страница 9 из 13
И здесь я ничего не обнаружил, но меня охватил поисковый азарт.
Общежитие – ничего. Ого! Есть номер телефона! Я тут же набрал его и замер в ожидании ответа.
– Да, слушаю, – кричал в трубке женский голос. – Кого ночью черти принесли!
– С дядей Васей можно поговорить?
– Каким дядей? А-а-а, Смирновым? Так он здесь уже давно не работает.
В ухе раздались короткие гудки. Ладно, пойдем другим путем. Я набрал в поисковой строке название кафе. Таких забегаловок в Москве оказалось видимо-невидимо. Звонить ночью – значит не получить результата.
– Завтра, все сделаю завтра, – пробормотал я, засыпая, уверенный в том, что теперь точно не сдамся.
Глава 8
Рита
Опять наступила тревожная тишина. «И зачем я приехала? – терзала мою голову одна мысль. – Сидела бы у себя в Любимовке, работала в пекарне и радовалась жизни!»
Но сделанного не воротишь, придется пройти и это испытание до конца. Я смело посмотрела на Степана:
– Теперь ты понял, почему я всегда избегала тесного контакта с тобой?
– Да. Но… Черт! Как он посмел!
– Не ругайся! Дети!
Степан вскочил и заметался по кафе, как маятник: туда-сюда. Подбежал к двери, дернул табличку, на которой было написано «Закрыто», бросил. Выглянул на улицу, вернулся.
Его лицо помрачнело, на высоких скулах гуляли желваки, дыхание шумно вырывалось из горла. Я даже испугалась немного, так как он обычно казался спокойным и уравновешенным человеком.
***
Пять лет назад, когда я упала в обморок перед домом Стрельниковых, Степан не растерялся, не запаниковал, а положил меня в машину и отвез в первую по дороге клинику. Это оказалась простая больница для среднего класса. Я пришла в себя почти сразу, но меня положили на отдельную кушетку в приемном покое и осмотрели. Степан заставил меня сдать все необходимые анализы.
Я тогда даже не сопротивлялась, настолько была измотана переживаниями, постоянным чувством тревоги, которое сжигало меня изнутри, и тошнотой, рвавшейся из желудка.
Мне и в голову не пришло, что я жду ребенка. Молодая была, наивная, совершенно не просвещенная в этих делах девчонка. Я искренне считала, что после одного раза залететь невозможно. Какой же был шок, когда доктор принес результаты анализов и поздравил меня и Степана, думая, что он мой муж, с этим счастьем.
Пока охранник расплачивался за обследование, я сидела в шумном холле, уставившись в обшарпанную стену, и ничего не соображала. В голове звенела пустота. Мимо сновали пациенты в пижамах и халатах, их родственники и знакомые. Отовсюду неслись голоса, но они сливались в однообразный шум, который едва долетал до моего слуха.
«Ребенок? Как? откуда? И где Антон?» – путались мысли.
Тогда и появилась она. Я бы не заметила мать Антона, если бы не ее громкое, визгливое сопрано. Она стояла у стойки регистрации и на высоких тонах разговаривала с медсестрами, которые что-то отказывались для нее сделать.
Вот оно! Наконец-то я встретила того, кого искала сегодня. Почему в такой бедной больнице, я даже не задумалась. Просто пошла, как сомнамбула, к Анне Анатольевне и тронула ее за локоть.
Она повернулась.
Впервые в своей жизни я видела такие безумные глаза. Они прожгли меня насквозь, обдали ледяным холодом, отчего мне захотелось свернуться в клубочек, легким перекати-полем умчаться вдаль и спрятаться в темном углу холла.
Анна Анатольевна посмотрела на меня, как на пустое место, перевела взгляд на медсестру, потом снова на меня.
– Что эта здесь делает? – процедила сквозь зубы она.
– Маргарита Васильевна проходила обследование, – ответила ей девушка.
–А-а-а… – протянула мать Антона как-то отрешенно. – Таких тоже лечат?
– Анна Анатольевна… – начала я.
Но она опустила плечи и пошла на меня, будто не видела. Я даже подумала, что она специально так сделала, чтобы напугать. Но она, не глядя, ткнула ладонью в мое плечо и процедила:
– Ты… нищенка… Убирайся с дороги, пока я охрану не позвала! Из-за тебя все!
Я растерялась и шагнула в сторону.
Анна Анатольевна побрела, сгорбившись и шаркая ногами. Я стояла пригвожденная к полу. Что это была за реакция? Что случилось из-за меня? Но догонять не стала. Именно в это момент я поняла, что с семьей Стрельниковых нам не по пути. Сквозь огромное стекло я видела, как она села в машину и уехала. Единственное чувство, которое я испытывала в тот момент, было разочарование, которое просто убивало.
– Степан, здесь была Анна Анатольевна, – сказала я, как только он вернулся.
– Правда? И что?
– Не знаю. Она была странная, как полусумасшедшая. Может, перепутала меня с кем-то?
– Не может быть! Вы виделись уже несколько раз. Интересно, что она здесь делала? Такие трущобные больницы не ее формат.
Он кинулся к стойке регистрации, я села на диван: опять закружилась голова. Степан вернулся со странным выражением лица.
– Пойдем отсюда, – глухо сказал он, схватил за руку и потащил к машине.
– Ты что-то узнал?
– Ничего особенного, – коротко ответил он и замолчал, угрюмо глядя на дорогу.
Мне стало плохо, я сконцентрировалась на своем желудке, который вдруг взбунтовался не на шутку, и так не узнала тогда, что случилось в семействе Стрельниковых.
А дальше… дальше я перестала заниматься поисками Антона. Известие о беременности перевернуло мою жизнь и перевело ее в совершенно другое качество.
***
Я удивленно смотрела на Степана и ждала, пока он окончательно переварит информацию и успокоится.
– Степа, ты сядь, не мельтеши! – попросила его Людмила. – Голова кружится от твоего мелькания. Азамат! – позвала она мужа, который убежал подальше от скандала. – Принеси мне таблетку.
– А тебе можно? – выглянул из кухни муж. – Какую?
– Эх, мужики! Ничего не знают!
Людмила встала и, потирая рукой поясницу, пошла на задворки кафе. Степан тоже перестал бегать и затормозил напротив меня.
– Рита, ты прости меня, – наконец сказал он, но при этом отвел глаза в сторону.
– За что? – Его странное поведение еще больше испугало меня.
– Я думал, что он с тобой просто поиграл и бросил. А он еще и женился! Ничего не понимаю. Смысл какой?
– Вот и я не понимаю. Он вышел утром из дома и пропал. Уже пять лет прошло. Думаю, это его мать подсуетилась и убрала Антона подальше от меня, чтобы он не наделал глупостей.
– Хочешь, я разыщу этого ублюдка?
– Правда, Рита, давай! – вставила свои пять копеек Людмила. – Какой бы строгой мать ни была, за пять лет он мог бы подать весточку. Разводись, и дело с концом. Степан тебе поможет. Хоть завтра начните этим заниматься.
– Ничего не получится, – глухо ответил Степан.
– Сейчас можно оформить развод даже без согласия и присутствия одной стороны, – не согласилась Людмила.
– У нас ребенок, – возразила я. – Значит, развод можно оформить только через суд, и без отца это сделать невозможно. И потом свидетельства у меня нет, отметка в паспорте не стоит. Можно было, конечно, по книге бракосочетаний восстановить документ, но зачем? Положить его в коробочку и забыть?
– А ты займись. Давай накажем эту семейку! У тебя же единственная наследница растет. Пусть алименты платит, если жить вместе не хочет!
– Нет! – крикнула я. – Нельзя, чтобы он узнал о Леночке. Его мать – страшный человек! – Я зажмурилась, представив, что Стрельниковы захотят отобрать у меня ребенка, и потрясла головой. – Нет! Ни в коем случае! И вообще, давайте закроем эту тему! Все прошло, быльем поросло. Мне нравится моя жизнь. Тихая, спокойная, без потрясений. Давайте обедать. Все скоро остынет.
Какое-то время мы ели молча. Степан, видимо не ожидавший таких новостей, угрюмо возил вилкой по тарелке.
Людочка наклонилась ко мне и зашептала:
– Ладно, хочешь быть соломенной вдовой, черт с тобой! Но для здоровья мужика найди, чтобы настроение поднялось. Посмотри на себя, красавица какая, а сидишь в деревне.