Страница 5 из 12
– Отлично, – он оскалился. – Значит, договорились, моя сладкая.
Он выпустил ее волосы только для того, чтобы оттащить ее – рычащую, осыпающую его оскорблениями и брыкающуюся к кровати. Связал магическими путами, легко преодолев сопротивление. И замер, разглядывая свою жертву.
Демоница тоже временно прекратила сопротивляться, набираясь сил для нового рывка. Ее грудь под тканью бурно вздымалась. Это зрелище заставило его совсем потерять голову.
Андрос нагнулся, поднял обломок гребня, которым она пыталась отправить его на тот свет, и провел вдоль кривой кромки, затачивая магией до бритвенной остроты. Потом поднес к груди, разрезая тонкое кружево.
– С-с-скотина! – прошипела демоница.
Он криво улыбнулся и провел лезвием ниже, обнажая черное атласное бюстье. Чуть пощекотал острием белый живот чуть выше ямки пупка, наслаждаясь отголоском страха, мелькнувшим в ее глазах, а затем склонился и лизнул восхитительно нежную гладкую кожу.
– Ты ведь не девственница, На-а-ама?
– Окажи миру услугу – сдохни, тварь! – прошипела демоница, еле сдерживая панику.
Невидимые нити магии, похожие на упругие ленты уверенно удерживали ее запястья. Такая удобная вещь – сколько ни дергайся – не вырваться. И при этом не травмируют кожу, даже синяков почти не остается. Наама знала это, потому что в той, прежней жизни, сама любила пользоваться ими, фиксируя своих человеческих любовников, прежде чем взять в руки плеть.
Они не возражали. Скорее наоборот – состязались за честь быть наказанными Госпожой.
Но она никогда и никому не позволила бы привязать себя по доброй воле.
Страх накатывал волнами, лишая разума. Заставлял биться в путах, терять силы, несмотря на всю обреченность сопротивления. От мысли, что сейчас случится, разум захлестывала беспомощность и отчаяние.
Нет! Этого не может быть! Не с ней, Наамой ди Вине, папиной дочкой, маленькой принцессой!
Мерзавец, привязавший ее, предвкушающе ухмыльнулся и провел лезвием ниже. Словно вскрывал упаковку подарка. Сильные ухоженные пальцы в россыпи перстней погладили ее бедра. Задыхаясь от ужаса и бессилия, она снова попыталась свести ноги, но получилось лишь слегка дернуть бедрами, словно подаваясь навстречу его прикосновениям. Глаза Андроса насмешливо сверкнули.
– Хочешь меня, На-а-ама?
– Не мечтай, – с тяжелой ненавистью откликнулась демоница. – Ты мерзок и жалок, ди Небирос. Способен взять женщину, только если она связана. Ни одна демоница не захочет тебя.
Его лицо мгновенно исказила гримаса злости, а потом, словно мстя за ее слова, пальцы скользнули под кружево трусиков и вторглись в ее тело.
– Ты сухая, – задумчиво заметил он, всаживая оба пальца до упора. – Надо бы это исправить.
Связанная откликнулась истерическим смехом. Пусть делает что угодно с ее телом, ничто в мире не в силах принудить Нааму возбудиться и желать его.
Он склонился над ее лицом, снова захватывая губы в жадном собственническом поцелуе. Наама попыталась укусить его, но Андрос в ответ ткнул куда-то ниже солнечного сплетения, заставив ее всхлипнуть от боли.
– Как дикая кошка, – произнес он, любуясь ею – покоренной, но не сломленной. Вид белого тела на темном покрывале сводил с ума, пробуждал самые грязные и низменные инстинкты. И в том, чтобы владеть ею – такой гордой и недоступной раньше, таилось особое, ни с чем не сравнимое наслаждение.
Наама ди Вине умерла вместе со своим кланом. Безымянная рабыня, подаренная ему императором в знак особого расположения, была никем. Она принадлежала Андросу полностью.
На словах и в бумагах. Взглянув в пылающие яростью глаза он осознал это. И понял, что если сделает то, что задумал: подчинит ее, заставит желать против ее же воли, то гордая дочь ди Вине никогда не простит унижения. Останется только ломать. Дрессировать демоницу, словно зверушку, добиваясь покорности.
Андрос заколебался. Вспомнил месяцы ухаживаний и мелких унижений, когда эта расчетливая сука держала его на расстоянии, превратив во всеобщее посмешище. Отказ ее отца. И снисходительное презрение в ее глазах.
Разве можно с ней иначе?
– Эта кошка растерзает тебя, ди Небирос! – пообещала распятая демоница.
– Или станет ласковой домашней кошечкой, – обещание в голосе мучителя напугало Нааму, но в настоящую панику она впала, когда Андрос дернул шнур колокольчика, призывая слугу.
Мысль о том, что слуги (слуги!) увидят ее связанной, полуобнаженной секс-игрушкой была невыносима.
Она задергалась еще отчаяннее, пытаясь вырваться.
– Принеси поднос из моей комнаты.
Служанка поклонилась и вышла, а Андрос снова повернулся к своей пленнице.
– Скоро ты станешь очень мокрой, Наама. Мокрой и послушной, – пообещал он. Затем взмахнул еще раз самодельным кинжалом, разрезая бюстье, и стиснул ее грудь, пощипывая и выкручивая соски.
Она поморщилась. Хозяйские наглые прикосновения прохладных пальцев не вызывали ни малейшего возбуждения.
– Не в этой жизни.
Вернулась служанка, с поклоном поставила поднос на стол у кровати. Наама поймала ее любопытный взгляд и оскалилась, пообещав взглядом девчонке мучительную смерть. Та побледнела и отшатнулась.
– Господин желает еще чего-нибудь?
– Нет. Можешь идти.
Дождавшись, пока девчонка отклоняется и скользнет за дверь, Андрос взял с подноса запаянную колбу и шприц. Щелкнул ногтем по тонкому стеклу, отломил горлышко опустил иглу в бледно-голубую жидкость.
– Твоя прежняя жизнь кончилась, Наама.
Она расширенными глазами следила за ним, догадываясь что происходит. И не желая верить своим догадкам.
Когда демон склонился над ней со шприцом, на конце которого угрожающе поблескивала капелька влаги, Наама взвизгнула и забилась, словно припадочная. Она дергалась, мотала головой, извивалась и голосила.
Андрос выругался и навалился сверху. Подмял так, что стало трудно дышать, дернул за волосы, заставляя вытянуть шею.
И все же вонзил шприц в плечо чуть выше ключицы.
– Вот и все, – раздраженно сказал он, выдергивая иглу. – Теперь нужно только немного подождать.
Наама замерла, тяжело дыша. Вслушалась в свое тело, но не ощутила в нем никаких перемен. Может, он просто пытается напугать ее?
– Ты блефуешь, ди Небирос. Экстазон запрещено применять без письменного согласия…
– К свободным женщинам, – с усмешкой закончил он. – Ты видишь здесь свободных женщин, моя сладкая?
Она побледнела, осознав всю глубину и весь масштаб подлой задумки. И словно откликаясь на эти безнадежные мысли по коже прошла первая пока еле заметная волна дрожи.
– Нет! – Наама всхлипнула.
Она же не животное! Она – демоница, дочь высшей расы. Это все – просто физиология, она не может уступить собственной похоти! Не превратится в воющую, готовую на все самку!
Но что-то происходило. По телу разливалось странное тепло, согревая и вызывая желание. Соски съежились и заныли, словно умоляя о прикосновениях жадных губ и рук, а внизу живота разгорался настоящий пожар. Наама снова попробовала свести ноги. Уже не сопротивляясь, но просто жаждая хоть немного притушить его. И вздрогнула, поймав взгляд нависшего над ней мужчины.
Андрос наклонился, с жадностью всматриваясь в ее прекрасное лицо, на котором ненависть и гнев медленно уступали место иным чувствам. Производитель обещал эффект в течение трех-пяти минут и, похоже, не соврал. Глаза связанной женщины затуманились, влажные губы приоткрылись. Демоница часто дышала, отчего ее небольшая грудь поднималась и опускалась. Темно-розовые соски, похожие на спелые ягоды, неодолимо манили попробовать их на вкус. Он захватил пальцами один из них и слегка сжал, услышав в награду возбужденный стон.
– Хочешь, чтобы я продолжал, Наама?
Она закусила губу, давя слова согласия и мольбу продолжать, не останавливаться. Рот наполнился кровью, но Наама почти не почувствовала боли. Пожар в теле с каждым мгновением разгорался все жарче, путал мысли, не давал думать ни о чем кроме напряженного и мощного члена в ее теле.