Тайны белых роз

Девушек трясло. У него и самого перед глазами стояла эта ужасающая сцена. Он видел множество смертей, расследовал жестокие убийства, чего стоил тот же обезглавленный Крейвен, но образ вспыхнувшей, как свечка, цирковой артистки не желал покидать сознание.

Состояние шока было чем-то новым для Винсента. И не сказать, что подобный опыт ему понравился… С трудом поборов охватившее его оцепенение, он поцеловал Амелию в макушку, чтобы решительно отстранить.

– Пойдемте.

Проводив к выходу через опустевший холл, усадил обеих спутниц в экипаж, наказав Томасу доставить обеих в особняк Беррингтонов. Пообещав скоро приехать следом, вернулся в здание, наполненное тошнотворным запахом горелой плоти и ткани. Спасаясь от которого, прижал ко рту платок. Прошел на арену.

Один из силачей, что первым выбежал к несчастной, попытался оттолкнуть чужака. Шокированного, агрессивного, того можно было понять, но Винсент не являлся обыкновенным зевакой. Рявкнув, что он частный сыщик на службе Его Величества, хоть немного привел высокого блондина в чувства. Осторожно подступился к накрытому телу, обратившись к присутствующим:

– Вызовите полицию.

– Но это несчастный случай… – всхлипнула истинно похожая на ангела воздушная гимнастка, совсем не по-девичьи размазывая и без того потекший макияж.

– Как знать… – пробормотал Винсент себе под нос, чуть громче заметив: – Зафиксировать смерть необходимо в любом случае. Вы позволите, я осмотрю место трагедии?

Хотя, если какие-то следы и имелись, их наверняка успели затоптать… Инспектор Хейлер будет в ярости. Впрочем, он никогда не любил трудные задачки.

– И уведите всех отсюда, пока еще в принципе можно восстановить картину случившегося.

– Конечно-конечно, – засуетился невысокий полноватый мужчина, выпроваживая труппу за кулисы и посылая мальчика-ассистента за офицерами полиции.

Буквально через минуту по улице разнесся знакомый колокольный звон – мальчик добежал до дежурного полисмена по ту сторону площади.

Опустившись на колено, не обращая внимания, что на брюках остается песок, Винсент натянул тонкие перчатки из черного бархата. Осторожно откинув влажное прожженное полотно, немедленно зажмурился. Отвратительным был не только запах паленой плоти, но и само осознание столь жуткого конца. Вид обугленного, такого прекрасного прежде тела.

Качнув головой, отбрасывая посторонние эмоции, Винсент нахмурился. Тело не должно было гореть так… Интенсивно? Выгорать, словно бы пролежало в огне несколько часов. И он видел сему факту лишь несколько причин: одежду глотательницы огня пропитали химическим составом, способствующим повышенной температуре пламени, или… О его сверхъестественном происхождении думать не хотелось, но и отмести версию Винсент не мог.

– Дайте кто-нибудь нож.

Отрезав кусочек ткани, норовящий рассыпаться в пальцах, Винсент убрал его в холщовый мешочек, что прихватил из экипажа. Экспертиза должна ответить на главный вопрос. Убрав улику в карман, осторожно накрыл останки, прежде чем подняться на ноги. Не хотелось раньше времени пугаться собственных предположений, пугать окружающих хотелось еще меньше, поэтому он попросил показать ему гримерку несчастной.

– Может, лучше дождаться полиции? – неуверенно предположила воздушная гимнастка.

– Боюсь, после этого стада бизонов, мне там делать будет уже нечего, – вздохнул Винсент. Затопчут, все, что можно и нельзя. А может, и спугнут убившую девушку тварь. Если, конечно, она не являлась видением или игрой света и тьмы. – Пойдемте.

Он уверенно направился в сторону закулисья, не оглядываясь, не поджидая замешкавшуюся акробатку.

Девушка нагнала его буквально через пару ярдов, чтобы проводить в большую гримерную комнату, часть которой утопала в полумраке. Ярко освещенными оставались лишь два трюмо с зеркалами и вазы с цветами от благодарных зрителей. А может, и поклонников. Гримерку делили несколько девушек? Эта мысль вызвала у Винсента усмешку. Вероятно, артистки цирка были проще в этом отношении. Потому как артисток балета, с некоторыми из которых Винсент состоял в близком знакомстве, он на их месте представить не мог.

Качнув головой, выкидывая посторонние мысли, первое, что барон сделал – осветил помещение, разгоняя густые тени, из которых медленно проступили кожаные диванчики для отдыха и вешалки со сценическими костюмами. О эти любимые циркачами блестки…

– Я так понимаю, в гримерную мог войти кто угодно?

– Да… Сэр, – осторожно отозвалась девушка, не зная, как обращаться к незнакомцу.

– Я не представился, простите, – почувствовав растерянность в чужом голосе, повернулся он к гимнастке. – Барон Винсент Файнс. Сыщик на службе Его Величества. Скажите, у погибшей были враги? Может, завистники?

Та почтительно склонила голову, плеснув бальзама на душу аристократа. Большинство актеров цирка, по счастливому стечению обстоятельств, являлись иностранцами, которые или в принципе не слышали про еретиков-изгнанников, или им вообще не было дела до внутренних конфликтов чужой страны. Так что в их компании даже дышалось легче. Передернула плечами:

– Завистники… У кого их нет?.. Однако смерти Тиане никто не желал, она же гвоздь нашей программы, – бледное личико залил слабый румянец, обличая как минимум одного завистника. – Зато у нее имелся навязчивый поклонник. Она отказала ему три раза.

Девушка осуждающе покачала головой, переминаясь с ноги на ногу. Определенно, уж она бы своего шанса не упустила…

– Из Старой Столицы? – резонно предположил Винсент, с трудом представляя мужчину, который мог следовать за возлюбленной через города и страны. Впрочем, именно от таких можно было ожидать чего угодно.

Одновременно с расспросом, Файнс принялся изучать содержимое ящичков трюмо, но не нашел ничего интересного. Лишь грим, кисти и дешевую, но яркую бижутерию, которую хорошо видно из зала.

– Да, сэр. Он приходил, только когда мы приезжали сюда, – пожала плечами гимнастка, украдкой вздохнув. – Дарил на каждое выступление букет белых роз, писал письма в черных конвертах. Он умеет говорить…

Пальцы Винсента на мгновение замерли над декоративным гребнем, прежде чем захлопнуть ящичек.

– Вот как… – задумчиво пробормотал он, вновь повернувшись к юной прелестнице. – Быть может, вы помните его имя?

Девушка вздохнула, признавшись, что не знает имени, но по манерам он, верно, аристократ. Было и еще несколько деталей, на то указывающих. Наблюдательная. Вспомнив о письмах, Винсент предположил, что, если те не были уничтожены, то должны храниться в личных вещах покойной.

Хотел было спросить, где остановилась труппа, но осекся: в коридоре послышались быстрые шаги. Через мгновение дверь распахнулась, с дребезжанием ударившись о стену. Напугав несчастную гимнастку, в гримерку нерадивыми боровами ввалились офицеры полиции. Вслед за ними, важно прошествовало их начальство в лице Хейлера, недовольно крякнувшего при виде Винсента.

– Опять вы? Что вы здесь забыли, барон?

– Не скажу, что рад вас видеть, старший инспектор, – кивнул Винсент в знак приветствия. – Всего лишь пришел насладиться представлением.

– А перед смертью Крейвена, случаем, на его концерт не заходили? А то, может, стоит посадить вас под домашний арест ради безопасности окружающих? – саркастично поинтересовался Хейлер, подкрутив усы, кивнул подчиненным, что тут же бросились обыскивать помещение.

– Что вы, я терпеть не могу музыку, – усмехнулся Винсент, потянув гимнастку прочь из комнаты. – Пойдемте, не будем мешать полиции.

Вот только Хейлер был иного мнения, потребовав у девушки остаться. Она испуганно взглянула на барона, но тот лишь благосклонно кивнул: инспектору тоже нужно работать.

К тому же, ему было чем заняться.

Выйдя в коридор, Винсент обвел взглядом столпившуюся там труппу, не иначе согнанную полисменами, чтобы допросить каждого.

– Мне нужно переговорить с директором.

– Конечно, сэр, я к вашим услугам, – вперед вышел грузный мужчина, поправляя круглые очки, съехавшие на кончик птичьего носа. – Пройдемте в кабинет.