Отчаянная невеста

– Ладно. Что происходит? – наконец, обратилась я к родителям. Папа все это время хранил молчание, а мама задумалась с тревогой на лице:

– Пап…– он встал:

– Я вас оставлю, кхм… – как только за ним закрылась дверь, я пристала к маме:

– Что случилось, мам? Вы меня пугаете. – у меня сердце падало под пятки, а голова гудела от судорожно бушующих в ней мыслей. Одна страшнее другой:

– Камо, присядь поближе, пожалуйста. – непривычно мягко попросила мама. Посмотрела на меня внимательно, ласково:

– Завтра к нам приедут люди. Сватать тебя.:

– Что?! – меня как будто ударила молния. Я подскочила, даже не заметила, как мой голос перешел в визг:

– Не кричи. Начальник Руслана в клинику заезжал. Умар. Ты знаешь, Руслан лечит его внуков, племянников. Ну, ему клиника принадлежит.:

– И как это связано со сватовством? – я не понимала, к чему мама ведет:

– И его племянник был у Муслима на свадьбе, увидел тебя, когда они Элину забирали. Как его…Идрис, – я поморщилась. Я знала, о ком мама мне рассказывает:

– Крутые у Муслима друзья, однако, – хмыкнула в ответ:

– И завтра вечером его мама с тетей собираются со мной знакомиться, хотят увидеть тебя, – я спрятала лицо под руками, отрицательно мотая при этом головой:

– О Господи. Только не Идрис…:

– Я знаю. Причем он женат, четверо детей, хочет вторую жену,:

– А папа ничего не сказал своему начальнику? – моя кожа покрывалась мурашками. Это какой-то кошмар…:

– Ты же знаешь своего отца. Он пытался сменить тему, но у него как будто язык отнялся. Каким же наглецом надо быть, чтобы вот так вот прийти к сотруднику своей же клиники, лечащему врачу своих внуков, и предложить такое… – начала возмущаться мама:

– И как теперь от них избавиться? – в моем тоне звучала беспомощность:

– Я могла бы сказать, что ты уже засватана, но этот обман рано или поздно раскроется. А таким людям, как Умар, врать слишком рискованно. – я кивнула с пониманием. Надо что-то делать, надо срочно что-то придумать, надо… и, конечно же, в этот момент вибрирует мой телефон. Ты очень не вовремя…:

– Кто это? Поставщик свежих фруктов и выпечки? – усмехнулась мама. Кажется, ты как никогда вовремя, Саид…:

– Мам, можешь смело сказать матери и тете Идриса, что я засватана. – мама хмурится, смотрит на меня с презрением:

– Что ты задумала на этот раз? – чмокнув ее в щеку, я улыбнулась и встала:

– Спокойной ночи, мам. – и пулей метнулась в свою комнату, отвечая на звонок:

– Сколько раз мне напоминать тебе про мессенджер? Или ты ждешь, пока я первая тебе напишу?:

– Я тоже очень рад вас слышать, Камилла Руслановна. Ты подумала? – начинаю шагать по комнате. Сердце стучит, как бешеное, аж дыхание перехватывает:

– У меня же еще целых два дня, – напоминаю я:

– Я тебе предоставил бы их, если бы был уверен, что ты не откажешь… Мать Зулейхан собирается послезавтра поговорить с моей мамой о свадьбе.:

– А Зулейхан сама с тобой связывалась?:

– Она пишет мне каждый день, покоя нет от этой девушки,:

– Как будто тебя это не радует, – усмехаюсь я:

– Камилла, ты увиливаешь от ответа, – бормочет Саид:

– Давай встретимся завтра на бульваре? Накормишь меня как следует заодно, – предлагаю я:

– Это свидание? – я представляю, как он улыбается, произнося эти слова:

– Может быть, Саид Алиевич. Спокойной ночи,:

– Завтра в 3 часа я буду ждать тебя на бульваре. – нажимаю отбой и плюхаюсь на кровать.

IV

Саид опаздывает. Уму непостижимо!

Я пятнадцать минут гуляла по бульвару, нервно набирая номер этого засранца и тут же его отклоняя. Не хотелось звонить первой. Не хотелось казаться навязчивой. Ещё пять минут я сидела на скамейке у ресторана, в котором мы договорились встретиться. Ну ладно. Была-не была. Стискивая челюсть, сжимая кулаки, я, разъяренная, захожу в ресторан и занимаю самый дальний столик. Посетителей не так много. Группа девушек, громко переговаривающихся между собой. Студентки, судя по внешнему виду. Пара молодых людей, которые увлечённо о чем-то разговаривают. При этом смотрят друг другу в глаза. Мужчины средних лет, с интересом поглядывающие на студенток. Один из них, лысый и в бордовой рубашке, поворачивается в мою сторону, смотрит в упор. Господи, урод, отвернись, пока вилка с моего стола не выколола твои бесстыжие глаза. Молю я одним своим разъярённым выражением лица. К моему счастью, он отворачивается. Видимо, я действительно выгляжу очень злой. За ещё одним столом сидят три девушки в очень ярких нарядах. На одной – длинная красная юбка в обтяжку, большой чёрный платок прикрывает волосы, а через чёрную блузку с просвечивающими рукавами видна белая футболка. Ярко подкрашенные глаза с интересом бегают по залу ресторана в поисках симпатичного папика. Вторая – в длинном бирюзовом халате с широким поясом, подчёркивающем осиную талию. На ногах – лабутены телесного цвета. Золотая цепочка на шее, длинные серьги в ушах, множество браслетов из желтого золота и три кольца на каждой руке так и кричат о «статусе». Вишенка на торте – большой пёстрый фиолетовый платок. Девушка внимательно смотрит в экран телефона, очевидно, редактируя сделанные на бульваре фотографии. Последняя – в обтягивающем оранжевом платье с белым горохом по колено и в белых туфлях-лодочках подправляет свою идеальную укладку. Её длинные русые волосы волнами лежат на плечах. Из украшений на ней только браслет и серьги-гвозди с бриллиантом. Из всех трёх девиц она выглядит наиболее…разумной, что ли. Во взгляде голубых глаз, обращённых к зеркалу, нет хитрости, тщеславия, желания кого-то привлечь. Она достаёт из маленькой коричневой сумки розовый карандаш и начинает подкрашивать свои аккуратные пухлые губы.

Ко мне подходит официантка. Заказываю пасту карбонара, пиццу с моцареллой и мохито с чизкейком. Этот идиот не на шутку меня взбесил. Договаривались же на три часа…

Студентки покинули ресторан. За ними заходит Саид. Лёгок на помине! Вид у него, конечно, сонный. Но, черт возьми, до чего же привлекательным он выглядит с густой щетиной, в мятой белой футболке и чёрных штанах. На ногах чёрные сандалии. Оглядев зал, ловит мой недовольный взгляд. Его губы растягиваются в слабой ухмылке, вальяжно шагает в мою сторону. Три девицы за другим столиком буквально пожирают его глазами. Одна из них, которая в оранжевом, даже привстает. Ее движение заставляет Саида обернуться. Он ее узнал. И почему я не удивлена? Эта девушка – типичный типаж Саида. Длинные ноги, загорелая кожа, на смуглом лице ярко голубые глаза под густыми ресницами выглядят чертовски эффектно. А волосы? Длинные, доходящие до поясницы. Ухоженные, аккуратные, напоминают шелк. Взгляды молодых людей встречаются. Саид, будто забыв о моем существовании, отходит в сторону с ней. Они направляются к выходу. Я смотрю на них через окно. Девушка, скрестив руки на груди, о чем-то спрашивает Саида. А он, сложив руки в задние карманы штанов, кивает, а потом что-то бормочет. Указывает пальцем в мою сторону. Девушка бросает на меня мимолетный взгляд и усмехается. В этот момент выносят мой заказ. Прикусив нижнюю губу, я принимаюсь за трапезу. С одной стороны, мне чертовски интересно, кто эта красотка, и почему Саид болтает с ней вот уже десять минут! С другой, мне неловко. И эту неловкость я всеми силами пытаюсь заесть.

В подростковом возрасте лет в 13, у меня начались проблемы с лишним весом. Точнее, с размером бюста. Вместе с этим и вес начал расти. Щеки округлились, появились бока чуть ниже талии, на бедрах всплыл целлюлит. Пока большинство моих сверстниц мучались из-за акне, я страдала из-за лишнего веса. Тогда я начала носить толстовки, широкие рубашки, длинные платья. Они скрывали все недостатки моей фигуры. Одноклассницы дразнили из-за 4 размера, начиная с десятого класса. Я в себе замкнулась. Ненавидела свое отражение в зеркале. Хотела быть худой и красивой. И это привело не к самым радужным последствиям. У меня началось расстройство пищевого поведения. Мама забила тревогу, принялась меня таскать по психологам. Однако ни терапия, ни диета, ни постоянные разговоры с доброжелательными подругами-психологами мамы меня не спасали. Я довела себя, свой организм в целом до жуткого стресса и летом, между 10 и 11 классом, пролежала в частной клинике под строгим надзором врачей и родителей. Ближе к осени пришла в норму, но продолжала себя ненавидеть, винить в том, что расстроила маму и папу, корить себя за проявленную слабость. Выпускной класс выдался тяжелым из-за бесконечных подготовок к экзаменам и вступительным в университет. У меня не было времени на самобичевание. Но всякий раз, когда я вижу вот таких красивых, ухоженных и уверенных в себе девушек, подобных той, с которой сейчас Саид разговаривает, я начинаю считать себя ничтожеством, недостойным жизни на этой планете. И это несмотря на то, что со школьных времен я достаточно изменилась. Лицо не такое круглое, с выступающими скулами. Я значительно скинула вес благодаря регулярным занятиям в спортзале, пополнила свой гардероб более-менее подчеркивающими фигуру платьями и сарафанами. И единственное, что осталось неизменным – это мой 4 размер. С ним пришлось смириться.