Верни мне сердце

После ссоры в кафе я решила пройтись и подумать над тем, что произошло. И чем больше проходило времени, тем острее понимала, что совершила огромную ошибку, отказав Руслану. И как только осознала это окончательно, сразу же попыталась все исправить. Позвонила, но он не взял трубку. В груди угнездилось беспокойство. Я звонила снова и снова, но итог оказался тем же, Руслан не отвечал, и, в конце концов, механический женский голос оповестил о том, что абонент временно недоступен. Расстроенная и подавленная, с тревожным чувством в груди, я медленно поплелась домой. Надеясь, что с Русланом все в порядке, и скоро он позвонит… нет, приедет, и все у нас будет как прежде.

Но не успела дойти до дома, как в сумочке завибрировал телефон. В полной уверенности, что это Руслан, я спешно достала мобильник и, не посмотрев на имя абонента, радостно ответила. Однако услышав на том конце голос мамы, испытала разочарование… не он.

Она требовала, чтобы я немедленно приехала в клинику, где стояла на учете. Была взволнована, голос дрожал. Решив, что случилось что–то неприятное, я поторопилась к врачу.

А после все произошло столь стремительно, что стало страшно. Не успела я переступить порог лечебного заведения, как меня тут же окружили медсестры и врачи. Поднялась суматоха, все наперебой что–то говорили, куда–то меня уводя. Как выяснилось чуть позже, на операцию…

Я жалела лишь об одном, что рядом нет Русла и его неизменных заверений, что все будет хорошо, они всегда придавали сил и уверенности. В этот страшный и ответственный момент мне безумно не хватало любимых глаз, которые лучились нежностью, и улыбки, от которой хотелось… жить.

После операции внутри появилось странное теплеющее и волнующее чувство. Но я все списывала на последствия.

Дни тянулись медленно. Руслан так и не появился, и я начала по–настоящему переживать. Знала, что он не мог просто так исчезнуть, ничего ни сказав. Даже если бы захотел порвать отношения, пришел и сказал бы об этом, глядя в глаза.

Но что–то сделать, сидя в палате, я не могла, оставалось только мучить ни в чем не повинный телефон, пытаясь дозвониться до любимого. Но все оказалось тщетно.

В день выписки, когда я была готова покинуть палату, зашла рыдающая мама. Я сразу насторожилась. Никогда не видела ее плачущей. Она всегда пыталась держаться, показывала, что сильная, что ни при каких обстоятельствах не опустит руки. А тут…

Дрожащими пальцами она протянула обычный белый лист, сложенный вдвое. Немного помедлив, я взяла его, смотря в заплаканные глаза мамы. Но когда раскрыла, сердце в груди больно кольнуло.

Это было письмо. До боли знакомый почерк просил прощения, что его обладатель не может находиться рядом в такой ответственный момент. Руслан писал о том, как изменилась его жизнь после нашей встречи, как мечтал о дне, когда стану его женой, и когда у нас появится малыш. Даже написал, как бы мы его назвали! Просил ни о чем не жалеть и жить. Рассказал о том, о чем умолчала мама. Об отмене операции, о том, что им отказали везде, куда они обращались, о том, что собственный брат не согласился одолжить денег. Руслан просил не злиться на маму, ведь она хотела как лучше, и не сердиться на него за то, что оставил меня одну, хотя обещал, что мы никогда не расстанемся.

«Не плачь и не грусти обо мне. Я хочу, чтобы ты жила и ни о чем не сожалела. Помни, я теперь всегда рядом с тобой, я частичка тебя. Теперь ты греешь мое сердце, а я твоя жизнь. Люблю тебя».

Крик, что вырвался у меня, был подобен воплю раненого животного. Я выла, хватаясь за маму, как за спасательный круг, и твердила одно и то же:

– Зачем мне жизнь без него?!

Мама гладила меня и пыталась успокоить, шепча, что именно этого он хотел, чтобы я жила.

Сколько длилась эта истерика, не знаю, я потеряла счет времени. Мне было все равно, что творится вокруг. Хотелось лишь одного: увидеть любимого, сейчас, перед собой, живого… Я рыдала, выла и скулила. Просила, умоляла маму сказать, что это неправда, но в ответ получала лишь тишину.

А в какой–то момент почувствовала укол, после чего сознание стало затуманиваться, и я провалилась в спасительную темноту.

Пришлось задержаться в больнице на несколько дней. Мое физическое состояние было отличным, но моральное… Маме посоветовали отвести меня к психологу, но я лишь фыркнула. Какой психолог сможет вернуть мне любимого? Вообще, хоть какой–то человек способен на это?

Мы… точнее, мама решила, что дома будет легче это пережить. Поэтому она быстро забрала документы, и мы направились на выход.

Пока мама вызывала такси, в толпе я неожиданно увидела до боли знакомый силуэт. Широкую спину и кудрявую чернявую макушку. Сердце взволнованно забилось, в душе проснулась надежда. Мне показалось, что все это была чья–то ужасная шутка, и любимый жив. Вот он пришел меня навестить, а я уже домой собралась.

Не теряя больше ни секунды, я бросилась догонять своего любимого.

Звала его, сначала тихо, потом все громче и громче, но Руслан, не останавливаясь, шел вперед. Сменив шаг на бег, я, наконец, догнала его, схватив за руку. На моем лице была счастливая улыбка, я была на седьмом небе, до того момента пока парень не повернулся.

Это был одновременно Руслан и не Руслан. Те же глаза, овал лица, немного пухлые губы, острые скулы и волевой подбородок. Он был так похож… но этот мужчина не Руслан…

– Простите… обозналась, – прошептала севшим голосом, отпуская руку мужчины.

Только сейчас заметив, что он одет в строгий черный костюм.

«Руслан никогда так не одевался», – мелькнула мысль.

– Бывает, – произнес он глубоким чуть хриплым голосом. – А вы случайно не знаете, где тут находится… морг? – спросил он, и было видно, что последнее слово далось с трудом.

– Нет, – сдавленно ответила я, смотря в такие родные и в то же время чужие глаза.

– Милана! – воскликнула мама, подходя ко мне. – Вот ты где. Простите, пожалуйста, – начала мама, переводя взгляд на мужчину и мгновенно меняясь в лице. Она тоже заметила схожесть, но, как и я, промолчала. – Простите еще раз… Мила, пойдем.

Мама уводила меня от мужчины все дальше, а я никак не могла оторвать от него взгляд. Пока он не отвернулся и не скрылся среди снующих туда–сюда людей.

Всего на мгновение, но я поверила, что любимый жив, и всего мгновение потребовалось, чтобы понять, Руслана больше нет. Теперь мне придется привыкать жить с этой мыслью. Но часть его все же осталось со мной. И пусть ничто не будет как раньше, я буду жить хотя бы потому, что этого хотел Руслан.

Глава 2

Хриплый низкий голос, грубоватые черты лица, жестокий холодный взгляд и никаких эмоций.

«И почему я подумала, что это мой Руслан?» – мелькнуло в голове.

Да незнакомец и мой Руслан очень похожи, с той разницей лишь, что этот человек старше. Но пусть схожесть налицо, этот мужчина совершенно другой. Руслан был веселым, в его глазах всегда сохранялся озорной блеск, он очень любил жизнь. Этот же мужчина, словно большой холодный айсберг, от которого так и веет холодом. И мне было некомфортно даже просто стоять рядом.

Это все и многое другое я поняла лишь теперь, когда он подошел настолько близко.

– М–мы знакомы? – все же спросила у мужчины, когда поняла, что пауза затянулась, а я просто стою и внимательно его рассматриваю.

– Можно сказать и так, – растягивая каждое слово, произнес он задумчиво, пристально смотря мне в глаза. – Нам нужно поговорить, но тут неподходящее место, так что садись в машину, – быстро чеканя каждое слово, добавил мужчина.

– Ч–что? – растеряно переспросила, чувствуя как от его жестокого пристального взгляда стали подкашиваться ноги. И я понятия не имела, каким образом еще удавалось стоять, не упав у ног этого жуткого человека.

– В машину, быстро! – приказным тоном сказал он, продолжая сверлить меня жестоким взглядом.

– Никуда она с вами не поедет! – возмутилась Ира, вставая передо мной.