В никуда

Я взял еще виски и огляделся – куда подевалась моя подружка? Ко мне подошла высокая стройная симпатичная женщина в вечернем платье.

– Вы кого-то ищете? – спросила она.

– Всю жизнь я ищу только вас, – ответил я.

Она улыбнулась и протянула руку:

– Позвольте представиться: я – Джейн Блейк.

Внезапно я узнал ее лицо и поперхнулся.

– Ради Бога, извините...

Она снова улыбнулась.

– Все в порядке. Меня никто не замечает, когда Эд в комнате. Или в саду.

– Могу себе представить почему.

– Позвольте мне спросить напрямик... все интересуются – кто вы такой?

Вот оно, мгновение Джеймса Бонда.

– Вы хотите знать, почему я в грязных джинсах и давно не брит?

– Именно, – рассмеялась она.

– Видите ли, миссис Блейк, меня так и подмывает сказать, что я возвращающийся из заключения граф Монте-Кристо. Но признаюсь, что меня зовут Пол Бреннер и я только что вернулся из далекой деревушки Банхин, где мне надлежало отыскать некоего Тран Ван Вина. – Я внимательно следил за выражением ее лица, но не обнаружил ни малейших признаков того, что ей знакомо это имя.

– А зачем вы его искали? – спросила она.

– Эта история восходит ко временам войны. Боюсь, что я не вправе ее обсуждать.

– О! Звучит очень интригующе.

– Это на самом деле интригующая история.

– А кто та женщина с вами?

– Сьюзан Уэбер. Мой гид и переводчик. Она свободно говорит по-вьетнамски.

– Как таинственно. И как романтично.

– Мы просто друзья.

– Полагаю, вы искали свою подругу. Она там – у бассейна. Никто даже близко не догадался, кто вы такой. Эд решил, что вы знаменитый актер. Они всегда плохо одеваются. А большинство из нас подумали, что вы проиграли пари или решили своим видом бросить всем вызов.

– Что ж, явившись сюда, я в каком-то смысле бросил вызов. А вашему мужу спасибо за то, что произвел меня в знаменитости.

Миссис Блейк улыбнулась и пошла распространять новость. Оставалось надеяться, что в Белом доме ее не считали треплом.

Я направился к бассейну и обнаружил там женщину, которую в самом деле искал всю свою жизнь. Она разговаривала со своим бывшим любовником, Биллом Стенли, который злился на меня за то, что я увел у него любовницу, хотя, если честно, должен был благодарить.

Они увидели меня, замолчали и застыли со стаканами в руках. А я пошел прямо на них. Люблю такие приколы. И когда достаточно приблизился, спросил:

– Я вам не помешал?

– Нет, что ты, – отозвалась Сьюзан. – Ты помнишь, это Билл Стенли.

Я протянул руку, и он ее пожал.

– Как дела в банке? – спросил я.

Он не ответил и не улыбнулся.

Франт Билл был одет в темно-синий шерстяной тропический костюм, который явно шил в Сайгоне у портного и тот подтянул повыше промежность брюк, чтобы они потуже обтягивали его карликовые гениталии.

– Я как раз рассказывала Биллу о наших столкновениях с полковником Мангом, – поведала мне Сьюзан.

Билл посмотрел на меня и впервые заговорил:

– Я интересовался этим человеком. Вам повезло, что вы остались в живых.

– Если бы вы интересовались мной, – ответил я, – то наверняка бы поняли, что это полковнику Мангу повезло, что он остался в живых.

На него как будто не произвело впечатления мое ухарство. И я продолжал:

– Манг тоже интересовался вами. Представляете, ему втемяшилось в голову, что вы здешний резидент ЦРУ.

На это Билл тоже никак не отреагировал. Но по крайней мере Сьюзан будет прикрыта: теперь он в курсе, откуда я узнал, что он из ЦРУ.

Мы еще постояли в неловком молчании, и я подумал: каково Сьюзан между двумя мужчинами, с которыми она совсем недавно спала? Но она держалась совершенно собранно, словно слушала речи на заседании женской организации.

– Пол, – сказала она, – Билл мне сообщил, что тебя пригласили сегодня вечером на встречу. Он меня тоже зовет. Я думаю, это неплохая идея.

Я повернулся к Биллу:

– Я только что проинформировал Джона Игана, о чем он, разумеется, незамедлительно проинформирует вас, что не имею права ничего обсуждать с ЦРУ, военной разведкой, ФБР или с кем-либо другим. Расследование убийства по-прежнему ведет Управление уголовных расследований сухопутных войск, поэтому вы не имеете права менять игроков или правила игры.

– Вы можете и будете с нами разговаривать, – парировал он, – если вам прикажет ваш начальник или соответствующие более высокие власти.

Мне не понравился его тон, но я сдержался.

– Когда я получу такой приказ, то буду ему следовать. Однако я человек гражданский и сам выберу время и место для доклада. И он определенно состоится не здесь.

– Но вам все-таки желательно появиться на нашей встрече, – заметил он. – Хотя бы потому, что мы собираемся обсуждать вашу эвакуацию из страны. Вас никто не обязывает говорить больше того, что вы хотите сказать.

– Само собой разумеется.

Я присутствовал на дипломатическом приеме и старался вести себя дипломатично, но дипломатичное поведение никогда не было моей сильной стороной.

– О чем вы только думали? – спросил я его.

– Простите, не понял?

– О чем вы только думали, когда отправляли со мной свою девушку на опасное задание?

Билл, казалось, размышлял над тем, о чем он думал.

– Знаете, мистер Бреннер, бывают обстоятельства, когда соображения национальной безопасности главенствуют над личными соображениями.

– Если это именно те обстоятельства, вы не должны жаловаться на то, что случилось.

Это ему тоже не понравилось.

– Честно говоря, идея была не моя.

Я не стал спрашивать, чья была идея, но все же заметил:

– Вы могли ответить "нет".

Билл вскипел, но возражать не стал.

– Хотя это не пошло бы на пользу вашей карьере, – продолжал я. Даже если он решил, что я считаю его карьеристом, который подкладывает свою девушку под другого ради продвижения по службе, то вежливо промолчал. Так ведут себя люди, когда разговаривают с человеком, дни которого сочтены.

Сьюзан решила, что пора менять тему беседы.

– Пол, – сообщила мне она, – я рассказала Биллу, что мы установили личность убитого лейтенанта, но все еще не в состоянии идентифицировать личность преступника.

– И он тебе поверил?

– Нет, Билл в это не поверил, – ответил Билл.

– Но это правда, – продолжала Сьюзан. – Мы нашли Тран Ван Вина, но не осмелились тащить с собой его военные сувениры и поэтому спрятали их.

Наши глаза на секунду встретились, и я тут же перевел взгляд на Билла, надеясь понять его реакцию, но он казался таким же непроницаемым, как полковник Манг.

Я не знал, действительно ли она все это говорила, – Сьюзан много чего говорила. Она знала фамилию подозреваемого в убийстве. И Билл ее тоже знал. Значит, она пыталась меня выгородить. Мило, конечно, но неэффективно.

– Было бы хорошо, – сказал я Биллу, – если бы вице-президент присутствовал на нашей полуночной встрече.

Он долго сверлил меня взглядом и наконец произнес:

– Вице-президенту нет никакого дела до расследований убийства.

– Но данное его может заинтересовать. Передайте его окружению, что в его же интересах появиться на встрече.

– Вы давали подписку относительно национальной безопасности и государственных тайн, – напомнил мне Билл. – Независимо от вашего теперешнего статуса они по-прежнему в силе.

– Но еще я клялся защищать конституцию, – возразил я.

Он тяжело на меня посмотрел.

– Не сомневаюсь, что в Вашингтоне вас предупредили: если вы согласитесь на это задание, ваша жизнь может подвергнуться опасности.

Формулировка, которой обычно пользуются перед тем, как поручить задание, а не после его выполнения. В данном контексте она показалась угрозой.

– Могу я перекинуться с вами словечком наедине? – спросил я Билла.

– Нет! – заявила Сьюзан, прежде чем он сумел ответить.

– Только личное. Никаких дел, – объяснил я.

– Я не желаю, чтобы меня обсуждали таким образом! – возмутилась она, и Билл с готовностью подхватил тему: