Язверь

Никто не остановил ее. Крис ушел по делам, Ник разговаривал по телефону.

Она спустилась по лестнице, нырнула в дыру в мусоропроводе. Вынырнула на Маяковской. Без приключений добралась до «ВДНХ».

Когда Никита прыгнул в кротовую нору над колесом обозрения, Гера не могла видеть Транспорт, потому что еще не была лемургом. А посмотреть было на что. Фейерверк разлетавшихся всполохов застыл мертвой картинкой, как будто мгновение взрыва растянулось на долгие годы.

Она запрокинула голову. Колесо буднично крутилось, вознося кабинки и возвращая их к земле. Рядом по мобильному спорил подросток. Она вручила контролеру билет, поднялась на платформу, задумчиво забралась на сиденье.

«Обойдусь без Никиты. Прогуляюсь сквозь Транспорт туда и назад. Никто не может мне запретить».

В животе, повыше солнечного сплетения, тревожно забился пульс. Всплыли воспоминания: исчезновение Ника, ее недоумение, страх. Она решила поставить Никиту в известность, отправила короткую sms-ку: «ВДНХ». Вдруг с ней что-то случится, а он не узнает.

Кабинка несла ее к отправной точке всех злоключений, ведь именно здесь она впервые столкнулась с неведомым. Здесь она узнала про лемургов, здесь Никита шагнул в пустоту. Теперь она видела Транспорт в деталях: его неразличимую снизу пульсацию и словно надрезанный ножиком край. Воронка приближалась, как будто ее специально подогнали к прибытию, как трап подается в аэропорту.

Она выбралась из фиксатора, встала на кресло. Сгруппировалась. Перенесла вес с одной ноги на другую…

Транспорт — отличная штука. Покрываешь большие расстояния за секунды. Ощущение такое, что летишь в сапогах-скороходах. Проверить нельзя, но вдруг в сказках описаны перемещения лемургов?

Гера удачно приземлилась на обе ноги, чуть пробежала вперед. Зелень травы, благоуханье цветов, шорох листьев; мир казался привычным. Будто бы она перескочила на затерянный тропический остров.

Но она ошибалась. Над головой висел мрачный, тускло подсвеченный спутник, немногим меньше Луны. Небо слепило яркостью, глубокими оттенками синего. На Земле такого неба не встретить.

Цветы, растущие на поляне, напоминали лилии. Небольшие деревья с зеленовато-синими листьями — густые каштаны, на которых вместо привычных плодов гроздья пушистых шаров. Грунт под ногами мягкий; закрученные травинки не тянулись вверх, выстилали почву ковром.

Отсутствие птиц натолкнуло ее на мысль, что местная фауна скудна. Возможно, животные пребывают здесь на стадии мелких зверьков.

Невдалеке от Транспорта рос раскидистый куст с махровыми, похожими на цветки жасмина бутонами. Только цветы были без запаха — пресные и будто бумажные. Она набросила куртку на торчавшую ветку; теперь найти поляну не составит труда, даже если она углубится в дебри здешнего леса.

Гере захотелось исследовать мир, в котором никто, кроме лемургов, не был. Если встретятся разумные существа, с ними она найдет общий язык.

Позади послышался хруст, и от неожиданности Гера бросилась сквозь кустарник к высоким деревьям, петляя между ними, точно испуганный зверь. Страх гнал ее прочь. Сердце колотилось, на лбу проступила испарина. Возле трухлявого пня она решила отдышаться. Никто за ней не гнался.

Тишина звенела в ушах. Ни гомона птиц, ни жужжания насекомых.

Она поняла, что заблудилась и дорогу к Транспорту не найдет. Куртка, в кармане которой лежали кошелек и мобильный, осталась висеть на кусте. Воспользоваться телефоном она бы здесь не смогла, но он бы пригодился в качестве сувенира, если бы появились местные. Хорошо, что не оставила там же рюкзак! Обидно потерять отцовскую книгу.

По телу прокатилась волна, покрывая кожу мелким зерном: «Как же я вернусь? Даже если найду поляну, в Транспорт мне нельзя. С той стороны огромная высота, и попасть в кабинку с прыжка не получится. Никита же говорил: «Без меня ты вернуться не сможешь», а я поступила по-своему».

Вокруг цвели и благоухали растения. Но теперь, когда выяснилось очевидное, дорога назад была заказана, и пропал ее интерес к здешней природе, потому что не с кем делиться наблюдениями.

И все же Никита вернулся. Не через Транспорт колеса обозрения, другим способом. Где-то существовал безопасный маршрут, и чем раньше она отправится на поиски, тем быстрее окажется дома.

Гера направилась к горам — единственному ориентиру в незнакомой местности. Если Ник когда-то бывал здесь, она на верном пути.

Глава 15. Оникс

Гера шла долго, но горы не приближались. Вскоре она вышла к лесной опушке. Растительность под ногами редела, да и деревья росли не так плотно, как раньше.

Между стволами показалась равнина, заросшая мелким растением. Сливаясь друг с другом, его соцветья напоминали плюшевый плед невероятных размеров, так далеко раскинулся этот цветник.

Она обернулась. То, что ее напугало, появилось снова, замелькало между деревьями. Если мелькает что-то живое, лучше затаиться.

Гера села на землю возле дерева, уперлась рюкзаком в его ствол. Присмотревшись, она различила то ли перья, то ли светлую ворсистую шкурку. Существо неторопливо двигалось в воздухе.

Как только диковинная особь приблизилась, Гера ее рассмотрела. Похожие на орлиные лапы ноги на бедрах покрыты нежным пушком. Выше пупка малозаметная остроконечная грудь с сосками синего цвета. За спиной ворсистые крылья с перьями по контуру. Как будто природа нарочно соединила насекомое, птицу и человека. Руки с когтистыми пальцами заняты собиранием листьев. Как только особь тряхнула копной светлых волос, Гере удалось разглядеть лицо существа — милое, с выдающейся переносицей и внушительным носом. Особь излучала безмятежность ребенка, глаза не отрывались от движения рук.

Существо — не мужчина, но и не женщина — обрывало листья и складывало их в матерчатую сумку. Вещь имела земное происхождение, сбоку крупными буквами кто-то вышил слово «Victoria». Особь двигалась так совершенно, что Гера поднялась с колен, сделала шаг в ее сторону.

Под ногами хрустнула ветка.

Существо выпрямилось, и Гера поймала взгляд ее оранжевых глаз. В ней все как будто застыло, кроме крыльев, которые сложились в предчувствии взмаха.

— Сэлле… Сэлле… Сэлле…

— Тебя зовут Сэлле?

Гера шагнула вперед, протянула руку, но красавица отпрянула, звонко защелкала языком.

— Ты меня понимаешь? Не бойся.

Сзади послышались громкие звуки, удары крыльев о воздух. Другие сэлле слетались на зов, как будто прятались поблизости и ждали условного знака.

Во взгляде существ не было гостеприимства. Напротив, сэлле вели себя недружелюбно, обступили Геру с разных сторон.

Две сэлле взяли Геру за руки, третья связала их тряпкой. Той же тряпкой ей закрыли глаза. Через мгновение она вознеслась, увлекаемая цепкими лапами.

Сэлле переговаривались, и звуки в ее воображении превратились в слабое, но видимое свечение, которое затухало, если появлялось препятствие. Мозг превращал услышанное в образы, как будто в голове включился прибор ночного видения. Привыкнув, она смогла «разглядеть» верхушки деревьев, поле и горы.

Лапы сэлле разомкнулись, и Гера, не имея возможности ни за что ухватиться, рухнула вниз. Все закончилось неумелыми кувырками в воздухе, воплем и темнотой.

Никита не ошибся. Перемены, произошедшие с Герой, помогли ей остаться в живых. Сильная боль вернула ее в сознание. С тем же невыносимым чувством она очнулась после оргии скамов.

Она застонала, попробовала пошевелиться. Бесполезно. Тело не слушалось; ни глаза приоткрыть, ни пройтись языком по губам.