Насквозь

Таша Строганова

Насквозь

Глава 1. Звёзды в лужах

***

Ваня давно не видел столько звёзд в Москве.

В его родной Ивантеевке их были тысячи, десятки тысяч. А тут, тьфу. Заводы, небоскрёбы. А из звёзд только случайно встреченный в метро Влади из Касты и физиономии Киркорова на афишах.

И если Влади Ваня уважал, то видеть рожу Киркорова каждый день по дороге на работу совсем не улыбалось.

А вот сейчас Ваня Белоусов видел звёзд на небушке столько, словно кто-то своей щедрой рукой рассыпал их, вытащив из-за пазухи.

Вдруг звёзды заслонило чьё-то лицо.

– Живой? – глухо и почти беззвучно спросили губы на незнакомом лице. Ваня его даже не запомнил. Запомнил только глаза. Зелёные. И блестящие, будто звёздочки на небушке.

А потом Ваня отключился.

***

Роман Бессонов стоял в пробке уже минут двадцать.

Он нервно постукивал пальцами по кожаному чехлу рулевого колеса и поглядывал по сторонам. Обычный будничный вечер. Ничего интересного.

Но неожиданно его внимание привлекла потасовка на тротуаре. Буквально метрах в трёх от него. Похоже, между собой дрались какие-то гопники. И всё бы ничего, да вот только били там втроём одного.

Правда, он один стоил этих троих. Рослый, широкоплечий, короткостриженый. И совсем без тормозов, кажется. Потому что бросался на всех троих и по очереди, и одновременно.

Любой другой, пожалуй, проехал бы мимо. К чему лишние проблемы? Особенно с этим хулиганьём. Но Бессонов понимал, что парень пьян и скоро его уложат в нокаут. А на улице, несмотря на весну по календарю, всё еще лютовали заморозки и пронизывающий до костей ветер.

Плюнув на всё, Рома решился и выскочил на улицу. Как был, в одном свитере.

– А ну, разошлись быстро! – рявкнул он своим начальственным тоном, мгновенно привлекая внимание дерущихся.

– Те чё надо, дядя? – быканул на него один из нападавших парней. – Сам хочешь по щщам получить? Или тачку решил нам дать покататься?

– Я уже вызвал полицию, – Бессонов сохранял спокойствие. Его такими наездами не напугать. Этот щенок ничто против столичных ресторанных критиков, которых Рома обхаживал буквально этим утром. Вот там акулы. А это, так, мелкий жёлтый полосатик.

Лицо у пацана и правда было в полосах. Присмотревшись, Роман понял, что это кровь.

Угрозы полицией не произвели особого впечатления, но двое из хулиганов всё же отошли. А вот третий резко рванул вперёд и ударил по лицу парня, уже еле державшегося на ногах.

– Бывай, дядя, – сплюнув на землю, попрощался полосатый. – И оборачивайся на улице.

Рома еле сдержал желание закатить глаза. Гопников быстро и след простыл. А парень, которого Бессонов практически отвоевал, начал оседать на землю.

– Эй, погоди, – Рома схватил его за плечи, стараясь удержать, но тщетно. – Вот дьявол.

Парень всё же был крепче него. Бессонов опустился на колени прямо в подтаявший снег и заглянул в лицо спасённому, который, глупо моргая, смотрел прямо в небо.

– Живой? – спросил он.

Парень перевёл на Рому ставший на мгновение осмысленным взгляд, а потом потерял сознание.

***

Иван Белоусов. Так, если верить паспорту, найденному в кармане, звали нового знакомого.

Возиться с пьяным, пребывающим в отключке, было тем ещё удовольствием. Доехав до дома, Роман позвонил на пульт охраны и попросил Евгения, который сегодня дежурил, помочь ему.

Их элитную новостройку охраняли понятливые и неболтливые парни. Женя без лишних вопросов помог Бессонову донести избитого парня до квартиры. Потом получил свою пару тысяч и испарился.

По-хорошему, Ивана неплохо было бы искупать. Но Роман реально оценивал свои силы. Эту детину в бессознательном состоянии он не дотащит до душа. Пришлось просто раздеть и обтереть влажным полотенцем.

На самом деле, ущерб оказался не критичным. И, приведя парня в божеский вид, Бессонов позвонил Петру Ильичу. Своему соседу с третьего этажа. Тот был врачом и вёл частную практику. А ещё он очень любил вкусно поесть и постоянно столовался в одном из ресторанов Ромы. Поэтому с охотой согласился прийти на помощь.

Конечно, можно было бы сразу вызвать скорую, но Роман рассудил, что те обязательно привлекут полицию. Иметь дело с которой всегда себе дороже.

– Ну-с, что тут у нас? – Пётр Ильич надел одноразовые перчатки и открыл своей чемоданчик. – Где это вы, Роман Владимирович, эдакую спящую красавицу отхватили?

– Не поверите, Пётр Ильич, – Рома усмехнулся, – на улице валялась.

Комаров посмеялся в свои пышные усы, но потом посерьёзнел и принялся за осмотр.

Рома не то чтобы нервничал, но всё же немного переживал. Как бы не отдал этот Белоусов концы на его кожаном диване. Но Комаров быстро закончил и выглядел довольным.

– Переломов нет, – заключил он. – Насчёт сотрясения судить не могу. Но если головой не бился, то не должно быть. Недельку походит с аристократическим фингалом, попугает дам. Я вот тут мазь тебе дам, Ром, – он протянул Бессонову тюбик. – Ссадины на лице и руках смазать. Ночью присматривай за ним, чтобы рвоты не было.

– Так, может, его в чувства привести? – вот теперь Рома заволновался. Он не набивался в сиделки, да и нести ответственность за чью-то жизнь… Впрочем, не слишком ли поздно ты, Роман Владимирович, спохватился.

– А он в чувствах-с, – залихватски подкрутив усы, Пётр Ильич подмигнул. – Просто напился и спит.

***

Ваня резко распахнул глаза.

Живой. В голове, которая нещадно трещала, будто норовила расколоться, словно перезревший арбуз, отчётливо вспыхнул вопрос, услышанный перед там, как Иван отключился.

Живой. Да, слава яйцам, Ваня был жив. Хотя, если судить по обрывочным воспоминаниям прошлого вечера, у него были все шансы проебать эту возможность.

Вот только как он оказался дома. Поморщившись, Ваня повернулся, чтобы сползти с дивана, но понял, что он на кровати.

Так. Стоп. Это он к Гошке, что ли, в комнату забрёл спьяну?

Оглядевшись, Белоусов понял, что никакая это, к чертям, не Гошкина комната. Спальня тянула на картинку в модном журнале. Твою же… Куда это Ваньку вчера спьяну занесло-то?

– Проснулся? – в дверях комнаты, будто Джинн из мультика про Алладина, возник давешний мужик. Стоял, подпирая плечами косяк. И ручки на груди скрестил.

Узнал его Ваня только по глазам. Блядским, зелёным. Сейчас они никак не походили на звёзды. Пришло же в голову сравнение. Тьфу ты.

– Ты кто? – Ваня сел и повёл плечами, пытаясь хоть как-то размять их и немного унять головную боль. – И какого хуя я голый?

– Ты не голый, – мужик едва заметно усмехнулся. – Меня зовут Роман.

– А по батюшке? – чтобы как-то потянуть время, спросил Иван, оглядываясь в поисках своей одежды. Одежды нигде не было. Твою же мать. Это его к себе Синяя Борода заманил, что ли?

– Можно просто Роман, – хмыкнул мужик. – Я ненамного тебя старше.

– Да тебе лет сорок, – фыркнул Ваня и с удовлетворением отметил, как потемнели зелёные глазюки. Ха, уел? – Где мои шмотки? Мне на работу пора.

– Через полчаса их принесут из прачечной, – Роман, мать его, отлепился наконец от двери и подошёл ближе. Ваня невольно его разглядывал. Исподтишка. Чтобы не запалил. Ну, просто интересно. Да и надо понимать масштабы противника, если отбиваться придётся. – И да, мне только тридцать. Но если тебя это так вставляет, то можешь звать меня Роман Владимирович.

– Вста… Да пошёл ты! – взвился Ваня, подскакивая с кровати. На нём хотя бы были трусы, и на том спасибо. – Я тебе не пидор, понял?

– Кхм, – Роман удивлённо приподнял брови и спрятал руки в карманах брюк. – Спасибо за подробности, но мне как-то всё равно. Так вот, твою одежду скоро принесут. А пока, – он поджал губы, – не хочешь рассказать, что с тобой вчера приключилось?