Страница 3 из 9
К сожалению, Антон уже приехал от друга и сейчас находился дома. Как всегда, валялся на диване с пивом с утра пораньше, смотрел какой-то ужасно глупый фильм и так же глупо ржал. Мельком посмотрела на него – ну вот что, что я могла в нем находить все эти годы? Как могла жить с ним? Как же я сейчас радовалась, что мы расстались и мне не придётся выходить за этого странного парня замуж.
Услышав мои шаги, Тоха подорвался с дивана, пытаясь спрятать бутылку.
– Лиза, ты вернулась… а я не ждал, не знал. В смысле я ждал, но не думал. Ты останешься ведь, да? – спросил как-то жалобно, словно побитый пес.
– Нет, Тох, но ты не напрягайся. Пей свое пиво, смотри фильм. И, пожалуйста, сделай вид, что меня тут нет.
– Зачем ты так? – подошел, дыша пивным перегаром и я тут же поморщилась и отстранилась.
– Это не я, это ты. Ты так зачем со мной? Впрочем, уже неважно.
– Нет, важно! Мне важно!!!
Я отмахнулась от него и хотела было двинуться дальше, чтобы начать, наконец, собирать вещи вместо того, чтобы выяснять никому не нужные отношения. Но Антон перегородил мне проход к шкафу и в молчании уставился прямо в глаза. Да еще и с укором.
– Если бы тебе было важно, ты бы не спал с моей подругой в нашей постели.
– Да это все она, понимаешь? – горячо воскликнул этот недоделанный Казанова.
– Нет, не понимаю.
– Это она меня соблазнила. Я, клянусь, не хотел. Но ты же знаешь Вику…
На его последних словах я уже смеялась в голос. Нет, ну вы только послушайте этого парня.
– Что смешного? – тут же с обидой спросил он.
– Антон, ты меня извини, но давай ты не будешь падать в моих глазах еще ниже. Ты сам все сделал, решил за нас обоих…
– Нет, это ты решила! Тебе только это и надо было. Ты думаешь я не вижу, как ты рада?
– Чему? – устало спросила я.
– Тому, что наконец свободна. Ты же рада-признайся. Да и ты, если честно, давно перестала меня удовлетворять в постели, думаешь мне приятно спать с рыбой? С холодной, скучной рыбой?!
– Что?!
– То! Ты сама виновата во всем.
– Вика тоже самое сказала… у вас много общего – присмотрись к ней.
– Дура!
– Сам такой. И вообще уйди, я переезжаю, дай мне вещи собрать спокойно.
– Да пожалуйста! Потом только не плачь в подушку. Решила уйти? Прекрасно! Но знай – назад пути не будет! Так и останешься одна с кошками.
Антон что-там еще пафосно восклицал, а я старалась снова не засмеяться. И как, как я могла столько лет любить этого болвана? Да это же уму не постижимо!
– Утюг оставь, моя мать его покупала, – буркнул он с дивана.
Я, собственно, и не собиралась его забирать, и в очередной раз подивилась, что совсем не знала этого человека. Несмотря на то, что жила с ним три года.
– Ты уверена, что это конец? – он внезапно появился в тесном коридоре, когда я уже обувалась. Сложил руки на груди, скорчив гримасу недовольства.
На улице уже ждало такси и мне совсем не хотелось и дальше разводить демагогию.
Я молча кивнула, помахала ручкой сиротливо смотрящему Тохе и кое-как потащила три полные сумки вниз. Лифт, как всегда, не работал.
Козлина! Хоть бы помог…
***
Марья Никитична спала, когда я подъехала к дому. Ключей у меня не было, по крайней мере пока. И пришлось целый час торчать на лавочке у калитки, потому что я так и не достучалась к ней. Подумала, что старушка ушла в магазин, пока она сама не вышла на крыльцо.
Всплеснула руками, и запричитала.
– Ой, ну надо же, я дура старая. Знала же, что придаёшь, а сама взяла и уснула.
– Да не беспокойтесь, – я постаралась утешить ее, – погода чудесная, мы с котом мило побеседовали…
– Это да. Мой Жмурик он такой, умный кот.
– Жмурик? – не удержалась я от вопроса, – Какое странное имя…
– Дак он в жмурки играть любит. А ты чего подумала?
Ну не говорить же бабушке, что я при слове жмурик сразу про трупы вспомнила.
– Проходи в дом, обедать пора, а ты тут все сидишь.
Ох… видать бабушка моя забыла, почему я тут сижу. Мда… чувствую, будет нам тут весело вдвоем.
Комната моя оказалась с видом в небольшой сад-огород. Прямо под окном вишня, ветки стучат в окно. Под окном разноцветные гладиолусы, прямо по курсу две яблони и кусты сирени.
Если забыть, что мы в городе, кажется, что оказался вдруг в деревне. Красота-то какая…
Само помещение моего нового жилища было небольшим, метров десять. Но есть все что нужно для жизни – стол, стул, кровать с винтовыми ножками и маленький платяной шкаф. В углу иконы, на столе, застеленной красной скатертью – самовар.
Жить можно, нужно даже. Тут же вспомнился дом детства в деревне, стало тепло-тепло на душе. Я подивилась, ну как, как, скажите мне, в самом центре современного большого города могла сохраниться такая красота?
Вещи я решила распаковать попозже, а сейчас и правда хотелось есть. Но, естественно, за стол я садилась не с пустыми руками. Кое-что забрала из той квартиры, благо на продукты мы обычно сбрасывалась, и половина из них была моя. Мало того, что бывший жених еще почти месяц будет жить в уже оплаченной квартире в отличие от меня, так еще ему и все съестное оставлять? Нет уж…
Достала из сумки колбасу, сыр, кофе, упаковку чая и прочую снедь. Кое-что решено было докупить вечером. Бабушка питается скудно, судя по запасам в холодильнике, естественно, буду рассчитывать и на нее. Ничего… смен в этом месяце у меня много, что-то отец пришлет, как-нибудь перекантуемся.
Марья Никитична только руками разводила. Видимо давно подобного не ела, хотя тут ничего такого и не было.
Зато она в свою очередь накормила меня от души жареной картошечкой с собственными соленьями и это было самое вкусное, что я ела за последние пару лет. Потому что овощи со своего огорода – это конечно вещь! После пластмассовых огурцов и помидоров, словно совсем другой продукт ешь.
После вкусного обеда я вымыла посуду, хотя Марья Никитична и сопротивлялась. Однако я, если чего-то хочу, обязательно сделаю несмотря ни на что.
Потом пару часов разбирала вещи, застилала постель, навела небольшую уборку в доме, а бабушку усадила за телевизор перед сериалом, чтобы отдыхала.
Уже вечером села за конспекты, потому что завтра будет некогда – работа. Надо еще как-то договориться, чтобы с Тохой в одну смену не ставили. Единственная проблема, теперь все узнают, что мы расстались – начнутся расспросы. Но придется все-таки работу менять, так будет проще всем.
Конечно, было бы здорово, если бы Тоха сам додумался до этого, но что-то я сомневаюсь. Например, он вполне мог бы предложить мне остаться в съемной квартире.
А и ладно. Я в жизни привыкла полагаться только на себя.
3
– Свободная касса! – крикнула я, и тут же ко мне подскочили двое: девчонка лет восемнадцати с рваной челкой синего цвета, и парень с такого же цвета челкой чуть постарше.
– Давай нам пару макнагенов с курицей, два коктейля с клубникой и картошку фри.
– Ваш заказ… – я продиктовала парочке все, что они перечислили.
– Ты чо, тупая что ли? Я тебе сказал еще мороженое.
– Вы не гово…
– Я тебе чо, олень? Понятно почему ты тут работаешь… таких тупых только сюда и берут. Пробивай давай.
Я собрала всю свою волю в кулак, мельком глянула на девчонку, которая как ни в чем не бывало с видом принцессы взирала на меня и… пожалела её. Глупая, не понимает, что если ее парень так общается с другими людьми, то придет время, и с ней будет так же. Но сейчас ей кажется, что он крутой. Он просто крутой, как и она.
Я давно научилась не реагировать на таких вот парочек, так и норовящих оскорбить и унизить. Четвертый год на факультете психологии не проходит даром. Людей я научилась делить на два типа: те, которые воспринимают себя и окружающих адекватно и те, кто видит мир по-другому. И вот те, кто по-другому, их тоже пара видов. Есть безобидные чудики, а есть вот такие.