Страница 10 из 15
- Туда, где тепло и уютно, - ответила Люба. - Где нас ждут...
- Тебя ждут? - решил уточнить он.
- Нас, - поправила девчонка. - Только нас двоих. Дорога будет очень трудной и опасной, но оно того стоит, поверь. Я все рассчитала...
Спустя некоторое время темноту пронзил тонкий луч фонарика. Люба потянула Пашку за собой, но не наружу, как он думал, а вглубь норы. Они еле протиснулись в узкий лаз, и уже ползком двинулись дальше. Холодная почва забивалась за шиворот, попадала в рот, а руки царапались в кровь об острые корни. Но девчонка упорно ползла вперёд.
Вскоре нора стала шире, и через несколько метров переросла в небольшую пещеру. В нос ударил терпкий химический запах.
- Стой! - Люба упёрлась ладонью Пашке в грудь. Луч фонарика высветил какие-то белёсые силуэты. Всмотревшись, Пашка оторопел. Он увидел хозяев норы. Вернее то, что от них осталось. Семья грагсов. Два больших полуистлевших скелета, под ними три маленьких. Видно, до последнего пытались защитить своих щенков. Но от ядовитой дряни, что вымывалась дождями из посёлка, спастись практически невозможно. Весь пол пещеры был покрыт серым вонючим пеплом.
- Бедолаги, - с грустью сказала Люба, и развернула фонарик в другую сторону, ища проход. Тёмное отверстие нашлось в дальнем углу, куда пепел ещё не успел проникнуть. У входа лежало мумифицированное тельце четвёртого щенка. Химическая отрава пощадила малыша, но, по всей видимости, доконали голод и жажда. Самостоятельно тот ещё не умел о себе позаботиться.
- Ты кровью истекаешь, - Пашка потянул Любу за рукав скафандра. - Надо чем-то перевязать.
- А? - девчонка повернула голову. - Это неважно. Само пройдёт. У нас мало времени.
- Рана глубокая, само не пройдёт, - не сдавался Пашка. - Дай хоть перетяну...
- Да успокойся ты! - Люба посветила фонариком на своё бедро, багряное пятно мокро отблескивало. - Видишь, уже меньше. У меня штаны под скафандром из biotkani, раны хорошо затягивает. Всем zekam такие выдают, чтобы лишний раз к доктору не бегали.
- А если пуля застряла?
- Всего лишь царапина. Кость не задета, я чувствую. Так, не беси меня! Если опоздаем, то останемся в этом болоте навсегда.
Новый лаз оказался чуть шире, и можно было идти на четвереньках. Не совсем удобно, но гораздо быстрее. Минут двадцать они двигались вперёд. А казалось, прошла целая вечность, прежде чем Люба наконец остановилась. Пашка по инерции ткнулся головой ей в зад. Впереди было светло.
- Мы уже близко, - сказала Люба. - Это южная пещера, где добывают грибы. Старайся глубоко не дышать. Смотри по сторонам. Местные грибники бывают очень настырными.
И она вылезла наружу. Пашка высунул голову, тут же замер, открыв рот.
Пещера была огромна. Её свод уходил ввысь и терялся где-то в темноте. Гирлянд тусклых фонарей, развешенных на стенах, не хватало, чтобы осветить весь объем. Оставалось много теней, некоторые из них шевелились. В пещере была жизнь. Дно устилала рыхлая земля вперемешку с прелыми листьями, и грязные оборванные самцы и самки копошились почти лёжа, что-то искали в почве, нюхали, потом клали в серые пластиковые ящики. Некоторые из них издавали визги и стоны, странно подёргиваясь рядом друг с другом.
- Живее давай, - Люба схватила Пашку за шиворот, вытаскивая из норы. И потянула его за собой. Они быстро шли между копошащихся оборванцев. На них никто не обращал внимания. Пашка озирался, крутя головой. Неужели эти существа в земле действительно разумны? Эти твари, которых он ненавидел. Которых его заставляли ненавидеть. Они ведь недалеко ушли от животных.
6.
Ферман смотрел на экран монитора, на который передавался сигнал со спутника, и не верил своим глазам. Из Колодца только что вынырнул огромный боевой крейсер Службы Безопасности. А это очень плохо.
Комендант слишком поздно обнаружил запущенный протокол "мятеж", а когда спохватился, было уже не отменить. Всё это маленькая дрянь, она виновата. Не надо было подпускать её к компьютеру.
Включив передатчик, Ферман настроился на общий канал.
- Говорит комендант Колонии Љ 14, Джулиус Ферман. У нас ложная тревога. Протокол сработал случайно. Вы меня слышите? Никакого мятежа нет.
В ответ тишина. Наверное, эсбэшникам запрещено вступать в переговоры с мятежниками. У них свои протоколы.